Терроризм не доказали

Родился и рос Владимир Захаркин на территории Чечни в станице Червленой. Первые два срока (первый условно, второй – пять лет колонии) получил четырнадцатилетним мальчишкой за неоднократное участие в кражах. На дело ходили бригадой. Когда в 1996 году вернулся, дома уже была война. Примерно через полгода после освобождения полевой командир Шарафутдин предложил ему поработать на боевиков – согласился сразу. На вопрос судьи, какую он при этом преследовал цель? – ответил просто: «Надо было чем-то заняться, безработным я был».

Так от безработицы и попал вскоре в лагерь братьев Ильмурзаевых, еще в начале 90-х промышлявших ограблением поездов в Шалинском районе, а позже активно участвовавших в боевых действиях против федеральных войск. По его словам, база, на которой он неоднократно бывал, располагалась на территории бывшего молзавода: именно там в числе других 30 боевиков Захаркин учился рукопашному бою, стрелять и … рисовать план местности. Последнее должно было стать его профильной профессией. Решение мудрое: кто заподозрит в русском парне со светлыми волосами, голубыми глазами разведчика. Так что, начиная с 1996 года по 2002-й, он без проблем занимался шпионажем, на кусок хлеба хватало. И на водку тоже. В станице его характеризовали как пьющего и легко поддающегося чужому влиянию. По крайней мере даже в суде он называл вооруженных бандитов-чеченцев, частенько бывавших у него дома, «друзьями-одноклассниками». Не отрицал и наличия у него табельного автомата Калашникова, и участия вместе с Ильмурзаевым в столкновении с федеральными войсками.

По заданию своего «боевого командира» он начертил план отделения милиции своей родной станицы (позже его обстреляли). Аналогичные чертежи привез в отряд также из Гудермеса и Махачкалы. К счастью, там милиционеры избежали участи своих коллег в Червленой. Позже ему поставили другую задачу – уехать в Россию и там осесть. Выбор пал на Светлоярский район Волгоградской области. Из криминальных эпизодов следствию известно, что Захаркин неоднократно перевозил из Чечни в Волгоград оружие. По его показаниям в суде, последний раз четыре магазина к АКМ доставил поездом, прятал за батареей в туалете. Досматривавшая вагон милиция так ничего и не обнаружила: груз Захаркин благополучно доставил к месту назначения и передал некоему «Сергею, с которым не знаком». Для чего предназначалось оружие, не знает…

Последнее задание состояло в том, чтобы подробно начертить план путей и товарных тупиков на железнодорожной станции Минводы. Захаркин все подробно обследовал на месте и собрался было к «начальству», но на этот раз доложить о выполнении не удалось. Его взяли по подозрению в убийстве на въезде в Кабардино-Балкарию на посту ГИБДД. И хотя участие в этом преступлении не подтвердилось, задержание для Захаркина оказалось роковым, потому что по ориентировкам в нем узнали пособника боевиков. Началось следствие. О многом следствию, как и на суде, он рассказал сам.

- Для чего был нужен план железнодорожной станции?

- Не знаю. Мне такой информации не давали. У каждого своя работа.

- Вы знали, что нанимает вас на работу полевой командир?

- Вступил добровольно.

- Как отчитывались по приезде в лагерь боевиков?

- Писал письменный отчет.

Свидетели, письменные показания которых зачитали на процессе, неоднократно видели его в камуфляже, с боевым автоматом. Таким образом экипированный Захаркин не раз отлучался из станицы (ездил к своим хозяевам). Хотя соседям свои отлучки объяснял посещением родственников. Об одном из свидетелей-чеченцев Захаркин на суде сказал, что тот и сам ездил с ним в лагерь к боевикам. А показания бывшей гражданской жены оценил невысоко: что, мол, она может знать… Опроверг и то, что, по ее словам, он буквально светился от счастья, когда к нему обращался Ильмурзаев, дружбу с которым он ценил. Кстати, общались они на чеченском. В том, что Захаркин в совершенстве владеет этим языком, трудно усомниться. Даже по-русски бывший разведчик боевиков говорит с легким акцентом. Впрочем, по жизни Захаркин не скрывал своей связи с боевиками и часто об этом упоминал в разговоре.

В судебном процессе он выглядел весьма смиренным. Говорил тихо, почти ничего не отрицал. Так что у журналистов родилась даже некая жалость к нему. «Стокгольмский синдром» - так называют это психологи. …Рос парень, как в поле трава, никому не нужный, без родителей (погибли в начале 90-х), воспитанием его, как могла, занималась бабушка. Где добро, где зло? - над этим вопросом, видимо, никогда особо не задумывался. Но силу уважал. Возможно, по этой причине и принял сторону тех, кто демонстрировал силу и свободолюбие, бряцая оружием. Зачем думать, если есть простое объяснение: «У каждого своя работа…»

Закон, однако, приблизительных категорий не терпит. Суд нашел вполне доказанными большую часть представленных следствием эпизодов. Это хранение, ношение и неоднократная перевозка оружия и боеприпасов, деятельность в составе незаконного бандформирования. На суде Захаркин все же ответил на вопрос о цели изучения окрестностей станции Минводы: на предмет доставки сюда оружия из Краснодарского края. Так что его участие в подготовке к тер-акту суд признал недоказанным. Это спасло подсудимого от 10 лет заключения. Именно такой срок запрашивал государственный обвинитель. Учитывая вышеназванное обстоятельство и помощь следствию, приговорили Захаркина к 8 годам лишения свободы с отбыванием в колонии строгого режима. Как пояснила после судебного заседания его адвокат, подавать кассационную жалобу в Верховный суд ее подзащитный не собирается, потому что приговором доволен.

Журналисты пытались по окончании процесса взять у Захаркина интервью. В ответ на вопрос, почему он стал бандитом, тот не проронил ни слова.