Путевка в тюрьму или в жизнь?

Медики вынесли свой вердикт, который в переводе на разговорный означает, что у мальчика недоразвит интеллект.

Куда ни кинь, всюду клин: лишенная родительских прав мать находится в местах не столь отдаленных, отец неизвестно где, других родственников не имеется. Оставалось разве что в бомжи податься или к шайке разбойников примкнуть.

- Парнишка пришел к нам растерянным, обозленным, - рассказывает завуч Сенгилеевской школы-интерната для умственно отсталых детей Ольга Некоз, - но уже через неделю выяснилось, что подросток вполне управляем, трудолюбив, работать с ним можно…

Сотни мальчишек и девчонок прошли за двадцать лет через эту не совсем обычную школу. И подавляющее большинство из них учителя и воспитатели оградили от сумы и от тюрьмы, дали ребятам путевку во взрослую жизнь. В прошлом году в интернате состоялась традиционная встреча выпускников. Перед воспитанниками выступали братья Андрей и Николай Песоцкие. Один в местной строительной организации работает. Другой отменно освоил профессию электрогазосварщика. Оба зарабатывают прилично. И оба подчеркивают, что к труду их в школе приохотили…

А начиналось все в восемьдесят шестом. Тогда, в результате очередного реформирования, бремя финансирования подобных спецшкол взвалили на районные бюджеты. И умственно отсталых ребятишек Шпаковского района «попросили» из интернатов, располагавшихся в других городах и весях Ставрополья. Направлять таких мальчиков и девочек (в то время в районе их насчитывалось около шестидесяти) в обычные школы было нецелесообразно: безнадежно отстанут от сверстников, затем последуют неизбежные насмешки, а то и травля. Надо было спешно создавать свой интернат.

Выбор пал на Сенгилеевское, где имелось полузаброшенное здание старой школы. Набрали сотрудников во главе с тогдашним директором Зинаидой Некоз. Засучив рукава учителя и воспитатели занялись ремонтом. Затем к ним подключилась квалифицированная рабсила – специалисты ПМК-41. К первому сентября реконструкцию закончить не успели. Однако седьмого декабря восемьдесят шестого года приняли первого ученика – Женю Коваленко. Двенадцатилетний переросток тогда в четвертом классе учился. Принимала мальчишку нынешний директор школы-интерната Светлана Скоромная. Начинающему воспитателю самой тогда едва двадцать исполнилось. А парнишка капризный, с норовом…

К сентябрю восемьдесят седьмого в школе было уже более шестидесяти ребятишек. Не совсем обычных. Один мог часами сидеть, уставившись в одну точку. Другой проявлял бурное, нескончаемое веселье. Третий задирал окружающих, проявляя немотивированную агрессию. И к каждому свой подход надо было найти. Далеко не сразу это получилось.

- Я четырнадцать лет проработала преподавателем труда в обычной школе, - рассказывает учитель первой категории Надежда Тищенко, обучающая интернатских детишек швейному делу. – Проблем не было: рассказал ребенку, как выкройку сделать, разок показал, глядишь, у него уже получается. А здесь растерялась поначалу: говоришь, говоришь – толку чуть. Пришлось на показе основное внимание сосредоточить. Пошло дело…

Интересная деталь: в этом году вместе с девочками выразили желание обучаться швейному делу трое мальчишек. Если Вова Соланкин для овладения «столяркой» слаб физически и у него не было другого выбора, то двое других приняли решение осознанно. И вот что поражает: у девчонок тройки и четверки случаются, а мальчишки только пятерки зарабатывают. Помимо виртуозного обращения со швейной машинкой, они замечательно вышивают, неплохо вяжут, а один из них даже плетет замысловатые кружева.

В столярном цехе властвуют Иван Некоз, учитель с сорокалетним стажем и молодой, но подающий большие надежды Евгений Безнизко. Мастера отменные. И для них главное не только передать секреты профессии, но и уберечь ребятишек от травматизма. В производственных помещениях рубанки, стамески, циркулярная пила, электродрели, деревообрабатывающие станки… Если за нормальными мальчишками глаз да глаз нужен, то что говорить об умственно отсталых детях. Но ничего, справляются…

- Конечно, мы должны научить воспитанников читать и писать без ошибок, привить им основы математики и других общеобразовательных дисциплин, - говорит учитель-логопед (бывший директор) Зинаида Некоз. – Но самое основное, выпускники должны уходить во взрослую жизнь, имея хотя бы одну профессию, умение и желание трудиться. Это почти гарантия, что они не пойдут по скользкой дорожке.

Логика железная. Не всем дано быть докторами, юристами, инженерами. У нас всегда будут важны и нужны рабочие профессии. Но пусть у читателя не сложится впечатление, что дети в этой школе вкалывают с утра до ночи, не имея ни отдыха, ни развлечений. В школе-интернате около десятка кружков по интересам. Мягкие игрушки, которые изготавливают дети, намного симпатичнее фабричных. Есть художественная самодеятельность, участники которой неизменно берут призы на районных смотрах. Имеется свой кукольный театр, представления которого с интересом смотрят и взрослые…

Но есть и свои проблемы. И главная из них – теснота. Мы уже говорили, что изначально Сенгилеевская школа-интернат была рассчитана на шестьдесят ребятишек. Сейчас здесь сто шесть воспитанников. Нет специального кабинета психологической разгрузки, медкабинета, изолятора, помещения для организации досуга. Мастерские тоже оставляют желать лучшего. Будь побольше пространства, детей можно было бы обучать не только столярному и швейному делу, но и другим востребованным профессиям.

В одном из недавних интервью «Ставропольской правде» (5.04.06) министр образования Ставрополья Алла Золотухина подчеркнула, что в следующем учебном году мы собираемся открывать в районах и городах хорошо оснащенные многопрофильные центры, где у каждого подростка будет большой выбор. И там непременно должен быть технологический профиль, с упором на рабочую профессию. Таких центров планируется открыть 21.

Может, следует подумать об открытии центра именно технологического профиля в Сенгилеевском? Глядишь, тогда и Артем, прибывший в школу-интернат несколько недель назад, получит путевку в жизнь.