Василий Балдицын об информационной политике и имидже Ставрополья

О содержании концепции, и не только о нем, корреспондент «Ставропольской правды» беседует с заместителем председателя правительства СК Василием Балдицыным.

– Василий Вячеславович, понятное дело, такие проекты на Ставрополье, да и не только у нас, нацелены на развитие конкурентоспособности, инвестиционной привлекательности региона, которые в значительной степени определяются его репутацией. А что такое, на ваш взгляд, имидж региона? Это дороги, проекты, уровень жизни?..

- Имидж региона – это то восприятие, которое получает Ставрополье как в глазах своих жителей, так и в глазах тех, кто в крае никогда не был. Составляющих у имиджа много. Имидж региона – это набор ассоциаций, впечатлений, которые люди с ним связывают. Имидж, конечно, можно «разобрать» на элементы, но собрать из них целое невозможно.

 Естественно, в нем должна быть реальная база. Никогда бы не было имиджа у Юрия Лужкова, если бы не было реальных достижений – в социальной, например, сфере – это так называемые «лужковские выплаты». Это при том что сейчас мы говорим, что в Москве процветала коррупция, что в Москве многое было плохо. Но тем не менее имидж-то был неплохой.

Информационная составляющая имиджа Ставрополья – рассказывать обо всем, что совершено. То есть можно сделать много хорошего, а люди об этом не будут знать. И тогда только останется объясняться по поводу обвинений в плохом.

– Создать положительный имидж без помощи СМИ невозможно. Это аксиома. Власть края со СМИ дружит или покупает их лояльность?

- Во-первых, лояльность купить нельзя. Во всяком случае, полностью. Я сам много лет отработал в журналистике и знаю, что, даже будучи «зажатым» финансовыми пряниками, журналист всегда утаит «фигу в кармане». Тем более что у власти нет и не будет столько денег, чтобы купить лояльность всех средств массовой информации. Тем более что сейчас у нас есть Интернет, который не покупается. И цена купленной лояльности мизерна. А что касается «дружить со СМИ всех уровней», то я не совсем понимаю, что значит «дружить со СМИ». Если под этим понимается приязненно относиться, не скрываться, не уходить от «скользких тем», не относиться к журналистам с пренебрежением («они там что-то наляпали, а нам разгребать»), тогда «да», тогда можно «дружить со СМИ».

В рамках таких отношений, в случае «прокола» какого-либо СМИ, я могу позвонить редактору и сказать: ну вы меня и «порадовали». И детально, спокойно разобрать ситуацию. Причем это касается и тех средств массовой информации, которые оголтело, скажем так, необоснованно, неаргументированно нападают и на правительство края, которое я представляю, и на меня лично. Естественно, с некоторыми диалога не получается. Или получается весьма любопытно: увлеченный критик выслушивает мои аргументы, соглашается с ними, а результат противоположный. Или еще интереснее, когда некое издание заявляет, что три года назад в курируемой мною отрасли случилось трагическое событие, а Балдицын, мол, почему-то до сих пор сидит на своем месте. Ну что на это ответишь? Это и не критика вовсе. И даже не журналистика. Кстати сказать, с прискорбием замечу, как университетский преподаватель, как профессиональный редактор: далеко не все, кто работает сегодня в СМИ, являются журналистами.

– То есть дружить с журналистами достаточно сложно?

- Конечно, сложно. Но я не отказываюсь ни от какого общения с любым из журналистской братии, может быть, кроме одного-двух, которым я чисто по-человечески не подал бы руки. Но если я буду общаться и с такими в официальной обстановке, то буду отвечать на вопросы серьезно, как будто бы передо мной «рукопожатное» лицо… Положение обязывает.

– И все-таки интересно, кому и сколько перепадает из бюджетной кормушки?

- Перепадает исключительно на конкурсной, контрактной основе. При заключении контрактов на оказание услуг по информационному обеспечению деятельности краевой власти мы не задаемся вопросами о дружбе или лояльности. Главным является профессионализм журналистов и издания, способность наиболее правдиво и интересно рассказать о работе людей на благо Ставрополья. И не факт, кстати, что это лучше получится у, как вы говорите, лояльных СМИ.

– Часто в масштабах всей России говорят о том, что независимым СМИ ничего не достается от бюджетного пирога. А как обстоят дела на Ставрополье?

