В платьице с рюшечками и с отбойным молотком

– Зачем свободной и красивой женщине ярмо? – капризно пожимает плечами Катя.

И хотя "свободной и красивой женщине" едва минуло 19 лет и с замужеством ей и в самом деле можно повременить, все же вывод напрашивается сам собой: западноевропейские феминистки подобрали-таки ключики к сердцам наших российских барышень.

– Замуж! – презрительно фыркает Катя. – За кого?.. Во-первых, у нас по-прежнему, как в песне: "на 10 девчонок по статистике 9 ребят", во-вторых, из тех, кого еще не "разобрали", добрая половина - наркоманы, алкоголики и...

– Тунеядцы! – подсказываю.

– Точно! – Катя с видимым удовольствием любуется блестящими, как леденцы, ноготками.

Нет, она обычная девушка, лишенная снобизма и "надутых" романтических идей о неземной любви, но, если задуматься, мнение это не лишено здравого смысла. Хотя, если уж быть объективными, такими категоричными нас СДЕЛАЛИ...

И перед мысленным взором возникает виденный не помню где (может быть, на первомайской демонстрации времен социализма?) лозунг: "Советская женщина – строитель светлого будущего". Воображение рисует и образ самой строительницы светлого будущего: в платьице с рюшечками и отбойным молотком в руках...

Да, когда-то все силы партии и советской власти были брошены на помощь рвущейся к свету женщине. Политически отсталым руководителям втолковывали, что женщина – существо сугубо чувственное, она более активна в общественной работе и – самое главное! – покорна, менее склонна к перекурам, пьянкам, прогулам и прочему мужскому куражу. Исследование, проведенное по инициативе Наркомата труда среди станочников, показало: у женщин потери на прогулы, перекуры и пьянку составляют 5% рабочего времени, а у мужчин – в 2 раза больше. "Возьмите Пермский завод, – убеждал консерваторов на областном совещании главный специалист Урала по женскому вопросу Чижицкий. – Женская бригада сверлильщиков дает рекордную норму выработки. Если мужчины производят в сутки не более тысячи дыр, то женская бригада дает 1200 дыр"...

В результате женщин освободили от вековых цепей патриархального домостроя и мобилизовали к революционному переустройству мира. Русские женщины наравне с мужчинами участвовали и в разрушении церквей, и в объявленном Лениным социалистическом соревновании "кто больше буржуев расстреляет". Прочь, блоковские кокаиновые незнакомки, пахнущие духами и туманами! Аристократок – в баню! Гражданок России – к станку!

В 1931 году была дана установка вовлечь в промышленность полтора миллиона женщин. Установка была выполнена. В доменном производстве энтузиасток ждала работа сталеваров, весовщиков угля, руды, кокса и чугуна. На цементных заводах под феминизацию попало более половины рабочих мест. Металлообработка, химическая, нефтяная, тяжелая промышленность, железнодорожный транспорт также оказались удачным местом приложения ласковых женских рук...

Но, как ни привлекательна была идея феминизации промышленности, советская женщина, как оказалось, была создана для колхоза. В колхозную систему, основанную на произволе, робкая и выносливая соотечественница вписалась идеально. В 1933 году на I съезде колхозников-ударников вождь народов немного подумал и сказал: "Женщина в колхозе – большая сила, держать эту силу под спудом - значит допустить преступление".

Конечно, баба, как безупречное живое сельхозорудие, была незаменимой на ферме, на току, в поле и на лесозаготовках. Вместе с тем обнаружился дефицит в тех видах деятельности, которые считались исключительно мужскими. Массовые аресты крестьян, возведенных в ранг вредителей, а также людской оброк со стороны соседних великих строек оголили сельхозтехнику. Деревенское пацанье, пропущенное через месячные курсы механизаторов, по беззлобному невежеству больше гробило технику, чем работало. Решение кадровой проблемы свелось к созданию в 1933 году женских тракторных бригад.

Но возникли иные трудности. Выманить из семьи молодуху, чтобы на годы упечь ее в одиночество тракторного стана, – для этого нужны были большие организаторские способности. При отсутствии таковых прибегали к обычной мобилизации...

А тут агрономы-марксисты объявили сверхранний сев, что обещало невиданные урожаи. Давя копытами утренний апрельский ледок, лошади скоблили подтаявшую грязь полей, после чего на пашню выползали коровы. Влекомую парой коров борону следовало не сопровождать, а тянуть "упряжку" за налыгач.

Спустя 4 года использование коров на посевной найдут злостным вредительством. Факты, вскрытые НКВД летом 1937 года, таковы: "У двух коров восемь ног, у двух баб еще четыре. Итого – двенадцать. А у бороны, таскаемой этим агрегатом, всего девять зубьев! Выходило, что топтали больше, чем боронили!"... Изощренное вредительство поставили в заслугу германо-японской разведке.

"Переключить бороньбу с коров на женщин!" – запестрело в директивах. Перестроились круто. Ярмо заменили удобными сыромятными ремнями... Слезу вышибают кадры хроники, где ребенок идет за бороной, которую волокут женщины...

* * *

Декларированное "равенство полов" в коммунистической России также имело государственную цель, и цель эта состояла вовсе не в достижении справедливости. Необходимо было привлечь в индустрию дешевую и покорную рабочую силу, и в этом смысле женщины, как и прежде, представляли собой значительные "трудовые резервы". В какой-нибудь Германии или Франции профсоюзы сожрали бы работодателей, если бы женщина за смену перенесла, толкнула, подняла суммарно более 300-400 килограммов веса. А у нас при Горбачеве бурно дебатировался вопрос об этих самых предельных нагрузках на женский организм, который "увяз" в районе 8 тысяч кило за смену... Так что у нас по жизни женщины все превозмогают, все терпят, все умеют. В наших населенных пунктах по-прежнему имеются женщины, наносящие визиты в горящие избы и притормаживающие коней на скаку. И как иначе, если кони все скачут, а избы все горят.