Ставропольские сироты не могут получить свое жилье: от сирот кругом поворот

Горькая доля

История погодков Сергея и Ларисы горька и типична для многих российских сирот. В 1995 году умер их отец, через три года мать была лишена родительских прав, и брат с сестрой попали под опеку. Однако опекуны оказались недобросовестными, и в 2002 году 14-летний Сергей и 13-летняя Лариса оказались в социальном приюте «Солнышко». К тому времени их мать, Тамара Дмитриевна, уже два года как отошла в мир иной.

В сентябре 2005 года Сергей и Лариса «выпустились» из детдома и поехали навестить родной очаг. Картина их глазам предстала удручающая: вместо дома - коробка из гнилых стен, без крыши, дверей и окон.

- И при жизни мамы нашу хату трудно было назвать жилым домом, - рассказывают они, - в ней не было газа, воды, да и электричество «отрезали» за хроническую неуплату. Но пока мы были в детдоме, она развалилась окончательно.

Не жить же на улице! Брат с сестрой уехали в Ставрополь. Поступили в лицей, а затем, окончив его, устроились на работу на одно из предприятий краевого центра. Жить пришлось на квартирах – очередь на получение жилья в Новоалександровском районе, куда как дети-сироты были включены Семиковы, двигалась очень медленно. А обращения сирот во все инстанции с просьбой решить их жилищную проблему оставались без ответа, вернее, ответ был, но слишком уж неопределенный: мол, ждите...

А воз и ныне там

В 2007 году Сергея забрали в армию, Лариса осталась в Ставрополе ждать возвращения брата и известия о том, что они с Сергеем наконец-то обретут долгожданную собственную крышу над головой. Однако чаяния сирот чиновники выполнять не торопились. Единственным, кто проявил беспокойство за судьбу Семиковых, оказался В. Красовский, командир воинской части, где служил Сергей. Узнав, что солдат и его сестра практически бомжи, он «забросал» обращениями с просьбой решить жилищную проблему Семиковых и Новоалександровскую райадминистрацию, и министерство образования края.

И, казалось, дело сдвинулось с мертвой точки. По крайней мере, из министерства образования был получен ответ, что «специалистами по опеке и попечительству готовятся документы о признании жилого помещения, закрепленного за Семиковыми, не пригодным для проживания и вынесении решения о предоставлении им денежных субсидий на приобретение жилого помещения в п. Темижбекский». Не менее обнадеживающие вести пришли и из Новоалександровской райадминистрации: мол, специальная комиссия признала дом Семиковых не пригодным для проживания, и его решено списать. Было это в 2008 году, и «на дембель» Сергей отправился с легкой душой – раз дом признали не пригодным для проживания, значит, ждать осталось недолго.

Но, оказалось, праздновать победу рано. Прождав еще два года и не увидев ни субсидий, ни собственного угла, Лариса обратилась в прокуратуру Новоалександровского района за помощью. Там изучили документы и пришли к выводу, что она имеет право на получение жилья вне очереди. И райпрокурор вышел в суд с иском об обязании администрации Новоалександровского муниципального района предоставить Ларисе Семиковой вне очереди благоустроенное жилье как ребенку-сироте, не имеющей закрепленного за ней жилого помещения.

Не положено!

Однако на суде ответчик – райадминистрация – занял вполне предсказуемую позицию и просил суд в исковых требованиях отказать. Заявив, что на жилье для Семиковой финансовых средств нет и, кроме того, «на момент совершеннолетия Л. Семиковой (т. е. 2006 год. – Ю. Ф.) и окончания ею учебного заведения указанный жилой дом был пригоден к проживанию, поскольку нет сведений об обратном. Однако она им не пользовалась, не приняла мер к его сохранности в надлежащем содержании».

Но как это – нет сведений об обратном? Вот передо мной ответ командиру части, где служил Сергей Семиков, который в 2008 году давала та же администрация Новоалександровского муниципального района. В документе черным по белому написано, что «Семикова Тамара Дмитриевна (мать Сергея и Ларисы. – Ю. Ф.) не поддерживала порядок в домовладении, не производила ремонт, домовладение находилось в аварийном состоянии. После определения Семиковых Сергея и Ларисы в детский приют «Солнышко» администрацией муниципального образования Темижбекского сельсовета неоднократно принимались попытки найти квартирантов в домовладение». Но желающих там пожить (и поддерживать дом в порядке, пока сироты в приюте) не нашлось, потому как – цитирую все тот же документ – «хата построена из самана, не газифицирована, отсутствует водоснабжение, поэтому и без того ветхое жилье пришло в полную негодность».

Не правда ли, странно, что после этого представитель райадминистрации утверждает, что жилье разрушилось по вине самих наследников? Однако суд принял сторону чиновников - прокуратуре, а следовательно, и Ларисе в удовлетворении исковых требований было отказано...

Точки зрения, что решение суда, мягко говоря, не совсем законно, придерживается и Уполномоченный по правам человека в СК А. Селюков. Омбудсмен считает, что суд не дал надлежащую оценку заключению комиссии, которая только в 2008 году и только после настойчивых обращений провела обследование и признала дом не пригодным для проживания. К тому же в заключении комиссии не сказано, с какого времени дом стал не пригодным для проживания, ведь факт проведения обследования в 2008 году не значит, что дом «рухнул» только к этой дате.

К тому же обратимся к юридическому понятию «жилое помещение». Закон гласит, что жилым помещением признается изолированное помещение, которое пригодно для постоянного проживания граждан: отвечает установленным санитарным и техническим правилам и нормам, иным требованиям законодательства. И этот термин вряд ли подходит для саманной хаты без воды, света и газа, каковой она была и при жизни матери Семиковых.

Решение районного суда Лариса Семикова обжаловала в вышестоящую инстанцию. Вчера кассационная коллегия отменила решение суда первой инстанции, направив дело на новое рассмотрение. А в Новоалександровском районном суде на очереди рассмотрение искового заявления Сергея Семикова о внеочередном предоставлении жилья. Интересно, что на этот раз скажет Фемида?