Возможна ли экологическая катастрофа в Ставрополе?

Сколько шагов до катастрофы?

Секретарь общественного экологического совета при главе администрации Ставрополя, руководитель экологической региональной организации Григорий Пинчук – человек чрезвычайно увлеченный. Он может говорить на эту тему часами. И не только говорить. Народная молва давно уже разнесла по городу факты и слухи об экологических акциях этого активиста-общественника. Речь идет не только о вполне мирных «зеленых» субботниках по высадке деревьев, но и о нешуточных стычках со строителями элитных жилых комплексов, по-тихому уничтожающих вековые дубы, и о разборках с не менее элитными «дачниками» из Русского леса. Итак, задаю компетентному человеку вполне конкретный вопрос о возможности экологической катастрофы в некогда курортном краевом центре. Ответ звучит тоже вполне конкретно:

– Речь идет уже не о веках-столетиях. Печальные перспективы возможны через считанные десятилетия. И ощутят их не только современные дети, но и наши земляки среднего возраста. Если, конечно, ничего не изменится в отношении современного общества и нынешней власти к нашей экологии.

Услышав про столь тревожные ожидания, я, проживший в Ставрополе уже три десятилетия, категорически не согласился. И напомнил Григорию про бывший завод химреактивов и люминофоров, про Ставропольский химзавод и многие другие предприятия, которые раньше активно отравляли местную атмосферу. Где теперь трубы этих заводов с «лисьими хвостами»? Уже не дымят. В итоге Северо-Западный микрорайон Ставрополя, который раньше считался экологически неблагополучным, теперь ничем не отличается в этом плане от традиционно спального Юго-Западного.

Мой собеседник выставил в ответ свои аргументы. Да, дымящих предприятий стало на порядок меньше. Но их эстафету «с успехом» приняли местные котельные, количество которых кратно увеличилось вместе с появлением новых кварталов. А самый главный загрязнитель сегодня – это автотранспорт. Сравните, если в 1990 году в краевом центре было 40 тысяч автомобилей, то сейчас, по различным оценкам, более 200 тысяч. Плюс транзитный и «гостевой» транспорт – это еще несколько десятков тысяч машин. А автомобильные выхлопы, как известно, представляют собой тяжелый для здоровья букет токсичных веществ и канцерогенов. Такой, что ни с какими люминофорами не сравнить. Экологи как-то взялись пересчитать количество передвигающегося транспорта за час на разных участках проспекта Маркса. Когда сравнили полученные результаты с общепринятыми в мировой экологической науке санитарными нормами, получилось, что движение автомашин на перекрестке Маркса – Голенева превышает эти нормы в 15,6 раза, а возле городской администрации в 10 раз. И понятным становится, почему в бывшем городе-курорте появляются места с неблагоприятными и опасными для здоровья условиями.

Один из выходов – это сохранение и приумножение ставропольских лесов, парков, лесополос и скверов. Деревья ведь, как известно даже школьникам, – своеобразные фильтры, которые поглощают углекислый газ и прочие бяки, возвращая в атмосферу кислород. Но с этим в Ставрополе большие и давние проблемы. При социализме, в 60-е и 70-е годы, когда и значение слова «экология» мало кто понимал, во имя светлого будущего деревья рубили на громадных площадях под строительство новых предприятий и создание жилых микрорайонов. Такая вырубка, к слову, порой напоминала действия оккупационных властей во времена Великой Отечественной. Теперь уже об этом мало кто помнит, но именно немцы вырубили почти все ставропольские буки, отправив их в Германию в качестве ценного сырья для производства мебели. В лихие 90-е и «нулевые» годы застройка, как и вырубка, стала «точечной». Но масштабы все равно поражают. По подсчетам местных экологов, за 25 последних лет в Ставрополе и его окрестностях вырубили 1,4 тысячи гектаров лесных насаждений. Это больше, чем за минувшие полтора века!

