Их «простил» президент

«Я не хотел убивать…»

С Александром Крупчаковым (фамилии и имена помилованных изменены. – Авт.) мы встретились на одной из строек краевого центра, куда он не так давно устроился на работу. Зона не успела оставить на нем отпечаток, хотя и провел Александр по ту сторону решетки более четырех лет. Во всяком случае, общаясь с ним, ни за что не подумаешь, что он – бывший зек. Вспоминать обстоятельства дня, в корне изменившего его жизнь, Саша не любит. Слишком страшный груз лежит на плечах, его не снимут ни время, проведенное в исправительной колонии, ни молитвы в церкви, куда он приходит постоянно. 30 апреля 2001 года Александр лишил жизни человека.

В тот день он позвал друга отдохнуть на природе. Повод имелся немалый. Со дня на день Александра должны были отправить по контракту в Чечню, в Грозный. Сапером. Все документы уже были собраны, и военкомат «дал добро». Он, проходивший срочную службу в Чеченской республике в 1995 – 1996 годах, уже повидал немало. Даже в охране Лебедя и Завгаева пришлось работать. И не то чтобы военные действия его не страшили. Просто Александру, отчаявшемуся найти работу в Светлограде, надоело сидеть на родительской шее. Хотелось заработать денег, встать на ноги, жениться наконец. Вот только переживал сильно парень, как воспримут родители известие о том, что стал он контрактником. Держал он предстоящую поездку в тайне от всех. Об этом и говорил с другом, выпивая за предстоящий отъезд.

Когда Саша с приятелем возвращались вечером домой, по пути им повстречались двое незнакомых парней. Как оказалось позже, оба были приезжие. И сильно «навеселе». Незнакомцы попросили закурить – повод для драки известный. Так случилось и на этот раз. Завязалась ссора. Первый же удар повалил Сашу с ног. Но этот же удар стал для незнакомца и последним. Поднявшись на ноги, рассвирепевший Александр стал бить парня так, как учили в армии. И не скажешь, что Саша амбал: напротив, росточку невысокого, хотя и крепкий, коренастый. Но, видно, учителя были хорошие…

Когда друзья уходили с места побоища, избитый парень так и остался лежать на земле – его приятель, увидев Сашу в «деле», поспешил ретироваться. О том, что убил человека, Александр узнал только в милиции. Открытый перелом основания черепа, зафиксированный судмедэкспертами у погибшего, - травма, не совместимая с жизнью.

19 октября 2001 года Петровский районный суд осудил Крупчакова к восьми годам лишения свободы. На волю он должен был выйти 30 апреля 2009 года, либо – по условно-досрочному освобождению – первого сентября 2006 года.

Пока Александр находился в тюрьме, умер его отец. Саша и так считал, что наказание он получил очень суровое («Ведь я не хотел убивать!», - говорил он в суде). Но смерть родного человека стала последней каплей. 26 февраля 2004 года Александр написал президенту России Владимиру Путину прошение о помиловании, раскаиваясь в происшедшем. Обещал, что впредь он за решеткой не окажется. Так пишут все. И в краевой комиссии по вопросам помилования, куда сперва поступило письмо, слова парня не удивили, не растрогали. Но затем члены комиссии пообщались с Александром, его родственниками и соседями, сотрудниками колонии, где он отбывал наказание. И поняли, что ему можно дать шанс.

- Я верил в то, что меня помилуют, - говорит теперь Александр, - надеялся на это до последнего. И теперь я прекрасно понимаю, какая на мне лежит ответственность. В первую очередь перед теми людьми, благодаря которым я оказался на свободе. Перед нашим президентом, губернатором края, членами комиссии.

Сразу после того, как Александр вышел на свободу, он стал искать работу. Поначалу было непросто найти место, где хорошо бы платили бывшему заключенному. Дважды ездил на заработки в Москву. По его словам, если человек по-настоящему хочет заняться делом, безработица ему не грозит.

Участковый уполномоченный милиции, у которого ежемесячно отмечается Александр, никаких претензий к нему не имеет. Нет нареканий к Саше и у его соседей. Что же касается родных, включая двух маленьких племянниц, то они в Александре души не чают. Но это, в общем-то, понятно. Одну из дочерей брата он вынянчил на руках, а другую, четырехлетнюю малышку, балует больше, чем родной отец.

