Новый многополярный мир. Россия обретает новый статус

Нефтяной шок

Холодная война закончилась уже давно, однако США и некоторые страны ЕС до сих пор применяют к России разные меры произвольной экономической и политической дискриминации.

Пока еще не отменена «поправка Джексона–Вэника» 1974 года к торговому договору между США и СССР, привязывавшая статус «наибольшего благоприятствования» в торговле к свободе еврейской эмиграции. «Поправку» перенесли на Россию, у которой нет ограничений на эмиграцию, дополняя ее новыми условиями. Россию все еще не принимают в состав членов Всемирной торговой организации (ВТО), в которой уже состоят 153 страны. Россия обратилась о принятии в эту организацию с момента ее основания, но условия для членства именно России постоянно менялись. Почти на полтора года было задержано начало строительства газопровода «Северный поток» по дну Балтийского моря. Страны региона, не дававшие по разным причинам согласия, Польша, Финляндия, Швеция, Дания, Латвия и Эстония, очень быстро сняли свои возражения совсем недавно, после соглашения между Россией и Китаем о строительстве газопровода в восточном направлении. Недавняя неожиданная отмена «Дженерал Моторс» соглашения о продаже европейских заводов «Опель» канадской компании «Магна» и российскому Сбербанку, уже одобренного правительством и профсоюзами Германии и частично оплаченного, была проведена явно под влиянием каких–то групп, не желавших доступа России к новым технологиям. «Дженерал Моторс», находящийся в состоянии банкротства, сам был инициатором продажи своих европейских заводов. К числу антироссийских политических актов относится введенный ОБСЕ общий день «памяти жертв нацизма и коммунизма» и попытки Польши, Латвии и Эстонии включить СССР в число стран—агрессоров, начавших мировую войну в 1939 году. Безусловно, антироссийской была и милитаризация Грузии.

В западной прессе нередко можно встретить утверждение о том, что именно Россия в наибольшей степени пострадала от текущего экономического кризиса. Между тем проблемы России было бы преждевременно обозначать как «кризис». Они возникли в конце 2008 года неожиданно из–за прекращения западных кредитов и резкого падения мировых цен на нефть со $ 147 за баррель в конце июля до $ 36 в декабре. Это было действительно крайне болезненно для бюджета и отразилось рекордным падением акций на небольшой московской бирже. Однако кратковременный «нефтяной шок» был полезен хотя бы тем, что избавил Россию от иллюзий, что она является какой–то особой «энергетической супердержавой». Такие иллюзии появились в 2005–2008 годах именно благодаря обилию нефтедолларов и доходов от экспорта газа и некоторых других ресурсов. Резкое падение мировых цен на нефть и металлы создало большие проблемы у олигархов, бравших крупные валютные кредиты в западных банках под залог акций своих компаний, капитализация которых сильно упала. Но оно не вызвало серьезных перебоев в экономике благодаря тому, что в предыдущие годы был предусмотрительно создан большой стабилизационный резервный фонд, позволявший теперь правительству решать неожиданные проблемы, возникавшие в разных частях страны.

Большинство таких проблем были результатом того, что российская экономика не была исторически капиталистической. Множество уже ставших частными предприятий и производств не оторвались от базовой социалистической инфраструктуры. В Советском Союзе все формы индустриального развития, обороны, образования и социальных льгот взаимно дополняли друг друга, без учета границ между союзными республиками. Приватизация в разных республиках осуществлялась в разное время и по разным схемам. Российская рыночная приватизация, которая проводилась с помощью ваучеров, залоговых аукционов и в условиях гипер–инфляции, лишала приватизированные предприятия оборотных финансовых средств и связей с множеством комплектующих предприятий, находившихся в других странах СНГ. Именно этот период в истории новой России, связанный со значительным, почти 40–процентным разрушением производства, можно справедливо характеризовать как «кризис».

