Полтавское захолустье

К 200-летию со дня рождения

Это поэтическое восклицание Николая Гоголя в его неповторимых «Вечерах на хуторе близ Диканьки» не оставит равнодушным никого из читателей, а картины малороссийских деревень и их обитателей, представленные в «Сорочинской ярмарке», «Майской ночи», «Ночи перед Рождеством» и других произведениях, поражают романтической яркостью и свежестью поэтических красок, превосходными описаниями природы, удивительным знанием быта и нравов, органичным и тонким юмором.

Такие картины довелось увидеть и Григорию Прозрителеву, известному основателю архивного и музейного дела на Ставрополье, оставившему нам эссе, посвященное великому классику. В 1898 году Григорий Николаевич по собственной инициативе побывал в гоголевских местах. Целью поездки Прозрителева был сбор материала о писателе, встречи с людьми, которые могли располагать этими материалами – дневниками, письмами, воспоминаниями. «Каждая черточка великого художника должна сделаться достоянием истории», – цитирует Прозрителев В. Гюго на титульном листе своего исследования, словно доказывая нам, как тщательно и детально отнесся он к поездке на Полтавщину.

Он пишет, как попал в Полтаву, а затем в Диканьку и в ближайшие к ней деревеньки и хутора, расположенные на родине писателя. Места, которые «достойны быть местом паломничества русского человека», – так начинает Прозрителев свое описание. Ведь именно здесь зародились впервые у Гоголя те художественные образы, которые до сих пор неудержимо влекут к себе читателя. Там были созданы вдохновенные страницы, всколыхнувшие всю читающую Россию с момента их первого появления в печати.

«Здесь впервые плакал чуткий писатель над человеком, опутанным беспросветною тьмою и рабством и непорядками родной земли», – вступает в описание своей поездки Прозрителев. Автор рассказывает, что буквально на каждом шагу он наталкивался на память о Гоголе. Это не было каким-то официальным признанием в виде памятников и бюстов. Прозрителев убедился, что Гоголь живет там в самом населении, даже среди людей, далеких от литературы, но хранящих глубокую и трогательно-благоговейную память о нем.

Прозрителеву в этой поездке необыкновенно повезло. Он общался со старожилами, современниками Гоголя. Так, в местечке Будищи Полтавской губернии встретился с крестьянкой Елизаветой, которая, будучи крепостной, в десятилетнем возрасте ездила со своей помещицей в Васильевку, где жила мать писателя и куда часто приезжал Гоголь. Гоголю тогда было 40, он жил в Москве, но часто навещал родные места. Прозрителев побывал и у старого обедневшего помещика, в семье которого, по словам Елизаветы, жила сестра Гоголя Анна Васильевна.

«Упоминание имени Гоголя, – пишет Прозрителев, – словно электрическим током оживило воспоминания у престарелого человека». Помещик рассказал, что сестра писателя имела обширную переписку с женой хозяина дома, и любезно предложил гостю целую связку писем, сохранившуюся у него. Воспоминания о Николае Васильевиче касались, главным образом, его доброты, любви к матери, набожности.

У крестьянки Мостиловой оказалась фотография, на которой писатель изображен в черном, на шее цепь, сверху надето пальто или шинель с бархатным отворотом, лицо молодое. Главная ценность этой находки в том, что в низу фото имеется надпись: «Николай Васильевич Гоголь», сделанная самим автором.

Владелица фотографии в свое время жила в услужении у разных лиц и в Сорочинцах, и в Полтаве. Она подарила Прозрителеву карточку с наивным прибавлением: «Может быть, у вас на Кавказе и не знают про нашего Гоголя». Добрая женщина даже не предполагала, что Гоголя знала уже вся Россия! Что он широко известен и за рубежом.

За время своего пребывания в Будищах Григорий Прозрителев собрал интересные сведения, доказывающие, что Гоголь лепил многие незабываемые образы, черпая материал из жизни, от окружавших его людей, живших в тех же местах. Подтверждением может служить переданный там же несколькими лицами рассказ, что прототипом бессмертного Плюшкина ему послужил богатый помещик Писаренко, имение которого было невдалеке от Будищ. Помещик отличался необыкновенной скупостью, крестьяне его ходили в лохмотьях, голодали и разбегались. В каждом из них он видел вора и все прятал от них под замками…

И знаменитая ссора Ивана Ивановича с Иваном Никифоровичем взята также из жизни: реальная свара и бесконечная судебная тяжба двух соседей из-за ничтожного клочка земли поразила Гоголя до глубины души.

Прозрителев в своей книге отмечает, что молодое поколение этих мест уже грамотно благодаря земским школам, что у них другие стремления и запросы, что они чтут своего великого учителя и что в год столетия со дня рождения Н. В. Гоголя не найдется ни одного школьника, который не читал бы его произведений. В деревне Великие Будищи Прозрителев познакомился со старожилом этих мест Онипко, испытывавшим к великому писателю благоговейное чувство. Когда заходила речь о Гоголе, он, по словам своего гостя, только восклицал, ожесточенно затягиваясь крепким табаком из длинной трубки с черешневым чубуком: «И как подумаю, что он жил здесь, в наших кутках, так меня мороз и осыпает…».

Собрав материал в гоголевских местах, Г. Прозрителев решил ознакомить с ним читателей, и в год 100-летнего юбилея писателя – в 1909-м – издал эту книгу в Ставрополе, в типографии Берка. Книга эта «Память о Гоголе в захолустьях Полтавской губернии» Г. Н. Прозрителева хранится в научно-справочной библиотеке государственного архива Ставропольского края, представляя собой одну из самых ценных работ выдающегося краеведа. Ведь она не просто связана с таким именем, как Николай Васильевич Гоголь, но вся содержит реальные, ныне вдвойне драгоценные впечатления нашего известного земляка от встреч с гоголевскими местами.