Китай. Записки путешественника

...Синие френчи, круглые соломенные шляпы и тысячи велосипедов...
...Очередь волнуется, требует «больше двух в одни руки не давать!». Продают китайские термосы и подушки...
...Неестественные вопли под окнами, где обалдевшая от видеосалонов ребятня демонстрирует друг–другу «искусство Шаолиня»...

Знакомые картинки? Точно, именно таким большинство из нас и «знает» южного соседа. Пробелы в осведомленности – родом из пятидесятых годов прошлого века, когда в одночасье была дезавуирована установка «китаец и русский – братья навек!». Выяснять, кто виноват в том разводе, наверное, не стоит. Тем более что народы–то не ссорились. Важнее другое – мир стал иным! И Китай, если можно так говорить, еще более иным, чем другие государства.

Спасибо за дождь

Семь часов от столицы – и мы уже в Пекине. Слегка оглушенные перелетом, фактически не замечаем, как проскакиваем зону пограничного контроля и таможню – и вот уже наши встречающие. Представляемся друг другу. Легкая озадаченность с нашей стороны, улыбки хозяев и благородное предложение – если мы хотим – дать им более привычные для нашего слуха и произношения имена.

Так в нашу жизнь на восемь дней (время нашего путешествия из Пекина в Шанхай) вошли Линь Цзин (Лина) и Лян Тао – наши переводчики, в какой–то мере гиды и в полном смысле этого слова няньки. Надеюсь, мы не сильно докучали журналистке русского отдела радио Китая и сотруднику пресс–канцелярии Госсовета... Кстати, «переименование» случилось только наполовину, как–то к Лян Тао не прилепились ни Леня, ни прочие предложения. Более того, этот молодой сдержанный мужчина спустя пару дней попросил нас опускать при обращении к нему слово «господин». Впрочем, это не самое главное, что произошло за эти несколько дней.

Наверное, нам здорово повезло, что в день приезда Пекин накрыло туманом и дождем. Нет – ощутимая дымка, свойственная мегаполисам, как я мягко именую смог, сопровождала нас едва не по всему маршруту, – но в самом Пекине в первый день дождь неостановимо падал из сизоватого марева, скрывавшего верхние этажи домов. Так что задирать голову, чтобы рассмотреть пекинские (а тем паче шанхайские) небоскребы, пришлось позже. А люди улыбались: оказывается, дождя здесь не было очень давно. Так что Лина даже шутя поблагодарила нас за то, что мы привезли живительную влагу с небес...

Перечитал последнюю фразу и вновь резануло по душе: все–таки даже с самым хорошим переводчиком сложно доподлинно понять собеседника, если речь идет не о каких–то наработанных клише. То есть говорим мы, предположим, с высокопоставленными чиновниками о межгосударственных отношениях и торговых контактах – все более–менее понятно. Доходим до вопроса о пенсионном обеспечении или средней заработной плате – начинаем продираться сквозь дебри разницы цивилизаций. Чтобы разогнать туман в вопросе о пенсиях сразу, сообщаю: в КНР нет пенсионного обеспечения в нашем понимании. Государство эту ношу практически не несет, бремя заботы о не способных работать стариках в первую очередь возложено на родных и близких. И на самих будущих пенсионеров, которые могут включиться в специальные пенсионные банковские программы и копить себе на старость.

Столица

Тот, кто полагает, что столица Китая – это город изогнутых крыш и кривых улочек, глубоко ошибается. Пекин – самый что ни на есть современный мегаполис. К тому же здорово преобразившийся к недавней Олимпиаде. Широченные проспекты, непривычная для нашего – российского – глаза чистота, и несуетливый народ. Спешащий – да, гомонящий – верно. Но – несуетливый. Во всяком случае, «московской» толкотни в магазинах, на рынках, в метро не происходит. Парадокс: людей очень много, а места всем хватает.