- Стоит напомнить о том, что у нас, в России, по закону пресса независима вся: кто бы ни был ее учредителем. И существует более жесткая зависимость – зависимость экономическая. К сожалению, в крае, кроме некоторых «боевых листков», имеющих очень ограниченную аудиторию, экономически независимых изданий нет. Те СМИ, которые громко заявляют о том, что они ни от кого не зависят, на деле зависят, и очень сильно, от конкретных людей или организаций. Назвать эти издания можно (информация такая есть), но просто не хочу. Для того чтобы были независимые СМИ, нужна платежеспособная читательская аудитория, нужен большой открытый цивилизованный рынок рекламы. Тогда они будут биться за собственную популярность, за средства рекламодателей, и, как ни парадоксально звучит, самыми независимыми могут оказаться государственные средства массовой информации. Те, что на Западе называют общественными. Такое СМИ получает деньги из бюджета и чувствует себя спокойно. В наших же условиях – низких зарплат, неразвитого рынка рекламы – потребитель не может обеспечить независимость средства массовой информации. Поэтому работаем в тех условиях, которые есть. Впрочем, и государственных СМИ у нас в крае нет. Разве что ГТРК «Ставрополье» можно таковой считать, и то с определенной натяжкой, так как она филиал ВГТРК. По закону государственное СМИ – это то, которое учреждено исключительно органом государственной власти. Есть СМИ, учрежденные с государственным участием, но, повторюсь, по закону они независимы.

– И все же, есть господдержка СМИ или нет?

- Такого понятия, как господдержка СМИ, сейчас просто не существует. Конечно, газеты и телерадиокомпании получают определенные средства из краевого бюджета. Но только в том случае, если выиграют соответствующие конкурсы и аукционы. Так что говорить о том, что краевые власти выделяют деньги целевым назначением тем или иным СМИ, просто некорректно.

– А сколько было выделено денег из краевого бюджета на СМИ в нынешнем году? Сколько их будет в 2011?

- Есть открытые данные на этот счет. В законе о краевом бюджете, в законе об исполнении краевого бюджета. Каждый может с этими данными ознакомиться. И условия конкурсов на освещение деятельности власти также открыты. Причем мы не навязываем, как именно будет освещаться эта деятельность. Но есть определенные условия. То есть, если, к примеру, идет сюжет с планерки губернатора, есть требование, чтобы обнародованная там позиция доносилась неискаженной.

– Но, согласитесь, контрактные деньги нужно отрабатывать. И на практике получается вот что. Размещая материалы о деятельности краевой власти, районные, да и не только районные, газеты вынуждены занимать две полосы в каждом из выпусков (и это при недельном объеме в 8-10 полос). Получаются какие-то клоны районного масштаба, а читатель, получая краевую информацию, не получает местной, районной, к которой привык и которая ему, возможно, важнее, чем даже рассказ о заседании правительства. Вы не видите в такой ситуации некоторой опасности, в том числе и для имиджа края и его властей?

- Думаю, что вы утрируете ситуацию. На самом деле объемы существенно меньше: можно посмотреть на любой из контрактов. Если говорить о «Ставропольской правде», то в течение всего года она размещала интервью членов правительства, депутатов, и я доподлинно знаю, что в большинстве случаев за это ничего не платилось. Равно так же это происходит и в других изданиях. И если губернатор куда-то поехал и там выступил, а газеты и телевидение пишут и показывают об этом репортажи, это абсолютно не означает, что эти материалы проплачены. Просто губернатор является ньюсмейкером в большинстве ситуаций.

Что же касается районных изданий, то, думаю, моих коллег такой термин обидит. Они довольно разноплановы. Есть очень тиражная газета в Георгиевске, есть боевая газета в Светлограде, а есть газеты иного толка. Конечно, власть – мощный поставщик информации. Но я убежден, что редакторы в состоянии сами разобраться и отрегулировать уровень этого потока. И если такой поток чрезмерен, они не стесняются сказать нам об этом. И мы пытаемся его координировать, чтобы, так сказать, помочь отсеять менее важное. Хотя, как бывший главный редактор, скажу, что порой «совещания и заседания» ставятся на газетные полосы потому, что больше ставить нечего.

– Василий Вячеславович, убедили: бюджетные средства на информполитику расходуются эффективно, хотя, на мой взгляд, их все-таки маловато. Но не могу не удержаться от вопроса: хорошо ли, когда некоторые СМИ, де-юре издающиеся на частные деньги, де-факто находятся «под крылом» бюджетного министерства. Издаются так называемые ведомственные журналы – средства массовой информации, вовсю используется административный ресурс…

- По закону никто не может помешать ни одной структуре заниматься собственной пропагандой. И, как правило, в бюджете государственных органов на это заложены какие-то средства. Это факт. Но это и необходимость. Если такая государственная структура захочет направить деньги в какое-то «возлюбленное СМИ», то оно не сможет сделать это без конкурсной процедуры. А если для собственного издания ведомство привлекает деньги со стороны, то делается это исключительно на добровольной основе.

