Как победить сумасшествие

Голосуя двумя руками «за», в свою очередь, предлагаю сформулировать название такого закона несколько иначе: «Об охране общественного порядка и информационной безопасности». Необходимость в таком дополнении (а еще лучше в принятии самостоятельного закона – «Об обеспечении информационной безопасности Ставропольского края»), на мой взгляд, проявил весь ход информирования населения о ЧП, который тот же Иван Полуэктов назвал «информационной истерией». Именно ей, зачастую умышленно насаждавшейся, так считают сегодня многие, жители краевого центра должны быть «благодарны» за пережитые несколько дней унизительной паники.

Можно ли в будущем поставить заслон подобному развитию событий, защитить население от информационного терроризма? Можно и нужно! Надеюсь, над поиском ответов на эти вопросы сегодня задумываются в компетентных инстанциях. Так что свои предложения я рассматриваю как скромный вклад в их большую сложную работу.

Начну вовсе с неоригинального предложения: краю жизненно необходим единый информационный центр. Но не такой, какой в авральном порядке был создан при краевом правительстве и который, по единодушному мнению большинства СМИ, не сыграл сколько-нибудь заметной роли в переломе в позитивном направлении царившей информационной неразберихи. И не такой, как создаваемые «по горячим следам» пресс-центры, используемые, по сути, не для обеспечения информационной безопасности населения, а для поднятия рейтинга «своих» партий и для «раскрутки» имиджа господ, уже нацелившихся на мягкие кресла «народных избранников». Нужен постоянно действующий центр, наделенный четко определенными правами и обязанностями по сбору и распространению достоверной информации, способный своевременно и аргументированно давать отпор домыслам и провокационным измышлениям. В дежурном варианте сведения, получаемые центром, могут быть использованы для анализа информационной обстановки в крае в целях своевременного выявления и предупреждения процессов, которые способны привести к возникновению нежелательных острых ситуаций. В «горячих» же случаях центр должен располагать реальными возможностями для оперативного развертывания и немедленного включения в информационный процесс. Именно немедленного! Почему, постараюсь объяснить.

Вспомним, как начинали разворачиваться события в Ставрополе. Вечером 24 мая произошла драка, которую все СМИ дружно поименовали массовой. Хотя в первом официальном заявлении, распространенном краевой прокуратурой через сутки (запомним это время), определение «массовая» отсутствовало. Просто – «драка между несколькими молодежными группировками» - без какой-либо детализации ее масштабов. Кстати, ни в одной из газет (исключая «Ставропольскую правду») более-менее полного текста этого заявления я не встретил. В лучшем случае, на него только ссылались.

А город лихорадило с утра 25 мая. Из уст в уста передавалась, стремительно обрастая слухами, страшная весть о массовом побоище с человеческими жертвами. Люди бросились к почтовым ящикам и газетным киоскам, приникли к радиоприемникам и экранам телевизоров в надежде узнать из официальных источников, что же действительно произошло. На правоохранительные, властные структуры города и края, на редакции газет и радио обрушилась лавина звонков. Люди требовали внятных объяснений. Но, увы.

Зато «на всю катушку» заработало «сарафанное радио». А тысячи пользователей Интернета сели за «клавы» своих компьютеров, обшаривая интерпро-странство в поисках «всезнающих сайтов». Какую информацию они могли снять с них и потом распространить по волнам того же «сарафанного радио», образно и очень точно выразил известный российский журналист Владимир Соловьев: «Почитав в Интернете сообщения о событиях в Ставрополе, я ожидал увидеть на подъезде к нему противотанковые ежи и танки, а в самом городе саксаулов, аксакалов и страшных горцев, которые за каждым углом точат свои кинжалы»… Популярный телеведущий НТВ, возможно, еще не был знаком с тем, что писали о ЧП иные местные и центральные газеты. Между тем из спешно «выпекавшихся» публикаций мы, в частности, узнавали, что в драке участвовали около 300 человек («Коммерсант», «Открытая газета», «Новое Ставрополье»), от 100 до 400 («Независимая») и наконец до 700 («Наше Ставрополье»). Согласитесь, от таких масштабов дрогнет сердце и у бывалого бойца, не то что у «заеденного» борьбой за существование «простого» мирного гражданина.

Но вот «Ставропольская правда» публикует короткое интервью с и.о. начальника милиции общественной безопасности – замначальника ГУВД по СК полковником Виктором Яниным: «Самое большое преувеличение, - говорит он, - что драка была супермассовой… Я был там практически с самого начала и могу сказать, что в противостоянии принимали участие около двадцати человек с каждой из сторон. Остальные – зеваки»… Можно представить, сколько страстей, слухов и домыслов было бы снято, появись эти слова в печати 25 мая, а не… 15 июня(!) Где вы были до этого, полковник? (или кто другой).

Откуда черпали свою сногсшибательную цифирь (и многое другое!) иные коллеги по перу, пусть останется на их совести. Там же пусть остается и «скромное» умалчивание важной конкретики представителями властей и правоохранительных органов. В связи с этим хочу вернуть читателя к интервью Владимира Соловьева: «Такие предположения (почерпнутые из Интернета. – Авт.) – плод молчания официальной власти. Когда власть не «шевелится», то человек вынужден черпать информацию из неофициальных источников. Часто это заканчивается тем, что мы становимся заложниками всеобщей истерии и получаем искаженное представление о происходящих событиях».

Что мы в конечном счете и поимели полной мерой!

