Виталий Третьяков: Ставропольский дневник (июнь – июль 1973 года)

Продолжение читайте здесь.

От редакции. О Виталии Товиевиче Третьякове можно рассказывать много. Известный российский журналист и политолог, автор, ведущий, редактор и основатель множества федеральных телепрограмм и печатных изданий, инициатор создания и бессменный руководитель Высшей школы телевидения МГУ имени М.В. Ломоносова, обладатель множества престижных творческих наград. Перечень его званий и должностей велик даже для формата нашей газеты. И все же «Ставропольская правда» публикует не рассказ об этом удивительном, заслуженном человеке, а ценный документ эпохи - его дневник, написанный без малого полвека назад в Ставрополе. Читатель может воспринять эту историю по-разному. Кому-то она покажется мрачным свидетельством застойных времен, кому-то - взглядом свысока московского студента-международника на провинциальную действительность тех лет, самый дотошный даже найдет в изложении географические или другие неточности. Но равнодушным дневник не оставит никого. Ведь он уж точно написан человеком искренним и правдивым, наблюдательным и остроумным. Мы постарались обойтись без сокращений, к которым автор, по его собственному признанию, и так уже прибегнул, не щадя собственной рукописи. И мы благодарны Виталию Товиевичу за уникальную возможность окунуться в те годы. Пожить в них вместе с ним. Увидеть прошлое его глазами. Отдельная благодарность известному ставропольскому журналисту Василию Балдицыну, благодаря организационному участию которого эта публикация стала реальностью.

От автора. Ниже приводится в сильно сокращенном виде отрывок из готовящегося к изданию четвертого тома моих воспоминаний (том называется «Журфак»). Отрывок полностью посвящен производственной практике, которую я, тогда студент факультета журналистики Московского университета, проходил летом 1973 года в главном молодежном издании Ставропольского края - газете «Молодой ленинец». Включенный в этот отрывок «Ставропольский дневник» - мой подлинный рукописный дневник той поры. Как для данной публикации, так и для книги в целом, где этот дневник будет опубликован полностью, я не внес в него никаких исправлений и правок. Лишь дополнил те записи своими сегодняшними комментариями, вставленными в квадратных скобках. Надеюсь, нынешним ставропольцам будет интересно узнать о своем крае и городе то, что когда-то узнал о нем я.

Виталий Третьяков.

Декан Высшей школы телевидения МГУ имени М.В. Ломоносова.

Сначала я изложу то, что я помню о своей ставропольской поездке, затем дополню сказанное обзором сохранившихся у меня газет, в которых помещены мои материалы, написанные во время той практики, а уже потом приведу полностью «Ставропольский дневник». Он не только дополнит первое и второе, но придаст «дыхание и запах живой жизни» моему рассказу.

Этот дневник, с одной стороны, довольно лапидарен, но, с другой стороны, предельно насыщен фактурой, моими непосредственными наблюдениями и впечатлениями, краткими характеристиками реальных людей, любопытными сценками и показательными деталями, которые нельзя придумать - можно только описать, столкнувшись с ними в жизни. Рискну утверждать, что, возможно, это лучшее из всех существующих, а, скорее всего, и единственное описание реальной жизни города Ставрополя и всего Ставропольского края в лето 1973 года. И, не без гордости замечу, что повседневная жизнь одной из сотен провинциальных советских газет передана этим юношеским дневником удивительно точно.

К Лермонтову!

Я до сих пор очень благодарен тому, что первую производственную практику журфак, так сказать принудительно, организовал и нам, международникам, не в отделениях АПН на местах (такой была наша вторая практика), а в обычных советских газетах.

Где я раньше сталкивался с их внутренней жизнью? Только в двух московских заводских многотиражках со штатом в полтора человека. И еще в кино - полнее всего в моем любимом фильме «Журналист», замечательном как реклама профессии, но более чем поверхностном в плане отражения ее реальностей.

А тут я окунулся в настоящую, реальную, истинную провинциальную редакционную жизнь. А заодно и в реальную жизнь страны - в рамках пусть одного, но большого и чрезвычайно интересного, совсем не похожего на Москву края.

