Василий Балдицын: Сиротский вопрос

- Василий Вячеславович, наверное, не только как чиновное лицо, но и как отец, вырастивший троих сыновей, вы не можете быть равнодушны к теме социального сиротства, имеете свой взгляд на нее.

- В связи с тем, что я поднимал детей в «расклеенной» (назовем ее так) семье, лишний раз убедился в том, что важнее, как говорят, традиционной семьи для ребенка ничего нет и быть не может… И понятно, что детский дом, приют хороши, чтобы ребенка, чьих родителей лишили родительских прав, отогреть, поддержать, провести антишоковое лечение после тех картин пьянства, жестокости, порой – разврата, которые он видел дома. Но впоследствии он должен попасть в семью. Не в «воскресную», «гостевую» - это пристанища временные, хотя польза частичная от них может быть, а именно в традиционную, где есть и папа, и мама, где он обретет родительский дом на годы. И все мы знаем примеры, когда дети счастливо вырастали у приемных родителей.

- К сожалению, статистика нам пока больших надежд на это не дает. Согласно данным последних исследований, 78 процентов российских граждан считают, что сиротами, в том числе социальными, должны заниматься родственники и общественные организации, еще восемь – что государство. Только шесть процентов россиян заявили, что эта тема их всерьез волнует. Что нужно, чтобы картина изменилась? Может быть, пример для подражания должны подать известные люди, VIP-персоны? Пока на слуху, пожалуй, только поступок популярной тележурналистки Светланы Сорокиной, которая удочерила маленькую детдомовскую девочку и просто излучает материнское счастье. Да еще актриса Наталья Белохвостикова вместе с мужем кинорежиссером Владимиром Наумовым воспитывают приемного сына… Я знаю такой пример в Ставрополе: известный врач усыновил грудного малыша-сироту, которому делал операцию. Сейчас этот ребенок благополучно вырос, вот-вот сам станет доктором. Но его родители (рука не подымается написать – «приемные») вслух об этом никогда не говорят. Журналистам – тем более.

- Думаю, они поступают правильно. Благие дела не терпят яркого света, особенно - от прожекторов масс-медиа. Там, где света слишком много, попахивает пиаром – при всем уважении к тем значимым личностям, которых вы назвали. А вот что могут средства массовой информации – это помогать формировать в обществе концепцию здоровой семьи. Уж как минимум – не посягать на ее устои. Все эти телевизионные ток-шоу о том, как хороши «гостевые» или однополые браки; все эти публикации в «желтоватой» прессе (в том числе краевой) с историями о супружеских изменах – «как надо» и «как не надо» изменять; рекомендации по технике сексуальных отношений без малейшего намека на их эмоциональную составляющую… Как следствие, в массовом восприятии отклонения, в том числе патологические, становятся нормой. Кризис семьи и брошенные дети – и от этого.

У нас порушены многие ценности. Мы перестали задумываться над вечным вопросом, в чем смысл жизни. Традиционные конфессии дают свою трактовку, но люди мыслящие над этим вопросом мучительно размышляли всегда. Самое простое, «обезьянье», я бы сказал, решение: живи для себя. Для максимального раздражения центров удовольствия. (Многое из того, что мы видим на телеэкране, именно на это настраивает).

А есть другое представление, хотя и тоже идущее от природы. Человек должен жить для последующих поколений. Родители отдают ему свой долг, а он потом отдаст его детям. Вырастить сына – вернуть предкам то, что они дали тебе… Когда мыслят такими категориями, то возникает чувство ответственности за детей.

Европа уже столкнулась с издержками «принципа удовольствия» как главенствующего. Америка кинулась возвращать пуританские традиции. Надо и нам задуматься над отдаленными последствиями «великой моральной толерантности», перестать бездумно перенимать чужое и чуждое. Это приводит к разрушению и в более традиционных обществах.

Я как председатель краевой комиссии по делам несовершеннолетних не так давно проводил ее заседание в Арзгире. И от людей, представляющих народы Северного Кавказа, услышал, что в горской среде уходит уважение к старшим. На этническом совете, например, молодые оспаривают старейшин. С европейской точки зрения - нормально. У стариков – опыт и мудрость, зато у молодых – энергия и напор. Но ведь эта европеизация происходит в среде переехавших на Ставрополье выходцев из горских областей без достаточного встраивания в новый социум. К чему это может привести?..

- Увы, возвращаясь к основной теме нашего разговора, в горских семьях теперь тоже есть случаи, когда родившихся больными детей сдают на руки государству. Об этом мне говорили в детских домах. Раньше такого не было. А уж сироту всегда забирали родственники!

