Судить других – это трудно

А между тем никакой самый совершенный Трудовой кодекс не способен учесть трат души и нервной энергии. Где эта грань, разделяющая работу и все остальное? Ее нет, так считает Владимир Федорович Берко, судья с 30-летним стажем, из которых вот уже 20 он возглавляет Петровский районный суд.

Море

Скажем так, со школьной скамьи нынешний заслуженный юрист России сделать судебную карьеру не мечтал. После окончания школы, не раздумывая, отправился в Ленинградское военно-морское училище. Но… по конкурсу не прошел. Далее были стройка, Волгоградское железнодорожное училище, совсем недолго работа по специальности и… армия. Как и мечталось, попал на флот. Те четыре года, что прослужил на противолодочном корабле, Владимир Федорович вспоминает всегда с удовольствием. Это была настоящая мужская работа и настоящее морское братство. На флоте и судьбу свою нашел. Дина служила радисткой на берегу, держала связь со всеми кораблями. Увольнительные на берег сразу стали желаннее. Из Очакова увез жену в родной Светлоград. Сегодня у них два взрослых сына, дочь, а также два внука. О решении, принятом много лет назад под глухой рокот бьющихся о берег волн, оба ни разу не пожалели. Море соединило и благословило в добрый час.

Первый процесс

После армии работал инструктором, затем завотделом в райкоме партии. Чтобы продвинуться на этом поприще, необходимо было поступать в Высшую партийную школу. Но большого желания там учиться Владимир не испытывал. Случайная встреча подтолкнула к нынешней любимой профессии. На именинах друга разговорился с одним из гостей, следователем милиции Женей Гуреевым. О работе тот рассказывал так увлеченно, что смог зажечь и собеседника. По его совету Владимир и поступил во Всесоюзный юридический заочный институт. Будучи студентом, попросился для практики поучаствовать в процессах в качестве народного заседателя. Целеустремленность Берко не осталась незамеченной: еще до получения диплома молодого человека назначили исполняющим обязанности народного судьи.

Свой первый процесс помнит в мельчайших подробностях. Особенно то, что случилось до начала заседания. С материалами дела Владимир расположился как раз под открытой форточкой… Так что разговор двух женщин слышал отчетливо.

- Да кто ж судит?

- Молоденький совсем…

- Не боишься?

- А чего бояться?!. Отвезли ему кабана домой…

Услышав такое, Владимир сломя голову помчался к председателю райсуда Ю. Рогову с заявлением, что от процесса отказывается, его оговорили, как после такого в глаза смотреть людям…

Старший и более опытный товарищ остудил его горячность:

- Дорогой, подобное ты услышишь еще не раз. Запомни, суд – это всегда две стороны. Если на 50 процентов участники процесса и заинтересованные стороны довольны тобой, значит, ты работаешь отлично. Каждый, кто пришел в суд, считает, что он прав, а иначе не пришел бы. От своих эмоций надо уметь абстрагироваться. Судить других – это трудно…

Сага о мешке комбикорма

Еще не так давно суд подчинялся Минюсту и входил в состав исполнительной власти. Проще говоря, все под партией ходили. И каким тяжелым подчас бывал этот пресс, Владимиру Федоровичу пришлось испытать на себе не раз. Вплоть до того, что с самого краевого партийного «верха» грозили уволить строптивого судью за «неправильный» приговор… Осужденная оказалась родственницей партийного босса. Пришлось искать компромисс.

В судах, как и в других сферах, процветала кампанейщина. Провозгласили, к примеру, борьбу с хищениями: число посаженных по данной статье должно увеличиться. Как раз попались «под горячую руку» две свинарки, которые к тому же поругались накануне со своим директором совхоза, он их «на эшафот» и отправил… За мешок комбикорма, унесенный с фермы, им грозили приличные сроки.