Впрочем, можно было выбрать и не менее интересные места для практики. Где-нибудь в Сибири, например, в которой на тот момент я никогда не бывал. Но решающим для меня было то, что в Ставропольский край входили Кисловодск и Пятигорск, то есть места, где провел свои последние и бурные годы мой любимый Лермонтов, где он погиб, где развивались события, описанные в «Княжне Мери». Посмотреть, наконец, все это своими глазами – перед таким соблазном я не мог устоять.

На полевом стане и в других местах Ставрополья

Итак, 18 июня я приехал в Ставрополь. И, естественно, с вокзала сразу же отправился в редакцию, в которой должен был проходить практику – в краевую молодежную газету «Молодой ленинец». Находилась эта редакция, как и полагалось, в одном здании с редакциями остальных местных изданий, главным из которых была, естественно, партийная газета «Ставропольская правда». Обычно в областных и краевых центрах такие здания назывались домами печати, но я не помню, чтобы так мы именовали этот дом в Ставрополе.

Я сразу же представился руководству газеты и был прикреплен к одному из отделов. Заведующая этим отделом Марина Корнеева стала руководителем моей практики. Это была молодая, симпатичная и приветливая женщина лет, наверное, тридцати.

С Мариной у нас сложились очень хорошие отношения. Вполне дружеские. И вообще, насколько я помню, она мне понравилась. А я – ей. Может, и не сразу, но понравился. И далее мы работали душа в душу.

Не могу сказать такое о руководстве газеты – но об этом будет в дневнике.

Впрочем, в коллектив газеты я точно влился без особых проблем. А так как я был очень и трудолюбивым, и добросовестным, и писал легко и быстро, то как дополнительный работник я точно пришелся в «Ленинце» ко двору.

Более того, я очень быстро познакомился и с некоторыми сотрудниками находящейся этажом выше редакции «Ставропольской правды». В основном через женщин, естественно.

Главной моей подругой в «Ставрополке», как называли эту газеты в редакции, стала Тамара Войнова. Она была там заведующей отделом культуры. Мы очень подружились, много времени проводили вместе, в том числе и на работе. Причем чаще она бывала у меня, так как мне захаживать в партийную газету было неудобно, а ей в молодежку - вполне пристойно. Старшая коллега посещала молодых и неопытных. Главному редактору «Ленинца» Марьевскому это явно не нравилось. Скорее всего, он опасался острого языка Войновой, которая, зачастив в нашу редакцию, могла бы увидеть то, чего Марьевскому не хотелось показывать, а после разболтать об этом в своей редакции.

Еще немного о сотрудниках «Ленинца». Ответственным секретарем там был Георгий Пряхин, имя которого несколько лет спустя я встретил на страницах «Нового мира» - там была опубликована его повесть «Интернат», а уже во время перестройки он стал работать в ЦК КПСС, а позднее – кем-то вроде советника Горбачёва.

Кстати, о Михаиле Сергеевиче Горбачёве, который летом 1973 года был еще первым секретарем Ставропольского крайкома партии. Совершенно не помню, чтобы слышал, сорок дней находясь тогда в Ставропольском крае, это имя. Кстати, и в сохранившихся у меня номерах «Ленинца» я ни разу не встретил упоминание Горбачёва. Правда, это была молодежная газета, но ведь и не беспартийная же – комсомольская…

Было ли это показателем тогдашней скромности будущего генерального секретаря ЦК КПСС? Или, напротив, индикатором того, что его имя – как почти божественное – было в те времена на Ставропольщине табуировано и его не полагалось упоминать всуе? Не знаю.

С Горбачёвым лично я познакомился в 1991 году – и, кстати, много лет дружил, однако об этом еще будет подробный рассказ, но не в этом материале. А вот летом 1973-го не сподобили нас высшие силы даже на каком-нибудь официальном мероприятии краевого масштаба встретиться. Во всяком случае, на страницах «Ставропольского дневника» имя Горбачёва не встречается ни разу.