Без вины виноватая

Другая помилованная, Анастасия Трубецкая, оказалась должницей государства. Хотя, по большому счету, до сих пор не понимает, в чем ее вина. Разведясь с пьющим мужем, одна воспитывала дочь. Устроилась на работу в продуктовый магазин. В один из дней ее, что называется, за руку поймали на продаже безакцизной водки. экспертиза показала, что ее употребление опасно для жизни и здоровья. Поначалу женщина рассказала милиционерам, что водку на продажу ей дала хозяйка магазина. Но потом, по совету адвоката владелицы торговой точки, изменила показания.

- Адвокат объяснил мне, - говорит Анастасия, - что если я не возьму всю вину на себя, то обе окажемся за решеткой. Причем с конфискацией имущества. А так, мол, я отделаюсь штрафом, который хозяйка потом выплатит сама.

Так в показаниях Анастасии появился «рассказ» о ее дне рождения, на котором выпивали заранее припасенную водку, остатки которой (пять бутылок фальсифицированной «Московской» и 14(!) – водки «Босс») она решила продать, чтобы возместить затраты на семейный праздник.

Решением Предгорного районного суда Трубецкой назначили штраф – 225 тысяч рублей. Анастасия наняла адвоката, который оспорил это решение, и в итоге ей присудили куда меньший штраф. «Всего» 50 тысяч рублей. Но и эта сумма для нее, устроившейся к тому времени в другую торговую точку на оклад в 600 рублей, была нереальной. Тем более что к тому времени прежняя хозяйка напрочь забыла об обещании помочь с выплатой штрафа.

И тогда Анастасия обратилась к президенту РФ с прошением о помиловании. Члены комиссии встретились с женщиной, ее соседями, родственниками, пообщались и с работниками местной администрации, которая, кстати, ходатайствовала о помиловании Трубецкой. Никто не сказал о молодой женщине дурного слова. Более того, все отзывались о ней как о хорошем, порядочном человеке. Рекомендация комиссии, одобренная губернатором края, была услышана и в «верхах». Президент «освободил» ее от выплаты штрафа.

Сейчас Анастасия работает реализатором в одной из торговых точек Пятигорска. Жизнь ее по-прежнему легкой не назовешь. Но, благодаря за проявленную к ней гуманность, она не может сдержать слез.

- Вы просто не представляете, что для меня сделали, - говорит она при встрече с членами комиссии. - После того как решение суда вступило в силу, мне удалось выплатить только около трех тысяч, хотя ежемесячно я отдавала приставам половину заработанных денег. Вывод я сделала один. К выбору места работы нужно подходить с умом. Лучше я буду получать меньше, но «подставлять» себя больше не позволю.

Последняя надежда

Указ «О комиссиях по вопросам помилования на территориях субъектов Российской Федерации» президент России подписал в декабре 2001 года. Новый общественный институт был призван улучшить качество «отбора» тех, кто достоин милости главы государства. Поскольку раньше, когда вопросами «казнить или миловать» ведала только Москва, осужденные «пачками» выходили на свободу. Так, по статистике, в 2000 году в стране были помилованы более 12 тысяч осужденных. А спустя два года, когда региональные комиссии, что называется, встали на ноги, по их рекомендациям и волей главы государства в России были помилованы менее 180 осужденных. В прошлом году – менее пятидесяти, а за восемь месяцев нынешнего – всего восемь человек.

Существует мнение, что уменьшение числа помилованных – следствие занятости президента. Мол, есть у него дела и поважнее, нежели судьба тех, кто оказался за решеткой. Другие считают, что это – результат общероссийских тенденций и мер, направленных на ужесточение порядков в пенитенциарной системе. Но, к сожалению, судебно-исполнительная машина в России далека от совершенства. А известная каждому пословица «От сумы да от тюрьмы не зарекайся» верна и по сей день. И пока она не теряет своей актуальности, лишать осужденных права на милость как минимум не гуманно. Ведь для многих из них это – последняя надежда на торжество справедливости.