Как мы ГКЧП не поддержали

И если враги в целом свете

Нас атомом станут пугать,

Пятнадцать республик

по-русски ответят:

Не выйдет, ети вашу мать!

Советский армейский слоган.

Существует соображение, что тост должен быть как выстрел: короткий и меткий. Оставим лаконизм людям особо талантливым. Начну с предыстории. Где это было? Когда это было? Отвечаю: давно, в совершенно другой стране. Далекой от идеала, но близкой и родной, оттого именовавшейся Родиной. Страна была самой большой в мире, поэтому завистников и недругов у нее хватало. Оттого большинство годных по здоровью ее граждан мужеского полу, кроме разве что ну очень больших артистов, которым тогдашние два (на флоте - три) года могли испоганить всю творческую карьеру, отдавали ей ратный долг срочной службой. А самые патриотичные (тогда не говорили «продвинутые» или «прохаванные» и даже не могли себе представить, что слово это в будущем станет восприниматься неоднозначно) избирали защиту Родины своей профессией, во все времена бывшей, как сейчас говорят, в тренде и считавшейся героической.

«Армия, которая не воюет, разлагается». Сформулировавший это Отто Леопольд фон Бисмарк знал, что говорил. На долю РККА (Рабоче-Крестьянской Красной Армии) выпало огромное количество испытаний, которые она героически пре-одолела, закалилась в них, став значительно крепче. Советской армии и Военно-морскому флоту в этом плане «повезло» меньше. Тем не менее почти с середины семидесятых почти до середины девяностых (время, когда мне посчастливилось служить) армия была высокоорганизованной структурой, способной и защитить, и дать отпор. И - да, она воевала, как публично, так и неофициально. Но «всему на свете выходят сроки». Распадалась великая держава, реформировались и ее Вооруженные силы. С этого момента поподробнее.

Ведал ли, что творил «родитель» перестройки и радетель западного буржуазного плюрализма - никто точно не ведает. Могу достоверно утверждать лишь, что политработники в армии перестроились первыми, в тот самый день, когда этот термин прозвучал впервые. А на следующий они добросовестно составили три списка (это не анекдот, клянусь): перестроившихся, перестраивающихся и не желающих перестраиваться. В первом были, естественно, сами политработники, во втором - лояльные к ним военнослужащие, третий составляли остальные, то есть большинство.

Не раскрою военной тайны, обозначив месторасположение казармы своей воинской части на самой верхотуре одной из сопок вблизи славного города Иркутска. Когда объявился ГКЧП - Государственный комитет по чрезвычайному положению, самопровозглашенный орган, созданный 18 августа 1991 года и состоявший из ряда высших государственных лиц, совершивших неудачную попытку предотвращения распада СССР, срок моей офицерской службы не сказать чтобы подходил к концу, но существенно перевалил за экватор. Времена тогда были тоже по-своему весьма интересными. Устав от хомута «руководящей и направляющей», люди массово открещивались от Коммунистической партии Советского Союза и ее идеологии. Армию сия тенденция также не обошла стороной. Сочувствую нашему командиру дивизии, за неделю до развала Союза срывавшему со стены и топтавшему в офицерском общежитии российский триколор, а через неделю отдававшему ему (флагу) честь. Просто время такое было.

Так вот. Когда был создан ГКЧП, командир нашей небольшой части собрал личный состав в ленкомнате (бывшем красном уголке, ныне комната досуга) и сказал мудрую вещь: «У нас нет внутреннего врага. Кто бы что бы вам ни приказывал из более старших начальников, вы имеете право не выполнять их приказы. Можете ссылаться на меня». В обычной жизни, как и большинство моих военачальников, наш Старичок (а был он всего-то лет на десять с хвостиком старше нас, просто казался таковым) позиционировал себя единственным истинным «родинозащитником» в части, а остальные ему только лишь в разной степени вроде как мешали исполнять воинский долг так, как он его понимал. Если можно так выразиться, командиром он был статусным: мы его, немного побаиваясь, уважали. Мне, тогда молодому и глупому, представилось, что сейчас он разделит нас примерно на три условные группы (первых расстрелять, вторых посадить, с третьими провести политико-воспитательную работу и разрешить дальше Родину защищать). А тут такое. Урок запомнил на всю жизнь, а Старичка зауважал пуще прежнего. Много позже пришел к пониманию, что благодаря именно таким отцам-командирам танки у Белого дома не стали стрелять в людей, а руководители силовых ведомств не выполняли приказы пресловутого ГКЧП.

Специально для тех, кто родился в девяностых-двухтысячных, рассказываю: жизнь и тогда тоже была не сахар, но особо сильной озлобленности и зашкаливающей агрессии не было. Никто не хотел крови, а пролить ее можно было реки. Только поэтому тогда все закончилось так, как закончилось. Только поэтому мы сейчас живем в относительно стабильном мире. Ну (в стиле Алексея Булдакова), за День Советской армии и Военно-морского флота!