Целые сутки после драки, как и после убийства двух студентов, люди находились практически в полном «информационном вакууме».А ведь это были те самые сутки, когда объективное, спокойное информирование населения могло внести существенные коррективы в весь дальнейший ход восприятия и освещения событий. А ведь драка произошла в четверг вечером, 24 мая. По пятницам и субботам ежедневные газеты, как правило, выходят. Исправно вышли они и 26 мая (в субботу), уже с первыми сообщениями о ЧП.

Что касается радио и телевидения, то тут, как любит выражаться молодежь, вообще «полный облом». Чтобы прояснить ситуацию, я побеседовал с директором краевого радио ГТРК «Ставрополье» Аждаутом Ибрагимовым. На вопрос о возможностях компании для передачи важных срочных сообщений он ответил: «Ставропольское радио имеет свое время во все дни недели, включая выходные. Есть такие возможности и у нашего телевидения. А вообще в экстренных случаях, по договоренности с Москвой, мы можем выйти в эфир практически в любое время».

Были ли попытки использовать возможности радио и телевидения для оперативного информирования населения о событиях 24 мая и 3 июня? – задал я второй вопрос.

- Таких попыток ни со стороны города, ни со стороны края не было. Острый недостаток в официальной достоверной информации, как и прочие СМИ, испытывали и мы, – подчеркнул А. Ибрагимов.

Короче, проблем с оперативным обнародованием информации, в которой остро нуждалась общественность, возникнуть не могло. Реальные возможности для этого существовали, не было только желания их использовать. Мало понятны людям и сетования власти на отсутствие должного взаимодействия с правоохранительными органами, которые-де оказались не в состоянии своевременно представить нужные сведения. А информация у правоохранителей была.

Далее, допустим, с помощью информационного центра удастся в какой-то степени удовлетворять запросы властей разных уровней, разгрузить их, хоть частично, от тяжкой обязанности выколачивать нужную информацию из тех же «строптивых и осторожных» правоохранителей или униженно выпрашивать ее у других неподвластных просителю ведомств. Предположим, что в определенной мере получится выбить почву из-под ног, точнее из-под пера, недобросовестных или «прикормленных» журналистов. Но что можно делать с Интернетом? Это же стихия! Здесь, уж точно, на каждый роток не накинешь платок… А, действительно, что делать? Интернет – величайшее достижение человечества – в иные моменты может стать для него истинным злодеем, подбрасывая людям нужную кому-то «дезу» (как это имело место и в нашем случае), он способен влиять в сторону негатива на всю информационную обстановку, сводить на нет какие угодно усилия. Ответ на этот вопрос я получил в беседе с одним специалистом-компьютерщиком.

- Я внимательно отслеживал Интернет во время тех событий, - говорит он. – Какую только «муть» в него не забрасывали! Самые дикие слухи, домыслы, вплоть до прямо провокационных и подстрекательных. И взяла меня досада: почему мы, «нормальные» пользователи, не наполняем его в необходимые моменты нужной людям, правдивой, выверенной информацией? Или мы не в состоянии тут же, в Интернете, давать отпор провокаторам, болтунам и сплетникам? В состоянии, да еще как! В распоряжении города и края сегодня сотни, тысячи интернет-сайтов. Надо только кому-то подумать, как использовать их в благородных целях…

А ведь с помощью информационного центра и эта задача может быть решена. Все, что творилось в информационной сфере города и края в те дни, Дмитрий Козак назвал «сумасшествием властей». И все же ради справедливости необходимо сказать: для стабилизации обстановки было сделано очень многое. И со стороны города, и со стороны края, усилиями правоохранительных органов и национальных диаспор. Стараниями многих печатных СМИ и телерадиожурналистов. Наконец, мы должны быть искренне признательны за большую помощь Ставрополью в трудные для него дни со стороны федеральных структур.

Сегодня ни у кого не вызывает сомнения в том, что за событиями, развернувшимися в Ставрополе, стояли силы, преследовавшие далеко идущие цели: как минимум, добиться дестабилизации обстановки в Ставрополе и, как максимум, разжечь еще один этнический пожар на многонациональном Северном Кавказе. И то, что этим замыслам не удалось сбыться, то, что подавляющее большинство ставропольцев не поддались ни на какие провокации – наша общая большая победа.

В сентябре 2000 года президент России утвердил «Доктрину информационной безопасности Российской Федерации». Одна из главных задач, которые глава государства ставит перед органами власти субъектов РФ, местного самоуправления, – необходимость «совершенствования нормативной правовой базы обеспечения информационной безопасности, включая механизмы реализации прав граждан на получение информации и доступ к ней, форм и способов реализации правовых норм, касающихся взаимодействия государства со средствами массовой информации…»

В целесообразности принятия закона об информационной безопасности Ставропольского края, как и в создании единого информационного центра, сомневаться не приходится.

Но вот гложет меня такая «крамольная» мысль. Официальная информация часто воспринималась большинством СМИ и населения – и это тревожит больше всего – с изрядной долей скепсиса, а то и прямо с недоверием. А это значит, что нашим «черногоровым» и «кузьминым» надо много работать над тем, чтобы восстановить пошатнувшееся доверие людей к власти. Сделать это будет нелегко, и уж, конечно, не на поле скрещивания «политических клинков», а только на поприще беззаветного, бескорыстного служения коренным интересам жителей Ставрополья. Этого ждут все. К этому взывает и память безвинно оборванных в те трагические дни молодых жизней Гилани Атаева, Дмитрия Блахина, Павла Чадина.

Александр ЕРМОЛЕНКО. Ветеран органов госбезопасности, член Союза журналистов России