Свободен ли свободный художник?

Художники и война – это ж, как по Пушкину, «две вещи несовместные». Хотя помню, что еще на лекциях по теории и практике партийно-советской печати (был такой предмет на журфаке) нас учили, что все газеты – чьи-то органы, а мы, будущие журналисты, – бойцы идеологического фронта. И все, что эти органы публикуют, - и статьи, и карикатуры – это, стало быть, для фронта, для победы над идеологическими противниками. Ну так в какие еще времена это было? Мир с тех пор совсем переменился Но стал ли лучше? Смотрю на «карикатурные войны» и не уверен в этом. По этой причине звоню своему давнему приятелю художнику-карикатуристу Жене Синчинову. Он, как выяснилось, тоже многого понять не может. Сидим. Беседуем. Пытаемся разобраться…

- Женя, а ты что думаешь про этих датских карикатуристов?

- Скажем так, не одобряю я их… Ну нельзя насмехаться над тем, что для миллионов других людей – святые понятия. Хотя, с другой стороны, у меня есть масса каталогов с международных выставок карикатуры, в которых сам принимал участие, поэтому могу с уверенностью сказать – карикатуры на Христа были во все времена. И ведь не возмущались православные и католики. Самые распространенные сюжеты при этом – Иисус, распятый на кресте, пьет кока-колу. Или тот же персонаж на кресте в каких-нибудь супер-модных очках или с гитарой в руках вокруг своих апостолов. Не знаю, меня лично да и многих других после этого на баррикады не тянет. Может, религия у нас более терпимая. Но и мусульманская тематика тоже в карикатурах присутствовала. И все до поры до времени было тихо.

- Так ты считаешь, что кто-то этот всплеск народного гнева срежиссировал в нужный период?

- Насколько мне известно, карикатуры на мусульманского пророка были опубликованы в датском издании еще в сентябре прошлого года. И газета та выходит каким-то очень небольшим тиражом. Так что мир ничего не заметил, никто себя оскорбленным не чувствовал. Но до поры…

- А пора эта наступила, когда Иран захотел иметь свою атомную бомбу, в Палестине победил Хамас. В Вашингтоне и Тель-Авиве по этим поводам негодуют, обещают бомбить. Вот тут мусульманам про датские карикатуры и рассказали. И у них появился прекрасный повод негодовать против «неверных» европейцев, американцев, израильтян…

- Вот видишь, мы с тобой причины этой войны одинаково понимаем.

- А ты, Женя, все равно датских карикатуристов не одобряешь?

- Все равно. Должно срабатывать у людей нашей профессии какое-то внутреннее «вето». Нельзя – и все. Помнишь нашу российскую перестройку. Тогда все запреты сняли, что хочешь, говори, публикуй… В общем, разгул демократии. Тогда в газетах появилась масса карикатур на Ленина, Сталина, Дзержинского. Я никогда этого не понимал. Ведь для наших родителей и многих людей в ту пору, да и сейчас. Ленин продолжает быть великим вождем, почти святым… И их чувства тоже надо уважать. Зачем над этим насмехаться? Зачем злобу и ненависть против газет и карикатуристов возбуждать? И вообще, зачем попусту, из озорства кого-то оскорблять. Настоящая карикатура, как мне кажется, должна вызывать смех, улыбки, еще лучше, если она заставляет людей о чем-то задуматься.

- И ты хочешь сказать, что у самого тебя никогда не было профессиональных неприятностей, что всем твои карикатуры всегда нравились.

- Да нет, такого у художников не бывает. Тут ведь надо понимать, что чувство юмора у всех разное, а некоторые люди вообще страдают его отсутствием. Хотя начиналось все у меня замечательно. Первую карикатуру опубликовал в 1973 году в газете Среднеазиатского военного округа, где я срочную служил. Сразу стал знаменитым в своей части. После армии поступил в Ставропольское художественное училище. Начал сотрудничать с краевой молодежной газетой. Тоже все замечательно. Был принят художником в «Молодой ленинец». Отработал там больше десяти лет – пригласили в «Ставропольскую правду». Тогда как раз перестройка началась, которую объявил наш земляк Михаил Сергеевич. «Ставрополка» тоже перестроилась.

А потом в крайкоме партии решили – хватит. В редакции начались увольнения. Мои карикатуры перестали публиковать. А потом чуть не уволили, по словам нового главреда – за профнепригодность. Это несмотря на то, что мои рисунки побеждали на международных конкурсах в Бельгии, Японии. Вернулся в «Молодой ленинец».

- И ты работал там вплоть до ее финансового банкротства и закрытия.

- И после закрытия редакции я продолжал работать там же, в своем кабинете, пока позволяли… И, знаешь, до сих пор храню весь архив газеты «Молодой ленинец», которую потом переименовали в «Утро», иногда листаю подшивки. Эх, ведь классная газета была!

- Чем сейчас занимаешься?

- Свободный художник. И давно уже.

- Это значит вообще нет никакой работы?

- Работа есть. А вот оплаты за нее часто не бывает. Совсем недавно подготовил целую выставку для ставропольского музея изобразительных искусств – «Графика против наркомании». Одна солидная вроде бы фирма согласилась ее спонсировать. А дошло до дела – денег не оказалось… Обидно! Я ведь, когда эту экспозицию для музея готовил, не больше двух часов в сутки спал. Вот теперь бегаю, ищу спонсоров. На словах – все «за», все признают, что дело нужное, что проблема наркомании для края, ох, как актуальна. А дальше – пустота. Сейчас вот вроде бы выставкой этой заинтересовались в Ростовской области. Собираются возить ее по городам. А в Ставрополе никому это не нужно.

- Слушай, а мне вот кажется, что эта «карикатурная война» должна по идее иметь хотя бы один положительный эффект – вызвать всплеск общественного интереса и к газетной графике, и к карикатуре, и к карикатуристам. Тебе не кажется?

- Мне очень хочется в это верить.

Евгений Синчинов представлен в нашем проекте «ВЕРНИСАЖ»