– В этой связи создание ГУПа «Периодика Ставрополья» – это новое вложение бюджетных денег, подобное которому мы наблюдали с «Нашим Ставропольем»? Тот проект закрывается, новый открывается?

- Действительно, в нынешнем году государственное унитарное предприятие «Редакция газеты «Наша жизнь» Шпаковского района было преобразовано в ГУП «Издательский дом «Периодика Ставрополья», филиалами которого стали редакции районных газет. Это сделано для оптимизации хозяйственной деятельности редакций в рамках реформирования государственных учреждений. Смысл в таком преобразовании есть, и немалый. В свое время губернатором была поставлена актуальнейшая задача: создание электронного правительства в рамках общефедерального проекта «Электронная Россия». И прежний комитет по информационной политике занялся именно этой проблемой.

А из него было вычленено очень небольшое – восемь человек – управление по информационной политике, которое вошло в аппарат правительства края. Естественно, управлению стало не по силам заниматься всей сложной системой контрактов со СМИ, и прежде всего управлять государственным имуществом, то есть районными газетами. Поэтому было решено создать один-единственный ГУП «Периодика Ставрополья», который будет заниматься газетами. Оно и будет выполнять государственный заказ. Кстати, такая практика уже давно существует в ряде регионов – Краснодарском крае, Ростовской области.

Хочу особо отметить, что подавляющее большинство редакций районных газет, ставших сейчас филиалами ГУПа, были экономически самодостаточными, остаются таковыми и сейчас и, надеюсь, продолжат успешную хозяйственную деятельность в дальнейшем. И, естественно, никаких денег краевой бюджет в «Периодику Ставрополья» не вкладывает, это самостоятельное предприятие, которое само зарабатывает себе на жизнь.

– Вернемся к проекту Концепции государственной информационной политики. В нем, в частности, сказано, что важнейшей составляющей информационной политики должно стать оперативное реагирование на публикации в печати. Как обстоят дела на этом направлении? По-моему, рубрика «Газета выступила. Что сделано?» давно и прочно канула в лету.

- Давайте зададимся вопросом: что такое реагирование? Заметка: в газете опубликовано, выводы сделаны? Если писать ответы по значительной части публикаций и выходов в эфир, то придется говорить и о погрешностях, и об ошибках, допущенных журналистами. И вообще писание ответов – вещь неблагодарная. Но правительство края реагирует на каждую критическую публикацию в СМИ. Я делаю обзор федеральной прессы на каждой еженедельной планерке, которую проводит губернатор. Более того, у губернатора в компьютере каждое утро – анализ публикаций краевых СМИ. Мониторится и Интернет. Мы ничего не скрываем и не замалчиваем. Наоборот, когда идут какие-то обвинения, реакция, как правило, наступает сразу: разбирательство, анализ причин, пути исправления недостатков. Конечно, если претензии реальные, а не надуманные и уж тем более не подтасованные или откровенно лживые.

– Но ведь ни журналист, ни читатели, ни зрители не знают о таком мгновенном реагировании…

- А почему бы – задам встречный вопрос – журналисту самому не проявить инициативу? Когда я работал главным «Ставропольской правды», я ввел такое правило: вышла критическая публикация – написать сопроводительное письмо, если кто-то хочет реакции на публикацию или на сюжет. То бишь поступить по-чиновничьи. На это письмо обязательно будет получен ответ, причем по существу.

Но в концепции идет речь о понимании оперативного реагирования в более широком смысле слова – об оперативном реагировании на вызовы. Когда вдруг в средствах массовой информации начинается, извините, массовая дезинформация. Последствия, особенно в чрезвычайных ситуациях, сами понимаете, могут быть непредсказуемыми. Вот на это нужно реагировать немедленно и даже упреждающе. Это как раз входит в функции государственного органа.

– Давайте подведем итоги. Вы удовлетворены сделанным в сфере государственной информационной политики?

- И да, и нет. Но впереди еще огромный фронт работы. Не зря же концепция рассчитана до 2020 года. А вот чем я действительно полностью удовлетворен, так это тем, что, по оценке авторитетного в России Фонда защиты гласности, Ставрополье входит в число регионов, где печатные и электронные СМИ относительно свободны. Таких регионов на всю страну – полтора десятка. Выше по этой шкале – никого.