Повышение мировых цен на нефть, газ, металлы, лес и другие ресурсы, которыми Россия богата благодаря своей обширной территории, создало период относительного благополучия 2003–2008 годов, который для очень многих стал казаться оптимальной моделью экономического развития именно для России. Импорт потребительских товаров был безусловно проще их собственного производства. Социалистический принцип экономической самостоятельности менялся на капиталистический тезис о взаимозависимости. События конца 2008–го и первой половины 2009 года разрушили эти иллюзии как в правительстве, так и во всех слоях общества. Именно благодаря этому появление безработицы и временные остановки предприятий не приводили в России к массовым беспорядкам и забастовкам, подобным тем, которые вызвали падения правительств в Латвии, Венгрии, Чехии и Молдове. Экспортные доходы России в 1999 году в период «дешевой» нефти, по данным международной статистики, составили $75 миллиардов, из которых 43,8% приходилось на нефть и продукты ее переработки. В 2006 году экспорт приносил в российскую казну уже $300 миллиардов, и 61% этой суммы приходился на нефть, нефтяные продукты и природный газ. В 2007 и 2008 годах добыча нефти росла, достигнув рекорда в 2009 году. По экспорту нефти (миллионов баррелей в сутки) Россия вышла на первое место в мире, обогнав Саудовскую Аравию. В то же время российский импорт вырос в 2008 году до $266 миллиардов. В составе импорта доминировали транспортные средства и продовольствие. Расходы на импорт автомобилей оценивались, по данным таможенной статистики, в $30,3 миллиарда. Почти восемь миллиардов долларов были потрачены на импорт мясной продукции и семь миллиардов на покупку разных лекарств и медикаментов. Бюджетный дефицит 2009 года затруднял закупки потребительских товаров в таких же объемах. Использование резервного фонда на потребление не может быть оправдано. Необходим пересмотр всей политики, ведущей к столь сильной зависимости России от экспорта невосполнимых ресурсов, запасы которых постоянно снижаются. В то же время необходимо уменьшить зависимость России от массового импорта товаров, особенно сельскохозяйственных, которые можно было бы производить внутри страны.

В условиях советской монополии внешней торговли ограничение импорта было сравнительно простой задачей. В 70–е годы прошлого столетия список производимых в СССР потребительских товаров был в десятки раз больше, чем в настоящее время. В условиях кризиса премьер Владимир Путин несколько раз проводил акции по ограничению дешевого импорта введением высоких пошлин, защищая отечественных производителей комбайнов и другой сельхозтехники и легковых автомобилей. Ограничение импорта подержанных японских автомобилей вызвало протесты жителей Дальнего Востока. Были введены высокие пошлины и на импорт автомобилей из стран ЕС. Под разными предлогами вводились запреты на импорт мясных продуктов из Польши и даже молока из Беларуси.

Однако множество товаров массового спроса и бытовой техники, которые изготовлялись в СССР, уже не производятся в России либо имеют значительно худшее качество. Традиционно монопольное российское производство тканей из льна обеспечивает лишь очень небольшую часть потребности. Лидируя в Европе по производству древесины, Россия давно уже не лидирует в производстве мебели. Деградировало производство кож и обуви и текстильная промышленность, не выдерживая конкуренции с китайским импортом. Но в этом секторе возможность возрождения отечественного производства еще имеется. Она утрачена в промышленности телевизоров, компьютеров или мобильных телефонов. Это результат нормальной конкуренции.

