Наталья Пушканцер приглашает на вечер фортепианной музыки

Наши читатели знают эту пианистку по ряду публикаций, в которых мы рассказывали о ее творчестве.

Напомним, Наталья Пушканцер, профессиональный педагог, в последние годы много времени отдает исполнительской деятельности. Впервые громко ее имя прозвучало вместе с именем вокалистки краевой филармонии Ирины Белой, когда они вдвоем успешно выступили на Всероссийском конкурсе исполнителей романса во Владимире, где талантливый аккомпаниатор Наталья Пушканцер стала также еще и лучшим пианистом. Потом опять же с И. Белой она стала лауреатом Международного конкурса имени Изабеллы Юрьевой в Таллине. А затем начала выступать самостоятельно – как пианист. Имела большой успех в Италии, на конкурсе в Театре Россини (близ известного города Бари), через год опять же в Италии – в Салерно – заняла первое место в конкурсе, а также получила приз за лучшее исполнение произведений Моцарта. Игру Н. Пушканцер там назвали «австрийской манерой исполнения музыки Моцарта» – наивысшая похвала для пианиста. А в прошлом году сбылось то, о чем в душе мечтает каждый музыкант, – сыграть Моцарта на его родине. Искушенные австрийцы очень тепло приняли пианистку из неведомого им Ставрополя.

Правда, в самом Ставрополе Наталья Пушканцер выступает нечасто, еще и поэтому захотелось подробнее расспросить о ее таком неожиданном сольном концерте.

– Наталья Викторовна, как возникла эта идея – «частным порядком» вписаться в рамки «Музыкальной осени»? В официальной программе ваше имя не упоминается...

– К сожалению, в Ставрополе пока что редко удается выйти к слушателю, хотя многие, я знаю, хотели бы познакомиться с моими программами, имевшими успех за рубежом. Ну и, конечно, в нашем традиционном фестивале тоже хотелось поучаствовать. На мое предложение откликнулся директор театра драмы Евгений Луганский, который давно знает меня как музыканта и не раз помогал. Он любезно согласился предоставить мне сцену для сольного фортепианного концерта. А поскольку в театре еще не начался сезон, то, на мое счастье, нашелся свободный день. Начала репетировать. Правда, Евгений Иванович сразу предупредил, что рояль в театре далеко не лучший. И сольных концертов на этом инструменте, как мне сказали, не было никогда.

– Вас это не испугало?

– Знаете, бывало и похуже, я играла в органном зале на совсем плохоньких «красных октябрях», на три четверти «съеденных молью»... А вообще, если музыкант собирает аудиторию, то на чем он играет – это его проблема. Публика пришла насладиться музыкой. Моя задача, как исполнителя, играть на данном инструменте так, чтобы все забыли, на чем я играю, и слушали только музыку.

– Насколько я знаю, во время репетиций вам открылось, так сказать, истинное лицо этого рояля...

– Да! Дело в том, что его кто–то когда–то зачем–то (!) взял и выкрасил в иной цвет, «больше» соответствовавший замыслу режиссера, и настоящая марка потерялась под слоем краски... А ведь это оказался настоящий «Блютнер»! С очень красивым тембром, с аликвотными струнами, придающими его «голосу» особый резонанс и особую красоту. С длинными басовыми струнами, которые при малейшем прикосновении бархатно и долго звучат, позволяя достичь богатой звуковой палитры. Однако инструмент не должен долго молчать, простаивать, его пришлось «приигрывать», приводя всю клавиатуру в рабочее состояние – состояние востребованности, чтобы она могла гармонично участвовать в создании звуковых полотен...

– Ну и как же театральный «Блютнер» – признал вас?

– У нас сложились свои творческие отношения! Мне кажется, он так соскучился по рукам музыканта, что уже и сам ждет со мной встреч! И я ему благодарна за это.

– И что же вы с ним для нас приготовили?

– Программа, по–моему, получилась и серьезная, и интересная, представляющая своего рода антологию сонатной формы по произведениям композиторов разных эпох: «Итальянский концерт» Иоганна Себастьяна Баха, «Венская соната» Вольфганга Амадея Моцарта, Соната ми–минор Эдварда Грига, «Воспоминание» Николая Метнера. Кстати, произведения этого замечательного русского композитора первой половины ХХ века незаслуженно редко исполняемы, и мне всегда хотелось восполнить этот несправедливый пробел.

– Слово «соната» вызывает ассоциации с чем–то таким лирическим, мягким...