Работа по охране деревьев и лесов имеет еще массу различных нюансов, о которых экологи говорят с горечью, из-за того что им нечасто удается быть услышанными представителями местных властей. Например, бывшее руководство местного Горзеленстроя отчего-то невзлюбило тополя. И даже объявило им войну на ставропольских улицах. Хотя эти деревья завез в наш регион еще граф Воронцов. И они доказали свою полезность для местного микроклимата, поскольку являются рекордсменами по поглощению углекислого газа и различных испарений. Опять же, по подсчетам экологов, за два последних года сквер генерала Ермолова под прокладку различных кабелей перекапывали траншеями шесть раз. От этого, естественно, страдают корни реликтовых деревьев, которые помнят еще Лермонтова и Толстого. А почему копают именно под кронами деревьев? Потому что жалеют тротуарную плитку и асфальт. Хотя это еще вопрос, что ценнее для города, деревья или плитка? Если, конечно, брать во внимание истинную, а не рублевую ценность. К тому же под эти самые кабели и связанные с ними современные системы массовой коммуникации лучше было бы тоже по-современному прокопать траншею один раз, потом забетонировать ее и все очередные кабели укладывать в это заранее подготовленное русло. Ну и пресловутая точечная вырубка, несмотря ни на что, в городе продолжается.

По методу Дон Кихота

Последний самый громкий экологический скандал в краевом центре разгорелся в связи со строительством нового перинатального центра. По этому поводу тоже шумели и общественники-экологи, и вся ставропольская блогосфера. Было несколько судов, митингов и пикетов против этой стройки. Во главе протестующих выступили адвокат В. Зубенко и координатор Центра гражданских инициатив, известный блогер В. Ледовской. В судах и на митингах они доказывали, что краевые и федеральные власти совершенно необоснованно выбрали площадку под строительство на окраине Таманского леса, фактически в центре города, потому что это приведет к массовой гибели деревьев. Называлось несколько альтернативных участков на окраине. Общественники говорили и о том, что не нужно вообще строить современный роддом в Ставрополе, где есть краевой перинатальный центр. Возможным вариантом для строительства называли Кавминводы, которые географически ближе к республикам Северного Кавказа, чьи роженицы тоже станут пациентами этого медучреждения. Еще были прогнозы грядущего транспортного коллапса в районе улиц Ленина и Семашко из-за появления современного медицинского центра. Позицию своих однопартийцев поддержало руководство партии «Яблоко» (В. Зубенко и В. Ледовской – лидеры местного отделения этой партии). Руководитель «яблочников» С. Митрохин обратился с просьбой вмешаться в ставропольский конфликт к Президенту РФ.

Оппоненты из краевых и городских органов власти в тех же судах доказывали, что все обстоит совсем не так. Во-первых, место для строительства выбиралось Минздравом РФ, одним из главных условий при этом была привязка нового объекта к уже существующим на улице Семашко взрослой и детской краевым больницам. Такая необходимость обусловлена тем, что роженицам и новорожденным может потребоваться помощь узких специалистов, для которых не предусмотрены ставки в перинатальном центре. Во-вторых, речь шла о финансировании строительства почти на 2 миллиарда рублей из федерального бюджета. А таких денег из Москвы край не получал уже давно. Как известно, кто платит деньги, тот не только музыку заказывает, но и место выбирает. К тому же вырубка деревьев на площади около двух гектаров многократно будет компенсирована для зеленых легких города благодаря новым лесопосадкам. В частности, на заседании суда были озвучены такие цифры: городское лесничество получит урочище Вишневая поляна, участок в Таманском лесу на улице Машиностроителей и участок в Русском лесу в районе дачного товарищества «Механизатор», а всего 75 гектаров леса.

Как бы то ни было, скандал не утихал, даже несмотря на вынесенные судебные решения в пользу нового строительства. Однако в 2014 году выделенные региону деньги, почти миллиард рублей, пришлось вернуть в федеральную казну. Стройку удалось начать только в 2015-м и завершить в конце 2016-го. А в самый разгар строительства знакомые пригласили меня на шашлыки в тот самый «нетронутый» Таманский лес за перинатальным центром. Честно признаюсь, что аппетит пропал, когда увидел, в каком он состоянии: чахлые деревья обреченно склонили стволы, кругом кучи пикникового мусора, а примерно под каждым пятым деревом или пеньком рукотворные мангалы из кирпичей, камней и поваленных стволов. И тогда еще пришла мысль о том, что громкие протестные пиар-акции подчас очень напоминают тот самый бой Дон Кихота с ветряными мельницами. Бессмысленный и беспощадный. Ведь если брать по большому счету, протестующим, коли они действительно радеют за природу, надо было вопить не о спасении тех 546 деревьев, которые вырубили строители перинатального центра, а о тысячах и десятках тысяч других деревьев, которые гибнут в этом самом Таманском лесу.