Нельзя, однако, оправдать почти полное вытеснение отечественных лекарств, так как это не просто потребительские товары, а отрасль национального здравоохранения. Огромный ассортимент всевозможных лекарств, немецких, французских, польских, венгерских, голландских и из множества других стран, даже из Черногории, которые продаются в России не только в аптеках, но и в ларьках, и привокзальных киосках, приносят прибыли лишь иностранным компаниям, но не приносят пользы здоровью российского населения. Множество препаратов идентичны химически, но отличаются лишь упаковкой и ценой. Продается немало подделок неизвестного происхождения. В любой стране ЕС продажа лекарств контролируется намного строже. Ассортимент лекарств меньше, так как он ограничен препаратами, прошедшими клинические испытания. Нет в европейских городах и продажи рецептурных лекарств в ларьках, киосках и палатках. Лицензию на торговлю получают лишь аптеки с дипломированными фармацевтами, к которым всегда можно обратиться за консультацией. Продолжительность жизни в России, особенно у мужчин, самая короткая не только в Европе, но и Азии, даже по сравнению со странами, имеющими более низкий уровень благосостояния, санитарии и качества питания. В Индии, например, ожидаемая продолжительность жизни мужчин была в 2005 году 63,5 года, в Бангладеш — 64,4, в России – 60,4 года, хотя по многим экономическим показателям Индия отставала от России почти в пять раз, а Бангладеш – в десять раз. В Западной Европе мужчины в среднем доживают до 77 лет. Население Российской Федерации снизилось со 145,3 миллиона в 1987 году до 141,8 миллиона в 2008–м. Худшие показатели в Европе были лишь в Украине, население которой сократилось за последние 15 лет на 10%. Для радикального изменения этой картины приоритетным является развитие медицинского образования, строительство новых современных больниц и развитие отечественной медицинской промышленности, фармакологии и фармацевтики.

Конкуренция и инфраструктура

Понимание необходимости отхода от сырьевой зависимости и развития новых технологий существует и у правительства. В Послании Федеральному Собранию 12 ноября 2009 года президент Дмитрий Медведев высказал много хороших пожеланий в этом направлении.

Он обратил особое внимание на слабость отечественной фармакологии и дал директиву обеспечить в ближайшее время выход на внутренний рынок 50 произведенных именно в России лекарств от сердечно–сосудистых заболеваний и от рака. Это пока лишь благие намерения. Успешные новые медицинские препараты от рака или сердечно–сосудистых заболеваний разрабатываются нередко по 10–15 лет и 5–6 лет испытываются в клинических исследованиях. Невозможно ожидать, что новые отечественные лекарства будут эффективнее швейцарских или немецких, разработанных на фирмах, которые создавались 100–150 лет назад. Можно было бы купить готовую фармакологическую фирму, так же как Сталин покупал автомобильный завод Форда в 1930 году (ставший ЗИСом, а потом ЗИЛом), или Косыгин покупал Фиат в Италии в конце 60–х. Но современная крупная фармакологическая фирма стоит дороже автомобильного завода и приносит большие прибыли (до $30–30 миллиардов в год). К тому же в такой фирме главное — это ученые, а не оборудование.

Сырьевая ориентация России была неизбежной после «шоковой терапии» и разрушительных «приватизаций». Попытки модернизаций стали возможны лишь после 2004 года благодаря увеличившимся доходам бюджета. Была создана, например, корпорация «Нанотехнология», успехи которой пока мало заметны. Для транспортировки сжиженного газа из арктических морских месторождений планируется создание специализированных морских верфей. Но им придется конкурировать с корейскими и японскими. Разработан новый пассажирский самолет «Superjet» в основном для внутренних линий. Транспортные средства для Сибири должны, конечно, создавать российские инженеры. Это же относится и к российским железным дорогам, имеющим уникальную колею и общие параметры с железными дорогами других стран СНГ. Потепление мирового климата открывает для судоходства Северный морской путь, сокращая мореходное расстояние между Европой и Дальним Востоком. Это приведет к созданию новых морских портов и более всестороннему развитию северных территорий, а также Чукотки и Камчатки. Конкуренцию за электронную бытовую технику Россия уже проиграла. Но конкуренцию за объекты инфраструктуры собственной территории Россия обязана выиграть.

Толчок к обновлению

Возникший в 2008 году в США, а вскоре и в Великобритании кризис был финансовым. Это был кризис «дешевых денег». Предприятиям и гражданам вдруг, начиная с 2006 года, было облегчено получение любых кредитов в банках под низкие проценты и без обеспечения залоговых гарантий и иногда «для любых целей», а не под утвержденные проекты. Наибольшее число легких кредитов было потрачено на покупку или постройку домов. Такого либерализма с кредитами никогда не было в прошлом.