Но вернусь к сотрудникам «Молодого ленинца». Был там часто упоминаемый в моем дневнике крайне активный местный молодой кадр – Василий Кизилов. Пусть читатели обратят на него внимание – по-моему, один из наиболее, так сказать, типичных представителей тогдашней провинциальной журналистики.

К сожалению, никого более из штатных сотрудников «Ленинца» я не помню. А ведь их было, если брать творческие единицы, десятка два.

Зато оказалось, что почти одновременно со мной с нашего же журфака, но с третьего курса (то есть на курс старше меня) приехал в «Ленинец» на практику Петр Казанок. И мы с ним прожили эти полтора месяца в одной комнате. Однако не подружились.

Ну и, наконец, человек, которого я запомнил. Это Марк Водовозов, тоже приехавший в Ставрополь на практику, но из Одесского университета. Писал он о спорте и совершенно потряс меня привычкой врать в своих материалах (один из примеров этого читатели найдут в дневнике). По-моему, он даже теоретически обосновал для меня эту вполне сознательную методику журналистской работы, ссылаясь то ли на то, что так учили в их Одессе, то ли на то, что «так в Одессе все пишут».

Через несколько лет Марк, как это и полагается шустрому одесситу, перебрался в Москву.

Все. О всех остальных, с кем жизнь и работа свела меня в Ставропольском крае, – в дневнике. Там будут сделаны и соответствующие комментарии.

Должен упомянуть еще одну особенность работы в тогдашних изданиях вообще. Даже штатные сотрудники, помимо полагающегося им, как мы любили выражаться, оклада жалования, получали гонорар за каждый напечатанный текст. И для самых писучих это был весьма недурной довесок к служебному окладу. А для нас, практикантов, не получавших зарплаты, гонорар был единственной возможностью заработать.

Поэтому за место в каждом номере шла серьезная конкуренция, а то и борьба. Но газета-то была по объему маленькая. И в ней было много официальных и обязательных материалов – типа сообщений «Пленум крайкома ВЛКСМ» с перечислением всех выступивших, а то и с кратким изложением какого-нибудь доклада. Такой материал место полноценной заметки занимал. А бывали и еще большие по объему – на полполосы, а то и на целую полосу. Кроме того, все советские газеты обязаны были в каждом номере печатать материалы так называемых нештатных (то есть не работающих в редакции) авторов – рабочих или колхозников (за которых чаще всего сотрудники газеты и писали, но гонорар выписывался не им), руководителей предприятий и разных других общественных деятелей.

Но и это не все. Почти в каждом номере «Молодого ленинца» печатались, сжирая драгоценную (в буквальном смысле слова) газетную площадь, ноты и слова популярных советских песен – и патриотических, и лирических, кроссворды, какие-то в основном не смешные анекдоты и даже объявления. А также самые важные сообщения ТАСС и еще обязательно – материалы уже родного мне АПН на международную тему.

Таким образом, на сотрудников редакции, включая и практикантов, из каждого и так-то худосочного по объему номера оставалась полоса максимум и редко – две. И на эту дефицитную, но гонорарно плодоносную площадь нужно было умудриться попасть, преодолев внутриредакционную конкуренцию. Хорошо еще, что в каждой редакции было не так уж много собственно пишущих людей. И вот мне с моей активностью удалось в эту когорту не сразу, но довольно быстро затесаться. Иначе бы мне просто не хватило на жизнь денег, привезенных с собой из Москвы – как командировочных от факультета, так и личных.

Наконец, о самом Ставрополе. С той практики я больше ни разу в нем не был. И никакой картинки города в моей памяти не осталось – кроме стандартной для многих областных и краевых городов центральной площади с памятником Ленину и громадным (по тем временам) зданием крайкома КПСС за ним. Все это очень чистое, с цветниками и в окружении высоких ветвистых деревьев.