Поделился своими соображениями с Григорием Пинчуком. У него на сей счет свои мысли, факты и цифры. Общая площадь Таманской лесной дачи 474 тысячи гектаров. За последние 10 лет, еще до строительства современного роддома на улице Ленина, под различные нужды было вырублено 50 гектаров. Треть лесного массива (примерно 150 тысяч гектаров) – это нерегулируемые тропы и кострища. Только в один из майских праздников на участке этого леса, примыкающего к Северо-Западному микрорайону, экологи насчитали 324 костра. И еще, по экспертным оценкам, в этом урочище скопилось примерно 200 тонн отходов активного отдыха горожан. Что касается компенсации «перинатального» ущерба, в Таманском лесу посажено 2700 молодых деревьев различных пород. Это вместо 546 вырубленных. Деньги на саженцы, 10 миллионов рублей, были заложены в бюджет новостройки. Кстати, благодаря этим средствам в прошлом и позапрошлом годах в Ставрополе было посажено 41,5 тысячи деревьев. Новые рукотворные леса заняли площадь около 50 гектаров. Таких масштабов и темпов экологическая работа в краевом центре не достигала еще никогда.

...Хотел уже поставить точку, но чуть не забыл о главном: перинатальный центр успешно введен в эксплуатацию. Теперь там каждый день появляются на свет малыши. Оборудование для приема родов и лечения самое современное, какого еще нет во многих регионах России. Транспортного коллапса на Ленина – Семашко, о котором говорили протестующие активисты, пока не предвидится в связи со строительством многоуровневой автостоянки.

Между тем

Григорий Пинчук – очень активный деятель, поэтому в конце нашей встречи я был завербован в ряды местных экологов и пообещал выходить на «зеленые» субботники, а также периодически возвращаться к этой теме в своих публикациях. Тема, конечно, необъятная. А еще, кажется, сейчас, после нескольких десятилетий стойкого противостояния, в городе наметился некий консенсус между представителями власти и общественностью. Экологический общественный совет при главе администрации, на обсуждение которого выносятся в том числе и вопросы, связанные с застройкой и поддержанием экологического равновесия в городской среде, тому подтверждение. Проблем, конечно, много. И, честно говоря, я пока скептически отношусь к бодрым рапортам о десятках тысячах новых саженцев, которые развивают свои корневые системы в ставропольских почвах. Ведь должно пройти еще 7 – 10 лет, пока у этих деревьев сформируется достойная крона, чтобы они стали настоящими фильтрами и санитарами для местной атмосферы. Судьба саженцев может оказаться незавидной, поскольку статистика показывает, что до зрелого возраста не доживает примерно треть, а иногда и больше новых деревьев. Впрочем, пока наша природа, а вернее, обилие дождей в минувшем году им помогает. Но окончательная ясность появится только весной и летом.

Еще у экологов есть несколько весьма интересных идей. Например, можно полностью отказаться от наполнения Комсомольского пруда за счет поставок по водоводам МУП «Водоканал». Для этого требуется всего лишь провести исследования и проложить новые русла для нескольких родников, которые сохранились в Таманском лесу. Этот пруд может стать резервным водоемом для снабжения питьевой водой краевого центра наряду с Сенгилеевским озером. Есть идеи создания новых экологических троп и мест по-настоящему культурного отдыха для горожан. Наконец пришла пора создать новый экологический паспорт краевого центра, старый, от 1995 года, уже не отражает суровых сегодняшних реалий. Эти и многие другие предложения изложены в городском плане на нынешний Год экологии. Нужен городу и новый порядок ведения кадастра особо охраняемых природных территорий. Требуются сертификация и исследования состояния великовозрастных деревьев. Многие предложения экологов в план не вошли, потому что в бюджете не хватает денег. Но, как бы то ни было, в общественном сознании все-таки просыпается мысль о том, что все мы, живущие на одной земле, независимо от занимаемых должностей, должны все же задуматься о том, какая природа достанется после нас потомкам. И сделать выводы.