Главный город страны – это в первую очередь официальные приемы. Так и случилось: Госсовет, МИД, Государственный комитет по развитию реформ. Главные выводы из этих встреч (которые позже, во время общения с руководителями менее высокого уровня, предпринимателями, представителями других социальных слоев полностью подтвердились): китайский народ и его элита в подавляющем большинстве питают к северному соседу самые добрые чувства. В КНР воспринимают историю отношений наших стран всеобъемлюще, не отыскивая в отдельных ее этапах каких–то особых тенденций. В общем, к России относятся уважительно. Порой даже неловко становилось, что в нас видели в первую очередь полномочных представителей некоего «старшего брата». Пусть он нынче экономически менее здоров, но все же... Кстати, нынешний год – год 60–летия и КНР, и установления дипломатических отношений между Китаем и СССР. А еще прошло 30 лет с начала экономических реформ в этой стране с многотысячелетней историей. И об этом нам напоминали почти на всех встречах. Но как–то тактично, без надрыва, как нечто хорошо всем известное, но тем не менее настолько приятное, что повторить еще раз доставляет удовольствие. Было одновременно очень приятно, но и горько слышать, как многое в своих достижениях в Китае связывают с нашей Родиной: авиастроение и атомную энергетику, производство транспортных средств и успехи в космосе. Это и многое другое вспоминалось не иначе как в сопровождении слов: «по Советским технологиям», «ваши построили», «русские научили». Интересная деталь: в ходе одной из встреч нам заявили, что даже действующее сейчас в КНР законодательство списано с того, по которому жили и в какой–то мере живем сейчас мы.

Дело

Но больше всего поразило в Китае отношение к делу, к работе. И не важно, метет человек улицу или руководит корпорацией. Конечно, мы прекрасно понимали (да и принимающая сторона это не раз подчеркивала), что по условиям занятости и по обеспечению работой разные части одного из крупнейших в мире государств значительно разнятся. И что среднемесячный доход рабочего в Шанхае в пару сотен раз(!!!) больше, чем в неразвитых территориях. При этом – безусловная уверенность, что спустя обозримое время в индустриально неразвитых территориях тоже все наладится. Ведь тридцать лет назад и в Гуанчжоу, и в Хайнане жилось несладко.

Три десятка лет назад завидный китайский жених должен был иметь часы и велосипед. Мерилом достатка в России в то же время были квартира, машина и дача. Так вот, в нынешнем Китае, в его промышленно развитой части, этот нашенский рубеж практически пройден. Подтверждением тому не только шести(!)–уровневые дорожные развязки в городах, но и цены на жилье и автомобили. Скажем, ДЭУ–Матиз стоит в КНР около трех тысяч долларов. Приличную двухкомнатную квартиру не в самом центре, но и не на окраине крупного города (Пекин, Гуанчжоу, Шанхай) можно найти и за 200 тысяч юаней (миллион рублей). И если с квартирным вопросом худо–бедно справляется рынок, то сферу купли–продажи авто вынуждены несколько корректировать власти. Так, видимо, опасаясь резкого роста частного автомобильного парка в том же Шанхае местные власти установили регистрационный сбор за ту же ДЭУ–Матиз в дорожной полиции в размере около шести тысяч долларов. Ну, а завидный жених – жених с квартирой и машиной.

И все–таки двухколесного транспорта очень и очень много. Но нынче обычные механические велосипеды – вовсе не большинство. В наличии множество велосипедов с электродвигателями и масса скутеров и мопедов. Практически везде для них отведены широкие отдельные «магистрали».

Дороги же в тех местах, где мы ездили, иначе как великолепными назвать трудно. По этому поводу больше всего в память врезалась такая картинка: наш автобус со скоростью 120 километров в час (разрешенная максимальная скорость в левом крайнем ряду магистралей КНР) несется в сторону Шанхая. Передо мной на раскрытом откидном столике стоит, колеблясь меньше, чем в поезде, стакан воды. А я тем временем записываю в блокноте, примощенном на колене, свежие впечатления. Пишу, не замечая скорости.

