Ставропольской театральной публике открывается новый Михаил Лермонтов

В Ставропольском академическом театре драмы им. М.Ю. Лермонтова стартовал 180-й творческий сезон. В юбилейный год театра и в год отмечаемого нынче 210-летия со дня рождения великого русского поэта Михаила Лермонтова, имя которого носит театр, непростую задачу поставила перед собой и командой новой премьеры режиссер, народная артистка России Наталья Зубкова. Театр открыл сезон спектаклем «Демон» по творчеству Лермонтова. Об этом мы беседуем сегодня с Натальей Зубковой.

- Наталья Павловна, прежде всего интересен ваш выбор материала, хотя, с одной стороны, вроде бы понятно, коли речь о большой дате, но с другой, все-таки поэзия на сцене - такое непростое дело…

- Отчасти дата сказалась, но дело вообще-то в другом. Ведь Лермонтов ушел из жизни совсем молодым и написать успел не так много, как мог бы… И выбрать материал именно для сцены было достаточно сложно. Самое его известное и значимое драматургическое произведение - это, конечно, «Маскарад», но он у нас был поставлен не один раз в разные годы. Ранние пьесы Лермонтова он и сам не очень ценил, они же написаны были им в столь юном возрасте, что сегодня серьезно рассматривать их не приходится.

- Для него в творческом смысле это были, наверное, своего рода тренировочные наработки…

- Да, и не случайно его ранние пьесы ставятся театрами очень мало. Но вот про «Демона» я думала давно, еще задолго до всяких дат. Этот лермонтовский герой - Демон - очень необычен, мы застаем его в момент смятения, когда он остался без прежней своей опоры: ему стало скучно просто ненавидеть мир и разрушать, это опустошает личность. Такого мы его и видим: в осознании своей некой душевной «однобокости», ненужности, глупости всего с ним происходящего.

- Честно сказать, при всей своей демонической вроде бы сути он предстает таким несчастным…

- Именно это в нем и интересно! Чтобы Демон был несчастным?! Смятенным? Не способным что-то доказать даже себе самому… Разобраться в этом хотелось. Однако поэма Лермонтова - произведение совсем небольшое, и для нашего спектакля мы взяли еще две работы - «Тамбовская казначейша» и «Кавказский пленник». В них везде так или иначе присутствуют Демон, носитель зла, и его антипод - Белый Ангел, носитель света. На столкновении этих персонажей строится спектакль. Ангел, чувствуя происходящую в Демоне метаморфозу, пытается направить его на иной путь, слыша его негодование по поводу мира, который Демон видит только с отрицательной стороны, полным пороков. Демон описывает это на примере обычного маленького города, его обитателей - вот и ниточка к Тамбову, где тоже кипят свои отнюдь не маленькие страсти. А к Кавказу есть ниточка и в самом «Демоне», и тут уже возникает тема любви в особой ситуации обострения чувств, которой невозможно не вдохновиться. Любовь чистой юной девушки возрождает кавказского пленника к жизни, и вдруг - трагический финал… У нас в спектакле присутствуют некие сущности отрицательного характера - прислужники Демона, которые подталкивают его на что-то плохое…

- Само словечко «сущность», мне кажется, может зацепить молодую аудиторию, которая в наше время на просторах интернета часто занята именно такими персонажами… Но как это выразить на сцене?!

- То, что это созвучно нашим молодым современникам, я ощутила уже по первым их откликам на спектакль. Некоторые даже назвали постановку «необыкновенной и красивой до невозможности», признавались, что смотрели на сцену с широко раскрытыми глазами. Многим понравились выразительные декорации, музыкальное оформление, хореография. Но самое поразительное - им жаль Демона! И важно, что публика уловила главный смысл - борьбу добра и зла…

Жанр спектакля мы обозначили как феерию, чтобы через внешние проявления этой борьбы всеми средствами театра отразить лермонтовские мотивы. Это не рассказ, не просто пьеса - это феерия, действо, фантасмагория. Меня, например, всегда волнует момент, когда у Демона слеза из глаз катится: он понял, что он любит Тамару. И при этом все равно пробуждается в нем нечто демоническое, разрушая все и в ней, и в нем самом. А какова глубочайшая по напряжению кульминация - их заветный поцелуй…

- А как актеры восприняли вашу инициативу с «Демоном»? Все-таки поэтический текст в живом действии - дело непростое.

- Прекрасно восприняли! И что касается поэтического текста, при всей порой сложности конструкции лермонтовской строки, воплощенная в диалогах персонажей она обрела вполне драматургический вид. Диалоги, монологи, массовые сцены - все работает воедино. И актерам интересна эта работа, хотя, конечно, в определенном смысле поэзия сложнее воспроизводится, чем более привычная зрительскому слуху проза. Стихотворный материал сценически начинает играть в живом актерском произношении и движении. К тому добавилось соответствующее музыкальное оформление, подготовленное звукорежиссером Григорием Тюковым, а это молодой человек, знающий актуальные мотивы сегодняшнего времени. И актеры у нас молодые заняты, в том числе многие наши студийцы, есть среди них очень интересные ребята. Я вижу, что они прониклись лермонтовским духом… Знаете, вообще молодежь на сцене - это просто праздник! Даже если им приходится играть отрицательных персонажей…

- В поэзии Лермонтова немало отражено темных сторон бытия, но ведь хочется, чтобы и оптимизм возобладал, как вам удалось прорваться сквозь мрачную мистику?