Нет, помню еще одно. Кажется, перед рестораном «Горка» (подробнее о нем – в дневнике) был сооружен довольно большой и красивый бассейн с фонтаном. А из воды в этом бассейне выглядывала черная скульптура: обнаженная женская фигура – то ли по пояс, то ли несколькими частями тела. Словом, довольно фривольная, если не сказать эротическая была скульптура. Она сразу привлекла мое внимание. Понравилась. Помню, что я отпускал какие-то шутки по ее поводу, но мои тогдашние сослуживцы по «Ленинцу» не очень на эти шутки реагировали. Привыкли они к этой черной девушке…

«Молодой ленинец» и я на его страницах

Может, это будет и не самая занимательная глава в моем повествовании, но не могу отступать от своего принципиального – максимум фактов, конкретики, деталей, пусть и не слишком, по мнению кого-то, значительных и занимательных. А все это можно показать, так как в моем архиве я обнаружил несколько номеров «Молодого ленинца».

Первый из них датируется субботой 23 июня 1973 года. Это четырехполосная газета большого формата (А2). Но в данном случае это исключение, очевидно связанное с тем, что «Завтра – День советской молодежи», о чем именно такими словами и объявлено красным шрифтом на первой полосе номера.

Помимо подобных праздничных дат, газета была, естественно, черно-белой и печаталась в формате А3. На тех же четырех полосах, то есть вдвое меньшим объемом.

Девиз газеты стандартный – «Пролетарии всех стран, соединяйтесь!». Орган Ставропольского краевого комитета ВЛКСМ. Выходит с 16 марта 1934 года. Ежедневная, как это тогда считалось, но в воскресенье и понедельник не выходила. Цена – 2 копейки. Тираж на всех сохранившихся у меня экземплярах указан один и тот же: 41610 экз. (сейчас центральные газеты мечтают о таких тиражах).

Редактор Н. Марьевский.

Адрес редакции: Ставрополь, проспект имени Карла Маркса (а не просто проспект Карла Маркса), 96.

Указаны основные подразделения редакции (с 5-значными номерами телефонов): редактор (имеется в виду главный редактор, но тогда определение «главный» прилагалось только к таким должностям в центральных и, возможно, республиканских партийных газетах); зам. редактора; отв. секретарь; секретариат; отделы: пропаганды и агитации; комсомольской жизни; писем и культурно-массовой работы; студенческой и учащейся молодежи; иллюстраций; информации и спорта.

Интересно было бы сделать небольшой обзор этого и каждого другого из сохранившихся у меня экземпляров «Молодого ленинца», но, боюсь, эта весьма познавательная затея отвлечет и меня, и читателей от главного – собственно моих воспоминаний. Посему я буду упоминать или рассказывать лишь о своих материалах, изредка указывая на то, что мне представляется действительно интересным для всех и сегодня или важным и для моего рассказа.

В номере от 23 июня небольшая, подписанная моей фамилией заметка помещается внизу третьей полосы. Называется она «Жили на Малаховом кургане…» и рассказывает о мотопробеге из Ставрополя (через Ростов, Каховку, Одессу, Севастополь и Новороссийск) в Волгоград, который совершили комсомольцы завода химических реактивов и люминофоров. Сохранился ли такой до сих пор в Ставрополе? Почему-то сомневаюсь, хотя его продукция за прошедшие десятилетия точно уж не должна бы перестать быть нужной стране.

Заметка ничем не примечательная, почти информационная.

В этом же номере отмечу еще два материала – главным образом из-за их авторов. Первый – о молодежной агитационно-художественной бригаде Ставрополя. Его автор – заведующая отделом, к которому я был приписан, Марина Корнеева.

И еще – традиционный для этого времени года на Ставрополье репортаж Василия Кизилова «Перед страдой».

Номер от 4 июля. На сей раз я удостоился чести опубликоваться на первой полосе, да еще и на самом видном месте – в правом верхнем углу. А все потому, что написал репортаж на важнейшую для Ставрополья тему. Название репортажа: «Принимай, Родина, первый хлеб!». Вряд ли это я дал материалу такой банальный заголовок.