Резервы банков были быстро истрачены, и наступил кредитный паралич, грозивший существованию многих банков из–за финансовых проблем у их клиентов. Немалое число банков разорилось или подверглось национализации, что, в свою очередь, создало трудности для государственных бюджетов, решавшиеся эмиссией денег. Естественно, наступил и склероз потребительства в западных странах и кризис перепроизводства в восточных, которые обеспечивали это потребительство. Россия пострадала и от кредитного паралича, и от быстрого упадка мировой торговли, прежде всего в результате одностороннего сырьевого характера своей экономики. Экспортные цены на нефть упали в четыре раза, на никель и сталь в пять раз и наполовину даже на алмазы. Снизился спрос на строительные материалы и автомобили. Главным социальным последствием кризиса во всех основных странах была нараставшая безработица. Страны с резервной валютой пытались спасать банки и замедлять рост безработицы масштабной эмиссией денег, долларов, евро, фунтов стерлингов и множества других валют, несмотря на угрозу неизбежной инфляции в близком будущем. Они частично перекладывали свои проблемы на других. В бедных странах, например, в Украине, эмиссия денег приводила к быстрой девальвации национальной валюты. В Германии и Японии рост безработицы был замедлен сокращениями рабочего дня или рабочей недели. Компенсации в этом случае выплачивались работодателям. В каждой из этих стран предстояли выборы, и правящие партии пытались удержаться у власти. Это удалось в Германии, но не удалось в Японии. В Великобритании, где выборы пройдут весной, ожидается поражение правящей лейбористской партии. Однако тонны свеженапечатанных денег не смогли обеспечить изменений в экономике и большой потери рабочих мест в США, в Великобритании и некоторых других странах, в которых за прошедшее десятилетие структура экономики изменилась от промышленно–производственной к информационно–сервисной.

Экономические обозреватели часто комментируют динамику кризиса по финансовым показателям, оптимистически сообщая о том, что кризис уже закончился и сменился ростом то в одной, то в другой стране. Значительно объективнее следить за динамикой кризиса по изменениям потерь рабочих мест. Рост числа безработных снижает налоговую базу бюджета и объемы потребления и увеличивает затраты на разные пособия. В России рост безработицы начал снижаться в июне прошлого года, тогда как в США он продолжал расти, усиливая экономические проблемы. США не смогли остановить рост безработицы, несмотря на «стимулирующий пакет» почти в триллион долларов. Во всех странах ЕС растут дефициты бюджета. В США он превысил триллион долларов уже после избрания президентом Барака Обамы. Покрытие дефицитов эмиссией денег увеличивает размеры государственного долга. В настоящее время он наиболее высок (превышает 50% ВВП) в Британии, в США и в Италии, а в Азии – в Японии. В этих странах сбалансированные бюджеты уже невозможны в течение многих лет. В перспективе такие страны ждет сильная инфляция, рост налогообложения, снижение разных пособий, пенсий и государственных расходов на образование и здравоохранение.

В России также будут увеличены разные налоги, на собственность, на автомобили, на землю. Налог на доходы, возможно, станет дифференцированным, а не единым. Растущие цены на нефть уже привели к увеличению экспортных тарифов. В Великобритании повышены до 50% налоги на высокие зарплаты, а также заморожены государственные зарплаты. Бюджетные проблемы США и ЕС неизбежно приведут и к сокращению их военных расходов. Нет худа без добра. Великобритания уже сократила свой подводный атомный флот пока на один «Трайдент». Военные конфликты поглощают огромные ресурсы и материальные богатства. Длительные войны, идущие в Ираке и в Афганистане, которые в значительной степени способствовали развитию мирового экономического кризиса, планируется «укоротить», изменив стратегию. Страны, не втянутые в эти конфликты, имеют меньше проблем. Экономический кризис — это не трагедия, а толчок к обновлению мирового порядка, ликвидации излишеств и созданию более справедливых отношений между разными странами.

Рой Медведев. Жорес Медведев.

Специально для «СП».

(Продолжение следует).