- Я бы не посадил, вышестоящая инстанция поправила бы, да еще и меру наказания ужесточила, - констатирует Владимир Федорович. – Это тот пример из жизни судьи, когда сердце не в ладу с собственным решением. Чтобы уж совсем не сиротить детей, определил им в качестве наказания обязательные работы на строительстве химкомбината в Невинномысске. Приезжают они в отпуск и рассказывают односельчанам, как им там живется: 8-часовой рабочий день, чистая столовая, где вкусно кормят, хорошее общежитие. А в совхозе, на свиноферме работали по 12 часов в сутки, без выходных, по колено в грязи, на сухом пайке. Так директор, туда их по сути и отправивший, прибежал в райком жаловаться на судью, что я, мол, таким приговором потворствую расхитителям социалистической собственности. В райкоме ему посоветовали на себя оглянуться: прежде навести порядок в совхозе. Это был тот случай, когда партия помогла. Думаю, не бывает однозначно плохих или хороших времен.

С принятием Конституции 1993 года многое изменилось к лучшему. Полностью независимой от обстоятельств третья власть, по мнению Берко, еще не стала. Но и такого грубого нажима, как бывало в партийные времена, уже не допускается.

Что скажут о нас потомки

Впрочем, и сегодня можно человека отправить за решетку на срок, не соизмеримый с проступком. Некоторые возникающие из-за несостыковок в законе анекдотичные ситуации совсем не смешны, ведь речь идет о конкретных судьбах.

- Например, в ходе разбирательства выясняется, - продолжает мой собеседник, - что обокравшему киоск помогал его брат, подъехал на своем авто, грузил похищенный товар. Кажется, элементарно напрашивается решение: на скамью подсудимых надо и второго сажать… Однако по новому Уголовно-процессуальному кодексу РФ на доследование дело суд отправить не может, поскольку обязан исходить исключительно из тех материалов, которые представило следствие. Это самое страшное, когда знаешь главного преступника, а судить приходится мелкую сошку. Обращались за разъяснениями в Верховный суд – пожимают плечами, судите, мол, по закону. Из преамбулы УПК исчезло такое важнейшее понятие, как «установление истины». Осталось только «соблюдение закона». А это значит, в сложных случаях меньше возможностей установить настоящего виновника преступления. Ведь истина и закон – понятия неальтернативные. Боюсь, потомки, изучая некоторые наши судебные дела, будут только пожимать плечами. Как это может быть, чтобы за хищение суммы в 1,5 млн. рублей человек получил три года условно (есть такие примеры), а за гуся – четыре года тюрьмы совсем не понарошку?.. Скажем, если стащил гуся не один, а сотоварищи. Или же в одиночку, но повторно, что квалифицируется как рецидив и регистрируется по новым правилам как особо тяжкое преступление…

«Сколько я сижу, столько ты живешь…»

- Сижу однажды поздно на работе, вдруг открывается дверь, входит амбал, косая сажень в плечах. Не скрою, испугался, - вспоминает судья еще один эпизод. - Осудил я его на три года, а он на прощание мне и выдал: «Помни, сколько я сижу, столько ты живешь». Смотрю на него и думаю, ну все… А он, оказалось, с бутылкой пришел: благодарить за то, что вовремя посадил, не дал больших глупостей наделать. Клялся, что больше никогда закон нарушать не будет…

Угроз Берко в своей жизни слышал достаточно. Но больше помнится другое. Ведь судья в глубинке что-то вроде духовника, к его мнению особо прислушиваются. В большом городе того, кто сидел перед тобой на скамье подсудимых, можно больше никогда и не встретить. А здесь…

- Иду один раз по центральной улице на работу, - продолжает Владимир Федорович. – Навстречу мать-старушка с сыном. Они как увидели меня, так давай благодарить, чуть ли не руки целовать. Со стыда едва не сгорел. В свое время поверил я в парня, не посадил. И, оказалось, не ошибся, взялся он за ум.

«Судить других – это трудно» - эти слова наставника он вспоминает часто. Суд, по его глубокому убеждению, не только для того, чтобы карать. Здесь закон и истина должны быть в ладу.