Не кошачий вопрос

Комментирует нововведение начальник службы по контролю за легальным оборотом наркотиков краевого управления ФСКН РФ подполковник Сергей ПОНАРИН.

- Сергей Сергеевич, на наведение порядка в законодательстве уйдет несколько месяцев. Не получится, что наши медицинские учреждения останутся без лицензий?

- Конечно, вакуума не может быть. Пока лицензирующие функции остаются у прежнего уполномоченного - управления по фармации и медицинской технике.

Лицензирование для нас не в новинку. Мы участвовали в нем и ранее в роли контролера - выдавали заключения на соответствие установленным требованиям помещений и допуск лиц. Наша задача состояла в том, чтобы исключить хищения наркотиков. Для медицины эта проблема достаточно серьезная. Потому что наркозависимые люди, например в период ломки, способны на многое: выбить дверь, напасть на персонал… К тому же наркотики могут воровать и сами медики. Поэтому мы проверяем благонадежность лиц, которые будут иметь доступ к наркотикам и психотропным веществам. Изучаем их прошлое. Причем не только на территории России, но и за рубежом: на возможное наличие судимости, предъявленного обвинения, связанного с наркотиками. Отслеживаем любую связь с криминальным миром. Это очень кропотливая работа. С первого января нынешнего года в крае нами проверено порядка трех с половиной тысяч лиц. Из них восемь человек «забракованы». Был случай, когда медсестра пыталась устроиться на работу, связанную с наркотическими веществами, имея при этом судимости по четырем статьям!

Нововведения мы восприняли положительно. С передачей службе всего спектра задач по лицензированию мы получим возможность координировать процесс, а главное, контролировать его в целом, не по частям.

- С расширением полномочий что-либо изменится в схеме получения лицензии и в структуре самой службы по легальному обороту наркотиков?

- Мы постараемся облегчить путь прохождения документов, чтобы он стал более реальным и быстрым. Это не значит, что фармуправление с чем-то не справлялось. Просто этот орган лицензировал всю сферу фармацевтической деятельности. Соответственно на это требовалось немало времени и сил. Теперь же задача облегчится хотя бы тем, что все документы необходимо будет оформлять в одном месте, то бишь у нас. Особо не затронет нововведение и структуру службы. Думаю, ограничимся кадровыми перестановками. На сегодня штатная численность и профессиональная подготовка позволяют это сделать без ущерба для остальных направлений нашей деятельности, например уголовно-процессуальной.

- В июле Федеральной службе исполнился год, но непонятно, чем конкретно она занимается. Совсем мало известно о деятельности вашего подразделения…

- Помимо контрольно-разрешительных функций, это выявление административных и уголовных преступлений в сфере легального оборота - в тех же лечебных учреждениях, фармацевтическом бизнесе, аптеках… Эта работа, в свою очередь, делится на два направления - контроль оборота наркотиков, психотропных веществ и сильнодействующих препаратов, а также выявление преступлений в сфере оборота так называемых прекурсоров. Понятие «прекурсоры» введено законом. Это вещества, которые могут быть использованы при изготовлении, переработке и производстве наркотиков. Например, андигрид уксусной кислоты, серная, соляная кислоты, ацетон, красный фосфор... Список четко определен. Известно, что в ряде сопредельных с Россией республик вдоль границы есть плантации мака. Для того чтобы его переработать в наркотик, и нужны прекурсоры. Тонкость работы заключается в том, чтобы правильно выдерживать грань – между легальностью вещества и нелегальным оборотом, в котором оно может быть использовано.

Исходя из практики, могу сказать, что в легальном секторе сильнодействующие медицинские препараты превышают оборот наркотиков и психотропных веществ.Дело в том, что они более доступны, не так строго, как наркотики, хранятся и учитываются.