- На светлой стороне - свои герои: Белый Ангел, Тамара… Сама история любви Демона и Тамары очень интересна, поучительна и поразительно созвучна современности. Читаешь Лермонтова и понимаешь, что и в наше время вокруг человека столько всяких демонов-разрушителей. Да, в начале спектакля вроде бы налицо торжество зла, но постепенно Демон теряет свою разрушительную силу, наконец, встречает Тамару, он даже начинает как бы сострадать своим жертвам, испытывает внутренние мучения. Мне кажется, исполнителю этой роли Олегу Хомутову удается показать такого Демона - сомневающегося, ищущего чего-то… Он спорит с Белым Ангелом, не соглашается с ним, но сам их спор - уже свидетельство важной внутренней борьбы… И сам Лермонтов напоминает нам: когда-то и Демон был Белым Ангелом.

- Удивителен выбор поэтом такого героя, а поэт-то был ведь еще так молод.

- Ну, во-первых, в то время это вообще была модная тема. Современники Лермонтова и он сам даже утверждали, что они якобы носители некоторых демонических черт… И внешне это проявлялось в манере поведения. А вообще эта так называемая демоничность существовала всегда, только в разных видах. Для поколения Лермонтова Демон был как бы ориентиром, героем, пускай и с отрицательным знаком. Он умеет властвовать над людьми, это привлекает. Ведь еще будучи Белым Ангелом «он знал таинственные речи, он взором утешать умел, и бурные смирял он страсти, и было у него во власти больную душу как-нибудь на миг надеждой обмануть…».

- А устаревшие понятия русского языка лермонтовского времени как сегодня слышатся, воспринимаются?

- На сцене это все еще и видится, звучит в движении, мимике, интонации. Чем и хорош театр: он делает доступным то, что человек, читая, быть может, не поймет. Просто промахнет мимо далее по тексту. А театр как бы переводит текст на язык чувств. И наши актеры - а это тоже, повторю, молодые люди - работают с этим текстом с интересом. Я на них просто не нарадуюсь! Они - новая подпитка для театра, его будущее. Ради этого и открыли в прошлом году свою студию. Труппе нужны новые поколения постоянно. И мы стараемся с ними работать с вниманием. Выращивать кадры. В «Демоне» роли у всех вроде бы и маленькие, но все с удовольствием окунулись в этот необычный материал, при том что участвуют актеры разных поколений. Все ощутили удивительный мир настоящего гения, а Лермонтов, конечно, гений. И чертовщинка в его поэзии не может не завораживать.

- Не было соблазна еще и «Мцыри» зацепить, там такие эффектные образы.

- Поставить можно многое, но постаралась выбрать вещи в чем-то полярные, они интересны именно в таком сочетании. Хотелось заинтересовать современного зрителя. Демон для Лермонтова - почти сквозной персонаж в творчестве, только в разных проявлениях, и не везде называется демоном, но это он!

- Конечно, театру важен молодой зритель, но не будем забывать и о старшем поколении, которому тоже все это по-своему интересно.

- И у театра есть большой круг и такого зрителя, много лет приходящего на все премьеры, с этим преданным зрителем мы часто обмениваемся мыслями по поводу…

Да, многие давно уже пенсионеры, но ведь с уходом на пенсию жизнь не прекращается! И я вижу в этом зрителе такое чувство жизни, такое неравнодушие! Я часто встречаю своих зрителей вне театра, в самых неожиданных местах, и радостно вижу, как много людей любят театр.

- Наталья Павловна, нет ли опасения, что школьные учителя «погонят» ребят на спектакль - все-таки Лермонтов… Как можно преодолеть эту обязаловку?

- Погонят обязательно. И не надо им мешать, пусть приводят. И дети все равно что-то да почувствуют. Тем более что и на сцене увидят актеров - почти своих ровесников, а это очень важно. И они станут участниками происходящего на сцене, я уверена. Знаю это по опыту: так было всегда, когда мы ставили молодежные спектакли с привлечением начинающих артистов. На них буквально бежали в театр молодые зрители. Конечно, какая-то - совсем небольшая - часть зрительного зала может остаться безучастной, но такие бывают всегда, ни одна постановка без этого не обходится.

- У каждого из нас свой Лермонтов еще со школьной скамьи. Ваш режиссерский порыв повернуться лицом к Лермонтову для меня равносилен профессиональному подвигу. А что для вас эта работа?

- Это определенный этап. Причем поставить поэзию именно таким образом - это у меня впервые. Конечно, Лермонтов и для меня по-особому интересен. Все это давно жило в душе. Но как поставить Лермонтова?.. Идея взять за основу противостояние ангелов показалась удачной. И пусть в таком виде новое поколение прикоснется к Лермонтову. Помнится, когда мы ставили «Евгения Онегина», а это тоже совсем не пьеса, и тогда в театр прямо реки школьников текли. И было видно: слушают с большим интересом. И педагоги тогда мне признавались, что театр сделал для них очень полезное дело: дети теперь будут знать «Евгения Онегина». Дети сидели тихо и слушали внимательно не потому, что над ними стояли учителя. Нет. Так что и «Демон» откроет им многое. От добра и зла до душевных сомнений. Всякое зло рождает сомнения: туда ли я иду? Зло не способно насладить человека, оно пробуждает низменные разрушительные чувства. А человек пытается вырваться, хочет переродиться, он пересматривает свою душу. Из этой борьбы он выходит с пониманием, что хочет любить. Ан нет: увидел ангела - и все темное проснулось заново! Поговорить об этом с молодыми - вот что важно. Вместе с Демоном наш юный зритель оказывается перед выбором добра и зла: разрушить себя самого или вырасти в нечто иное? В итоге вся драматургия происходящего убеждает: зло - не-ин-те-рес-но! Добро намного интереснее, многогранее, значительнее.