Вкус блокадного хлеба

К хлебу у меня всегда было отношение особое. Мои бабушка Татьяна и дедушка Григорий Радченко, уроженцы села Бурукшун Ипатовского района, не один десяток лет посвятили выращиванию продукта № 1.

Но о настоящей цене того ленинградского хлеба я услышал, как говорится, из первых уст. От защитницы блокадного Ленинграда Людмилы Никольской, с которой дружил на протяжении нескольких лет. Выпускной вечер в школе у нее был накануне войны. В Первом медицинском институте имени Павлова, куда она поступила, заниматься довелось всего полтора месяца. Студентам объявили, что институт эвакуируется в Пятигорск. Правда, предложили два варианта: первый – можно сдать комсомольский билет и спокойно собираться в эвакуацию; второй – остаться и защищать родной город. Людмила выбрала второй вариант и была зачислена в комсомольский противопожарный полк обороны. Вскоре ее назначили командиром отделения. Вместе с подчиненными она дежурила по ночам на чердаках и крышах, несла дозорную службу, исходила пешком в ночное время вдоль и поперек практически весь Ленинград.

- Когда разбомбили Бадаевские склады, – как-то вспоминала Людмила Дмитриевна, – они долго горели, в результате чего масло, сахар, варенье вместе с землей составили сладкую массу. В это трудно поверить, но земля та по вкусу напоминала сладкий творог. Вот эту массу потом обменивали на хлеб. Появились карточки. На фронте выдавали тогда 400 граммов хлеба, нам – по 250. Хлеб был черный и липкий, как замазка, а на вкус очень кислый. Но как же он нам был дорог! Был один случай: тетка лежит больная, а я как раз пришла с дежурства. Она мне и говорит, что два дня не получала хлеб. Попросила отоварить ее карточки. Пришлось занимать очередь с четырех часов утра, а народу уже было – не протолкнешься. Стояли очень долго. Снег шел. Когда подошла моя очередь, произошел трагический случай. Передо мной хлеб получала женщина, но не успела она его в сумку положить, как коршуном налетел мальчишка лет десяти-одиннадцати и вырвал у нее этот продукт. Пацаненок впился зубами в кусок и бросился в сугроб, чтоб никто не помешал ему насытиться. Бедолага! Очередь, словно звери, на него набросилась, стали бить… Жутко было наблюдать эту картину.

Мне тоже было жутко слышать обо всех тяготах и ужасах жизни в блокадном Ленинграде, о которых рассказывала Людмила Дмитриевна. После отъезда из родного города она 60 лет прожила в Ставрополе. До выхода на пенсию была заведующей детским садом. Вместе с мужем вырастила трех сыновей. Понянчила и внуков, и правнуков, каждому из которых прививала любовь к хлебу, учила ценить его. Прекрасной души человеком была Людмила Никольская. К сожалению, минуло уже два года, как ее не стало.