Схема вывода из легального оборота в нелегальный, как правило, проста – подделываются рецепты, а потом по ним в обычной аптеке покупаются лекарства. Только в течение последних нескольких месяцев нашей службой выявлено в крае более двадцати случаев использования поддельных рецептов. Еще один пример: в марте нынешнего года в рейсовом автобусе задержана крупная партия солутана. Это вещество используют при изготовлении очень дорогого синтетического наркотика – амфетамина. В легальном обороте солутан стоит порядка ста рублей, а на черном рынке до тысячи рублей за один флакон.

За минувший год службой возбуждено 67 уголовных дел. Из них практически половина по нарушениям в области фармации и медицинской деятельности. Остальные преступления связаны с оборотом ядовитых веществ, несоблюдением условий лицензирования и так далее.

- Есть ли примеры хищения наркотиков в лечебных учреждениях края?

- В настоящий момент расследуется уголовное дело по статье 229 УК РФ в отношении нескольких сотрудников ставропольской Станции скорой помощи. Как выясняется, они списывали якобы использованные наркотические средства на несуществующих или подставных лиц. Липовыми оказывались либо адреса, либо сами граждане. Случай этот по краю далеко не единичный.

Лечебно-профилактические учреждения и фармацевтическая сфера – один из основных источников наркотиков, переходящих из легальной сферы в нелегальную. Для преступников это удобнее всего. Потому что есть лицензия, возможность перевозки. Существует и целый ряд методов - списание, подставные документы, несуществующие лица… Другой канал –контрабанда: ввоз в Россию препаратов из-за рубежа, а потом распространение по стране.

- По вашему мнению, за время работы службы в крае удалось навести порядок в сфере легального оборота?

- Прежде всего результаты своей работы мы ощущаем на улице. Проанализируем, например, состояние по одному из прекурсоров – ангидриду уксусной кислоты. Когда мы только начали работать, его цена на черном рынке составляла 25-30 рублей. Сейчас она доходит до 100-120 рублей, а то и выше. Цена выросла не потому, что упал спрос - не хватает предложения. Значит, мы перекрыли основные каналы поставки и в крае его стало не так много.

Или если раньше в медицинских учреждениях в девяти случаях из десяти выявлялись нарушения по организационным мерам - учету, хранению, то спустя год таковых стало гораздо меньше. Значит, в этой области создается порядок, который в перспективе сыграет большую роль. Думаю, преступлений здесь станет меньше.

- В стране все никак не утихнет скандал с так называемым «кошачьим» наркотиком - кетамином. Уж и досталось из-за него вашей службе от общественности! Живодерами окрестили. Насколько серьезна и разрешима, по вашему мнению, кетаминовая проблема?

- На мой взгляд, здесь идет подмена фактов. Проблема ведь вовсе не в ветеринарах, а в самой концепции подхода в России к обороту психотропного вещества. Кетамин – вещество, которое используется в основном в лечебных учреждениях при проведении операций. Если он разрешен для обращения только в больницах и его нет в свободной продаже в аптеках, тогда возникает вопрос: где кетамин может приобрести ветеринарный врач? Только на черном рынке. Либо это контрабанда, либо его украли в тех же лечебных учреждениях. Претензия сводится к одному: упорядочить движение кетамина. Если мы этого не сделаем или не запретим использовать ветеринарам, значит, сознательно создадим условия к его незаконному ввозу и воровству. Кетамин используют 90 процентов ветеринаров при оперировании крупных и дорогих пород животных. Он хорошо обездвиживает и практически не имеет побочных действий. Конечно, хозяева хотят, чтобы животному обеспечили качественное лечение, и согласны заплатить за это хорошие деньги. Кстати, по нашим данным, в Ставрополе работает всего лишь одна ветеринарная организация, которая имеет лицензию на оборот наркотических средств, психотропных веществ и использует кетамин.

Чтобы врачи-ветеринары могли использовать кетамин, он должен быть внесен в специальный список препаратов, разрешенных в ветеринарии. Что и сделало министерство сельского хозяйства после скандала. Но этого недостаточно. Ветеринарным учреждениям необходимо еще получить лицензию. Думаю, как только уладятся несостыковки в законодательной базе, исчезнет и проблема.