Занятная деталь: китайские водители очень любят сигналить, особенно во время обгона или опережения. То ли здороваются так, то ли стараются дополнительно привлечь внимание...

Транспорт – самый разнообразный и вполне современный. Носятся хонды, ниссаны, бьюики, фольксвагены, китайские марки, в том числе и трехколесные легковушки и грузовички. В воздухе – аэробусы и боинги. Кстати, на перелете из Пекина в Гуанчжоу наш самолет был забит под завязку, а очередь перед взлетной полосой составляла машин десять. Забегая вперед отмечу, что перед вылетом в Москву мы стояли в очереди из самолетов минут тридцать, ну а про пекинский олимпийский аэроузел приводили и вовсе фантастические цифры: мол, в день здесь оформляются едва не тысяча рейсов. Вот тебе и мировой кризис... В общем, аэропорты не пустуют. И еще одно транспортное чудо. Тоже замеченное уже в последний день. Мы тогда уже почти добрались до аэропорта Шанхая, затратив около полутора часов. И тут выяснилось, что это за эстакада тянется с левой стороны – по ней пронесся супер–экспресс, который, как нам было сказано, добирается из центра города до места отлета самолетов за семь минут... А потом было добавлено, что через три–пять лет такие поезда будут ходить в центр страны.

В общем, страна и ее граждане откровенно гордятся своими успехами и готовы говорить о них бесконечно. И именно в таком ключе хозяевами всемирной шанхайской выставки 2010 года рассматривается грядущий смотр мировых достижений. Впрочем, создалось впечатление, что на выставке все же в первую очередь ждут посетителей из Китая. Которые, конечно же, приоритет отдадут уже готовому павильону, в котором будут демонстрироваться трудовые победы Поднебесной. Мы же с гордостью отметили, что России для возведения нашего павильона на выставке выделены площади в тех же размерах, что и флагманам мировой экономики – Великобритании, Германии, Франции и так далее. Насторожило, правда, что представители оргкомитета насчет наших работ по «возведению» предпочли деликатно отмолчаться. В общем, за год до выставки китайский павильон уже есть, а нашего – нет. Надеюсь, что пока нет.

Мимоходом

Согласитесь, самое «вкусное» – это детали. Вот несколько заметок а подобном ключе. Начну с автобуса. Самая что ни на есть обычная остановка городского транспорта в Шанхае. Подъезжает с виду обыкновенный маршрутный автобус. И вдруг из верхней части возносятся к специальным шинам... токоприемники. Оказывается, перед нами уже несколько лет работающий в промышленной столице КНР экологически чистый «гибрид» автобуса и троллейбуса. Нескольких десятков секунд подзарядки ему хватает минимум на пять километров движения. Замечу, что при этом небо не затянуто троллейбусными проводами.

Говорят, что самыми умиротворяющими заоконными пейзажами признаны горы и море. Ну, а если кругом – шумящий мегаполис или ландшафт не позволяет следовать мировым тенденциям? В одной из гостиниц в большом городе окна номеров выходили в рукотворный дворик с ручьем, замшелыми камнями и тщательно подобранными растениями. В другой посчастливилось любоваться небольшим прудом с золотыми рыбками и цветущими лотосами. При этом особенно радовало отсутствие мусора, который в наших городских фонтанах самозарождается, что ли.

Еще раз подчеркну – чистота везде – дай бог европам. Даже в гуще дорожных развязок, там, куда нога пешехода не может ступить по определению, – ухоженные газоны, подстриженный кустарник, обрезанные деревья.

Телевидение полностью государственное. При этом работает несколько десятков каналов на все вкусы. Есть ретрансляция (правда – не везде) ведущих мировых телестудий. В Пекине, кстати, удалось «поймать» один из российских каналов. Увы, вещание шло не очень качественно.