Вы глубоко правы, когда говорите, что для преодоления социального сиротства необходима идеология, разделяемая гражданами и государством. И в центре ее – семья как ценность. Но необходимы и реальные шаги государства, поддерживающие, например, матерей в кризисной ситуации. Недавно довелось услышать на семинаре в министерстве образования края, что, дабы одинокие матери не отказывались от детей, в родильную палату к ним должен приходить психолог. Очень здравая мысль. Однако необходимы еще крыша над головой для женщины и ребенка, приемлемое денежное пособие, устройство малыша в ясли, чтобы мама могла выйти на работу.

Либо уж, как в тех же Штатах, будущая мать заранее отказывается от ребенка, и его усыновляет супружеская пара, которая даже при родах присутствует… Детских домов там, во всяком случае, нет.

- Если мать в роддоме отказывается от ребенка, потому что не видит способа его прокормить, то стоящая рядом пара, желающая его забрать, - это безнравственно. Государство в такой ситуации обязано женщину поддержать.

Хотя я иногда слышу и встречные заявления. Мол, мы рожаем детей в браке, пашем на двух работах – и нам квартира не положена. А она одна, без профессии, у самой молоко на губах не обсохло – и ей все должны…

Сегодня у государства появились определенные возможности. Тот же «материнский капитал» (хотя, думается, что на улицах стало больше беременных женщин и молодых мам не от этого, а от появившейся стабильности жизни – материальной, психологической). Увеличены пособия на приемных и опекаемых детей. В нынешнем году на жилье для сирот старше 18 лет в краевом бюджете предусмотрено в три раза больше средств, чем за предыдущие четыре года, вместе взятые.

Но не могу не сказать и вот о чем. Приходили ко мне недавно на прием брат и сестра, бывшие детдомовцы, ныне люди взрослые: он только что вернулся из армии, она – уже сама мать. Наметился наконец вариант решения их жилищной проблемы через субсидию, которая исходит из среднекраевой стоимости жилья. В Ставрополе на эти деньги, как они и заявили, приличного жилья действительно не купишь. А в сельской местности – можно, да еще и что-то останется. Нет, говорят, хотим только в крупном городе!

- Так ведь это и есть издержки детдомовского воспитания. Все давали готовое. Причем было время, в девяностые годы, когда детские дома снабжались много лучше, чем жили простые семьи, где ребенок рос, понимая, что, как в нашем культовом мультфильме, прежде чем купить корову, нужно сперва «продать что-нибудь ненужное». Или хотя бы клад найти... Средства откуда-то взять то есть!

Родители многих социальных сирот не только не работали и семейных расходов не планировали, но и жилья детей своих лишили сами — продали, пропили...

- Мое мнение — с таких взрослых нужно спрашивать жестко. Во всяком случае, пока их дети не вышли в самостоятельную жизнь. Да, эти родители асоциальны, им чаще всего нельзя доверить жизнь и душу ребенка. Но можно потребовать исполнения родительского долга хотя бы по содержанию детей.

Мы сегодня перешли к модной на Западе системе штрафов. Родителей, не выполняющих свои обязанности, штрафуют, а они либо не платят, либо эти деньги достают из кармана того же ребенка. Знаете, что говорят такие матери, когда их лишают материнских прав? А я еще нарожаю! Безответственность развращает.

Штрафные санкции действенны в Европе и в Америке, поскольку для протестантской ветви христианства деньги – значимый фактор. «Нужно зарабатывать» - человек существует там в этой традиции, и для него эффективна шкала материальных наказаний.

А у нас деньги такой большой ценностью не были, особенно для определенных категорий граждан. Поэтому, чтобы они выполняли свой долг, нужна репрессия иного уровня – труд принудительный, с отчислением в пользу детей части заработка. Естественно, для такого решения необходима правовая основа, может быть, и воспринятая либералами, нашими и западными, с визгом.

Так же жестко, на мой взгляд, следует оборонять общество от вредных информационных потоков, о которых я уже говорил. Особенно когда они направлены на детей, молодежь. Необходимо ли вводить цензуру?.. Непростой вопрос. Если вспомнить XIX век, когда цензором служил Федор Тютчев, когда Пушкин просил стать его личным цензором императора – такова была степень доверия... А советская государственная и партийная цензура, которую часто осуществляли люди без воображения и образования, совсем другой случай. Не попрет ли тот самый, описанный еще Достоевским, железнодорожный кассир: он и ничтожную власть продавца билетов превратит в способ великого утверждения себя!

Тем не менее нам не обойтись без каких-то форм самоограничения. Следует быть последовательными в сохранении ценностей и традиций. Ведь не случаен опыт «Морального кодекса строителя коммунизма», который, конечно же, являлся неумным подражанием библейским заповедям. Большевики, отрицавшие поначалу все и вся, со временем поняли, что без моральных ограничений индивидуум перестает быть человеком. В том числе перестает заботиться и о своих собственных детях, и о судьбе будущих поколений.

Чем скорее злостный отказ от воспитания своего ребенка станет осуждаться не только законом, но и всем обществом, тем скорее социальное сиротство в нашей стране пойдет на убыль…