– Она может быть еще и эпической, и героической. А в целом эта крупная, как правило, трехчастная форма дает возможность композитору представить самые разные образы – насыщенные и драматизмом, и лиричным звучанием, это может быть нечто элегантно–подвижное с последующим энергичным, бравурным финалом...

В сценической подготовке вечера огромную помощь мне оказала народная артистка России Наталья Зубкова, с которой ранее мы сотрудничали при создании спектаклей, посвященных юбилеям русских поэтов Есенина и Рубцова. Мы тогда творчески сдружились и я очень дорожу этим знакомством. Ее стараниями мы представим новый для нашего края жанр – концерт в театре, он существенно отличается от филармонического. Атмосфера театра накладывает даже на чисто музыкальное выступление свой отпечаток. Я это впервые ощутила, выступая в Театре Россини. Театрализованная форма призвана помочь зрителю, подготовить его к восприятию. Ведь в зале будут не только музыканты, но и «обычные» слушатели, даже дети. Приоткрою еще одну тайну: я доверила Наталье Павловне несколько своих стихотворений, которые помогают раскрыть мое понимание того или иного музыкального произведения, отчасти даже – мое отношение к жизни вообще. И она очень деликатно вплела их в ткань программы... Отмечу еще один момент: концерт пройдет в преддверии Дня учителя, а я ведь более 20 лет преподавала в детской музыкальной школе и до сих пор ощущаю себя педагогом.

– А впереди у вас дальняя заокеанская «гастроль», расскажите, что там будет?

– Впервые Австрийское музыкальное агентство под руководством известного дирижера Бориса Перренауда проводит в Нью–Йорке свою традиционную акцию, ранее несколько лет собиравшую музыкантов со всего мира в Австрии, куда и мне посчастливилось получить приглашение в прошлом году. Тогда записи моего Венского выступления на СD и DVD были разосланы многим известным музыкантам, дирижерам филармонических оркестров музыкальных столиц мира. Так, по их рекомендации, я оказалась в группе пианистов, скрипачей, виолончелистов, вокалистов, камерных ансамблей, выбранных из участников прошлогоднего Венского музыкального форума. Каждый музыкант представит часовую программу, я буду играть свою сонатную антологию.

– Для любого исполнителя такое приглашение уже само по себе престижно.

– Конечно. Выступить в знаменитом Ямаха–Концерт–Холле на Пятой авеню на Манхэттене – и ответственно, и радостно.

– Волнуетесь?

– Я всегда волнуюсь! Главное – вдохновение... Даже играя на своем домашнем рояле, стараюсь при этом, как я называю, переходить в другую форму жизни... Любое музыкальное произведение от первого звука до последнего – это иная форма существования, которую композитор предлагает нам так или иначе прожить. Тут без вдохновения нельзя...

– После Америки продолжите концертную деятельность – здесь или еще где–либо?

– Надеюсь. Поскольку само участие в акции – своеобразный промоушен. Ведь и выступление в Нью–Йорке – результат выступления в Вене. Вполне вероятны какие–то контракты и иные предложения. Кроме того, наши записи будут представлены в Интернете на всемирное обсуждение, можно будет голосовать за того или иного из представленных музыкантов, и победителю достанется приз зрительских симпатий.

– Наталья Викторовна, ваш профессиональный прогноз: будет ли у нас классика так же престижна, как на Западе? Ведь там она сейчас очень популярна.

– Действительно, каждый вечер вся Вена, например, идет в театр или на концерт. Воспитано уже не одно поколение с потребностью в классике, потому что это – подлинное и вечное, проверенное временем искусство. У нас же сейчас главный канал воспитания культуры – телевизионный, и как он воспитывает, известно. Европа, видимо, раньше столкнулась с этим «заболеванием» и поняла, что лечить его надо настоящим действенным лекарством – классикой.

– Значит, это лекарство доступно, и не только богатым людям. Ведь на Западе музыканты зарабатывают неплохо, тем не менее масса народу может себе позволить покупать билеты на их концерты.

– Потому что цены по отношению к средней зарплате вполне приемлемы для того, чтобы человек минимум раз в неделю побывал в филармонии или театре. Вообще бывает обидно видеть, как народ у нас платит большие деньги за столичных гастролеров, уровень которых частенько оставляет желать лучшего...

– Хочется верить, что «Музыкальная осень», в том числе и с вашим участием, внесет свои позитивные коррективы. А вам – успеха и в Ставрополе, и в Нью–Йорке!