Интерес к истории казаков-некрасовцев не угасает

Катя, гостеприимно усаживая отца за стол, устремляет на него любопытный взгляд. Многое из того, что «застряло» в его памяти, дочери давно известно, но она с интересом всякий раз слушает красочное повествование о жизни казаков-некрасовцев в Турции: там, на Майносе, в старообрядческой общине был свой уклад и свои порядки.

На Ставрополье, в поселках Новокумском и Кумской Долине, некрасовцы поселились ровно полвека назад: Кириллу Бабаеву было десять, когда, погрузившись на теплоход «Грузия» вместе с родными и другими станичниками, он навсегда покинул чужбину. До этого, как и все сверстники, учился в турецкой школе, где царила палочная дисциплина, а русская речь была под строгим запретом. Известно также, что турки хотели запретить казакам молиться, а те в ответ: «Хоть побейте нас, постреляйте, а мы  не бросим - это Божий закон».

- Божественному делу поначалу учились у моего дедушки Харлама, - продолжает К. Бабаев. - Потом у Тимофея Ялуплина, позже Василий Саничев (последний выборный атаман, который затем и привел всех в Россию) открыл свою школу и учил детей азбуке, церковному пению, молитвам.

Занятия, как вспоминает Кирилл Иванович, начинались в пять утра: полусонная детвора рассаживалась на подушечках вдоль стены, монотонно повторяя за атаманом: «Аз... буки... веди...». Многое заучивалось наизусть, и рассказывать заданное «от сих до сих» нужно было без запинки...

Кирилл Иванович считает, что знание старославянской азбуки здорово помогло ему во время срочной службы: алфавит, созданный на основе кириллицы, помог быстро освоить азбуку Морзе, и молодой матрос стал лучшим радистом на флоте. В 1972 году о Кирилле Бабаеве не раз писали в газете «На страже Родины», эти номера он хранит до сих пор. Вот как о нем отзывались сослуживцы: «Мы гордимся, что именно посланец нашего корабля старший матрос Бабаев защищал честь Красно-знаменного Тихоокеанского флота на соревнованиях радистов в Москве. Заняв призовое место, он продолжает совершенствовать свое мастерство...».

Кстати, пока сын служил, по правилам благочестия родители присмотрели ему невесту из семьи таких же казаков, но вопреки их желанию он женился на местной девушке: семья сложилась добрая, крепкая - словом, невестка пришлась к казачьему двору!

- Но, к сожалению, - говорит Катя, - в том возрасте, когда еще были живы старики, - ни я, ни брат не понимали, что с их уходом многое для нас будет утеряно навсегда.

Общаясь с отцом за чашкой чая, она теперь и сама вспоминает свое необычное детство: признается, что бабушку-казачку боялась как огня. Самыми ласковыми словами, которые та часто приговаривала, были такие: «Ты же моя сиротинушка, ты же моя крысушка...». В этой женщине все было удивительно - и яркий наряд, в котором Серафима Илларионовна ходила в церковь, построенную старообрядцами в поселке, и ее непредсказуемый характер, и речь, которую следовало бы тогда записать на магнитофон... Она хорошо пела и с удовольствием участвовала в выступлениях фольклорного ансамбля. Прожив до 82 лет, никогда не жаловалась на хвори или возрастные недуги. Энергии, жизнелюбия было не занимать! По словам Кати, как и всякая казачка, бабушка грешила «дикой» чистоплотностью: грядки в огороде выпалывала так, чтобы ни соринки, ни опавшего листочка между помидорами! В церковь, как было принято у некрасовцев во все времена, водила внуков по воскресеньям, пошив им для этого такие же необычайно яркие наряды.

Благодарила она всех тоже по-своему: «Доща, дай водички». Допивая кружку до конца, тут же произносила: «Спаси, Христос!»

В течение дня она повторяла эти слова много раз. Катя с гордостью теперь утверждает, что и она сама, и ее маленькая дочь по характеру и темпераменту как две капли воды похожи на бабушку Химу - так коротко в поселке называли Серафиму Илларионовну.

- От деда нам досталась «живая» память, - говорит она, перебирая листки с аккуратными записями, - все это теперь хранится как бесценная семейная реликвия...

Перед отъездом в Россию Ивану Кирилловичу Бабаеву было поручено собрать необходимую сумму для оплаты теплохода - он скрупулезно составлял списки пассажиров, напротив каждой фамилии обозначал суммы, сданные в общий «котел». Есть также черновые варианты биографий, составленные им на все семьи, выезжавшие в Россию, чтобы сохранить свой язык и веру, - это был долгий и кропотливый труд, если учитывать, что покидали тогда турецкий берег 999 казаков-некрасовцев. Тысячный казак, как известно, родился уже в пути.

Сколько потомственных каза-ков-некрасовцев сегодня проживает на Левокумье,сколько разъехалось по всему белому свету, никто не знает. Многие из жителей поселка за это время побывали в Турции, своим взглядом оценив произошедшие за полвека в бывшей казачьей станице перемены. Сам Кирилл Иванович об этом пока только мечтает: работая заведующим автогаражом в виноградарском хозяйстве, он во всем сейчас старается помочь детям.

- Доживу до пенсии - видно будет, - говорит он о планах на будущее.

Недавно в социальных сетях появилась страничка «Казаки-некрасовцы», где выложены уникальные фотографии, среди пользователей зарегистрировались уже более 150 человек.

- А это значит, интерес к истории и культуре предков не угасает, - удовлетворенно говорит Катя. Недавно по заказу она сшила для своей дочери такой же яркий наряд, в каком и сама когда-то с бабушкой ходила в церковь. Облачившись в свое платье, она так и решила сфотографироваться рядом с отцом: на руках внучка, крепко обнимающая его. Глядя на этих счастливых людей, невольно вспоминаешь слова, которые очень любила повторять своим родным бабушка Хима:

- Спаси вас Христос!