Охотный ряд

Напомним, что конфликт длится давно - с февраля 2000 года, когда правительство края приняло постановление N8-п «О размерах платы за пользование объектами животного мира, отнесенными к объектам охоты, изъятие которых из среды их обитания на территории края осуществляется по именным лицензиям».

Постановление, надо сказать, было и остается со знаком плюс. Поскольку определяет единый порядок выдачи разрешений на право охоты. Но, как свойственно России, единый порядок обернулся всеобщим беспорядком. Суть его проста и может заинтересовать не только охотников. Для непосвященных объясню.

Для того чтобы пойти на охоту, законопослушный гражданин должен иметь охотничий билет (его выдает охотничья госструктура) или членский охотничий билет (его выдает общественная охотничья организация) и именное разрешение (лицензию), выдаваемую в установленном порядке. Порядок заключается в том, что выдают лицензии общественники.

Почувствовали разницу? Билеты можно получить и там, и там. А вот с разрешением на охоту сложнее. Общественное общество решает, что без путевок (которые будет выдавать тоже оно) лицензия - не более чем бумага. И завертелось.

Цитирую материал «Ставропольской правды» полугодовой давности: «Стороны, вместо того чтобы консолидировать усилия по преумножению поголовья дичи и борьбе с браконьерством, сосредоточились на взаимных упреках. Чередой идут жалобы и заявления в суды, прокуратуру, органы юстиции...». Наша газета к этой теме обращалась неоднократно. Напомню только последние публикации («Конфронтация», 17.10.2002 г., «Дорогой заяц» 15.11.2002 г., "Кабинетные браконьеры", 23.11.2002 г.). Точку в этом противоборстве, кажется, пора и поставить. Но дошло до того, что автора - обозревателя «СП» и по совместительству охотника - общественники обвинили в предвзятости.

Так что в данном случае я, редактор отдела безопасности и по совместительству женщина, выступаю в качестве независимого эксперта. Тем более что на охоте последний раз была лет 15 назад. За рамками этого материала оставляю ссылки на статьи 421 и 799 Гражданского кодекса РФ, часть 3 статьи 16 Федерального закона «О защите прав потребителей». Исходя из них слово «путевки» можно трактовать не как удостоверение на право охоты, а как право на получение дополнительных охотничьих услуг - помещения для ночлега, лодок, подсадных уток, охраняемых стоянок для автомобилей и так далее до бесконечности.

Впрочем, в отсутствие современного Федерального закона об охоте (а он у нас действует с шестидесятых годов) все что угодно можно трактовать как угодно. (Напомню, что проекты нового закона не раз выносились на обсуждение Госдумы РФ, но руки у депутатов до него так и не дошли. Все современные поправки решено вносить в закон о животном мире). Вот и трактуют по-разному. Причем налицо беспрецедентный, на мой взгляд, факт: представители прокуратуры - ока государева - тоже трактуют охотничьи страсти как угодно.

Судите сами. Помощник Генпрокурора России Ю. Стрельников в официальной бумаге утверждает, что «форма путевки на право охоты и рыбной ловли... не является удостоверением на право охоты».

Зампрокурора Ставропольского края В. Чернов - тоже в официальной бумаге - напротив, убеждает в том, «что осуществление охоты в охотугодьях, закрепленных за охотпользователями, допускается при наличии: удостоверения на право охоты, специального разрешения на добычу охотничьих животных (читай, лицензии - В. Л.), при охоте с ружьем - разрешения органов МВД на хранение и ношение охотничьего оружия; разрешения (путевки) соответствующего охотпользователя». Классическое университетское образование просто не позволяет не обратить внимание на разницу знаков препинания между однородными членами предложения. Везде - запятая, а перед путевкой - точка с запятой, что как бы говорит о не совсем вроде однородности. Впрочем, не в знаках препинания дело.

Еще один прокурор - Петровского района - еще в одной официальной бумаге - протесте - утверждает, что требование п. 5 постановления правления Ставропольского СКОООиР о наличии путевок охотпользователя противоречит действующему законодательству и предлагает отменить сей пункт в десятидневный срок. Самое поразительное, что и районный прокурор, и заместитель краевого прокурора ссылаются на ст. 35 ФЗ «О животном мире». Правда, что ли: закон, как дышло, если уж око государево прочитывает его неоднозначно...

Впрочем, есть еще и судебная практика. А она свидетельствует о том, что охотники, далекие от высот правоприменительных споров, на бытовом уровне прекрасно понимают, что общественники «сдирают» с них по второму разу за то, за что уже уплачено. И обращаются в суды для того, чтобы восстановить статус-кво. По нашим данным, не менее восьми процессов охотники уже выиграли в Петровском, Новоселицком, Ипатовском районах и Пятигорском горсуде. Одно решение - Предгорного суда, принятое в пользу «путевок», было рассмотрено коллегией краевого суда в порядке надзора 27 января, отменено и направлено в суд первой инстанции для рассмотрения в новом составе.

И все-таки это еще не конец. На мой взгляд, точку в затянувшемся споре может и должна поставить прокуратура. В первую очередь, привести своих сотрудников к единому знаменателю в толковании закона. А то, выходит, что слишком много желающих попасть в охотный ряд пользуются создавшейся ситуацией.