Обмен визитками – непременная составляющая каждого официального и неофициального мероприятия. Как и сувенирами. Самые ходовые сувениры с китайской стороны – галстуки для мужчин, носовые платочки или небольшие шарфики для женщин. При этом – умопомрачительная упаковка, которая сразу подчеркивает известный постулат насчет того, что главнее всего – внимание.

Отечественная примета времен застоя (если кому нравится иное наименование – времен развитого социализма) – обалделые иностранцы в окружении юных и не очень аборигенов, заунывно повторяющих: «Change! Change...» Занятно, что большинство из них вовсе не собирались поклоняться Западу, просто хотелось получить что–нибудь экзотическое. Жвачка особо не ценилась – а вот карандаш, ручка, блокнотик или открытка... В Китае нечто подобное увидел только раз. Когда в музее истории Шанхая, немного отстав от нашей группы, был буквально атакован детьми лет 10–11. Они с удовольствием кричали «Ни хао», то есть здоровались, и пробегали мимо. Кроме одного юноши, который с достоинством протянул руку и четко выговорил: «Дра–ствуй–ты». После обмена рукопожатиями он добавил международное «Change» и вручил мне металлический кругляш. Оказалось – это монета в один юань. Отдарился монетой в пять рублей. Стороны оказались довольны.

Отдельного рассказа требует китайское метро. Так что просто упомяну, что проезд в нем стоит по–разному – от двух юаней в Пекине до сложно рассчитываемой стоимости проезда в зависимости от дальности в Шанхае. Но очень чисто и – тихо. Сделанные по современным технологиям поезда и туннели не пугают потенциальных пассажиров жутким воем приближающегося дракона, гоняющего перед собой стену воздуха.

Самой оригинальной встречей назову случившуюся в торговом комплексе в центре Пекина. Был вечер. Мы зашли прицениться к товарам повседневного спроса.

Цены, надо сказать, есть и «московские», а есть очень даже приемлемые. В переводе на наши деньги кило свинины до 100 рублей, рис – 12–14 рублей за килограмм, хлеб – рублей по двадцать, макаронные изделия от пяти до 50 рублей за 400–граммовую упаковку. По виду (прочитать трудно а спросить не у кого) самые дорогие макароны – из пшеничной муки. Ну а самые дешевые – те, что очень походили на всякие «обеды» быстрого приготовления. Несколько слов о спиртном: водка ценится и в 25 и в 1000 рублей (в бутыли — клубок змей, какое–то сооружение из корешков и еще чего–то). Градусов – больше пятидесяти. Но на вкус – как бы это сказать, чтобы не обидеть производителей... А вот вина нам весьма и весьма понравились. Но и цена соответствует качеству: полулитровая бутылка приличного сухого красного вина – 900 рублей. Табачные изделия недешевы. В среднем – 100 рублей пачка.

Ну так вот, мы уже выходили из супермаркета, когда наше внимание привлек громовой возглас. Оборачиваемся на шум и видим даму: крашеную блондинку лет сорока, ростом под метр восемьдесят и соответствующего телосложения. Она, возвышаясь над окружающими ее местными жителями, была похожа на флагман торгового флота, входящего в оживленную гавань, где снуют утлые лодочки. Основательности этой импозантной фигуре придавала пара тех самых сумок в клетку, которые в нашем сознании давным–давно слились с понятием «челноки». Оглянувшись, она вновь позвала спутницу. Под сводами пекинского универсального магазина вновь раскатисто разнеслось: Галю! Ты иде?!»

А «наше все» в КНР – это певец Витас. Цена на билеты на его концерты, которые он давал в некоторых местах, которые мы проехали, достигала 1000 юаней (5000 рублей) и проходили с аншлагами. Китайцы просто отказывались верить нам, когда мы говорили, что у нас он по популярности вряд ли в сотню лучших эстрадников входит... Азия–с! Нам не понять.

(Окончание см. Китай. Записки путешественника — 2).