Репортаж – плод моей поездки в Курской район. Не могу удержаться от того, чтобы не привести первый и последний абзацы этого репортажа: «Поля колхозов и совхозов Курского района сейчас трех цветов. Сменяя друг друга, мелькали по сторонам дороги желтое море созревших ячменя и пшеницы, сочная зелень кукурузы, серо-коричневые пары» и «По приглашению ребят я поднялся на комбайн. Агрегат тронулся с места и плавно врезался в стену ячменя, подминая ее под себя».

Неплохо для коренного москвича и студента-международника?! Да, немного напоминает «инда взопрели озимые», но ведь я вписывался в общий стиль тогдашней ставропольской журналистики…

В этом номере на первой же полосе в глаза мне бросилось одно крупно набранное слово. Сейчас читатели и сами его узнают. На черной плашке вывороткой крупно напечатано: «Социалистическое соревнование: гласность, сравнимость, эффект».

Это был Ставрополь июля 1973 года. До Перестройки и Гласности – 12 лет. И ни я, никто вокруг еще ни о чем таком, а тем более о последствиях этого, не подозревал.

Есть в этом номере и родные мне короткие заметки, подписанные просто «АПН», и материал плодовитого, как ставропольская земля, Василия Кизилова.

Номер от 5 июля. На сей раз без Кизилова, а вот мой материал есть. Расту – треть четвертой полосы занимает другой мой репортаж из той же командировки в станицу Курскую: «Синяя птица» в ставропольской степи». Это о лагере комсомольского актива «Синяя птица» Свердловского района Москвы. Вполне достойный по тем временам материал. Но все еще беспроблемный…

А вот дальше пошли уже публикации поинтереснее. Те, которые мне приходилось править, приспосабливаясь к разумным и неразумным (с моей точки зрения) требованиям как Марины Корнеевой, так и более высокого газетного начальства.

В номере от 7 июля – моя многострадальная рецензия «Жемчужина украинской драматургии».

Это был спектакль Донецкого музыкально-драматического (как сейчас помню по-украински на афишах было: «музично-драматичний») театра имени Артёма. Этот театр приехал в Ставрополь на гастроли. Спектакль я смотрел прямо в день открытия гастролей – 3 июля. Однако рецензия вышла только 7-го, хотя я и написал ее уже на следующий день. Но позволил себе слишком критически отозваться об игре актеров, которая напоминала, на мой взгляд, скорее самодеятельный театр, чем профессиональный.

Мой трюк не прошел. Нельзя было критиковать спектакль театра «из братской союзной республики». Можно было только хвалить. Точнее, нужно было хвалить.

Приведу кусочек из моей рецензии:

«Драму И. Франко «Украденное счастье» называют жемчужиной украинской драматургии. Рассказывая о жизни простых людей Гуцульщины в условиях царской власти, пьеса раскрывает глубокую моральную трагедию основных героев: Анны, ее мужа Миколы Задорожного и влюбленного в Анну жандарма Михайлы Гурмана – невозможность человеческого счастья в условиях прогнившего общества, противоречие высоких человеческих чувств и социальной обстановки».

По-моему, недурно для начинающего театрального критика, рецензирующего спектакль по пьесе, о которой он впервые узнал, и идущий к тому же на украинском языке.

Ну а далее я, как и полагалось, хвалю игру исполнителей главных ролей, находя для каждого несколько «искренних добрых слов». Но этот пассаж приводить здесь не буду. Читатели легко сфантазируют его сами.

А вот номер от 12 июля. Несмотря на то, что весь верх первой полосы (даже над логотипом газеты) отдан материалу ТАСС «За выдающийся вклад в дело мира» - о вручении 11 июля Леониду Ильичу Брежневу Международной Ленинской премии «За укрепление мира между народами» - в этом номере нашлось место и для меня. Точнее, для моей рецензии «За семью морями…» - по объему даже вдвое большей, чем рецензия на «жемчужину украинской драматургии».

Это рецензия на серию телепередач, которые три дня подряд показывало Пятигорское телевидение. Передачи подготовили два известных местных журналиста – Леонид Прозоров и Вадим Лукьянов, которые весной 1973 года в группе советских туристов совершили на теплоходе «Латвия» круиз по Средиземному морю и посетили семь стран.

Естественно, мне, как международнику (вообще-то, будущему, но в масштабах Ставрополья – уже сбывшемуся) и бойкому журналисту, не боявшемуся местных авторитетов, поручили написать об этих передачах. Причем заведующая отделом культуры самой «Ставропольской правды» Тамара Войнова, которая хотела напечатать этот материал в своей газете (что ей не удалось), прямо сказала мне, чтобы я не щадил авторов. То ли она их не очень любила, то ли передачи были действительно слабенькими. Понятное дело, что только я мог «не щадить» - все остальные тут были слишком связаны друг с другом.

И я не пощадил. Но сделал это «тонко», что, тем не менее, не позволило Войновой пропихнуть мою рецензию в главную газету края.

«Тонкость» моя заключалась в том, что в начале рецензии я мягко стелил, а к концу ее оказалось, что спать было жестко – целых пять (!) полностью критических абзацев.

Мягко я объяснил, что рассказывать о зарубежных странах, тем более сразу нескольких, трудно. Авторы некоторых художественных фильмов за 1,5 часа о жизни человека не могут внятно и не впадая в банальности рассказать, а тут целых 7 стран (2 абзаца).

Затем я положительно оценил (опять 2 абзаца) все три передачи.

И, наконец, 5 заключительных абзацев - только критика. Процитирую кое-что: «желание охватить все и вся», «не избежали авторы и традиционной схемы показа городов: церкви или мечети, шумные улицы, восточные базары», «очень упрощенно трактовались в тексте передачи религиозные мотивы в итальянском ренессансном искусстве»…

Понятно, что в первоначальном тексте моей рецензии претензий к авторам было больше, а критика жестче. Но все пришлось смягчать.

Через несколько дней мы с Тамарой Войновой оказались в буфете местного театра, а за соседним столиком сидела группа мужчин. И Тамара не удержалась – обратилась к одному из них и громко, на весь зал, произнесла: «Вадим! Между прочим, вот тот самый молодой журналист, который вас раскритиковал!»

Не помню, как отреагировал Вадим, но Войнова была очень довольна тем, что ей представился случай во всеуслышание произнести эти слова.

Номер «Молодого ленинца» от 27 июля. На второй полосе большой (почти полполосы) мой, как тогда говорили, очерк о человеке – «На службе революции». С точки зрения современной журналистики очерк ничем не примечателен – это рассказ о старом коммунисте Романе Федотовиче Потапенко (г.р. 1899), его жизненном и трудовом пути.

Наконец, последний из сохранившихся у меня номеров «Ленинца» (28 июля). В этом номере я соединился с уже упоминавшимся самым писучим журналистом этой газеты – Василием Кизиловым. Это плод нашей поездки в Кисловодск – почти полосный дежурный, но тогда важный материал под «оригинальным» названием «Ум, честь и совесть эпохи» (это название точно не я предложил) о так называемом Ленинском уроке на Пятигорском машиностроительном заводе имени С.М. Кирова. И вновь задам сакраментальный для наших дней вопрос: а сохранился ли сейчас в Пятигорске этот завод? Я, к своему удивлению, не нашел в публикации, в которой приведено много цифр и фактов, а что этот завод выпускал. Но то, что он был очень большим, возможно, самым большим в городе, это точно. Под репортаж с маленького предприятия газета бы полосу не отвела.

Конечно, это далеко не все, что я опубликовал в «Молодом ленинце». Почему у меня не сохранились экземпляры газеты с другими моими материалами, сказать не могу. Скорее всего, эти номера вышли уже после моего возвращения в Москву. Но часть моих материалов, на тексты которых я не могу сейчас сослаться, упомянуты в моем «Ставропольском дневнике», к ознакомлению с которым я и приглашаю читателей. Этот дневник я публикую без каких-либо изъятий. С сохранением всех особенностей моего тогдашнего письма. Мои нынешние комментарии – в квадратных скобках.

(Продолжение следует).