Зинаида Кириенко: Рупперт - просто плохой актер!

- Конечно, это творческие встречи со зрителями. Мне удалось побывать в городе Новопавловске, где прошло мое детство. Туда в годы войны мою маму направили восстанавливать разрушенное войной хозяйство. Она работала директором элеватора. Представляете, там до сих пор живут люди, которые меня помнят. Они поднимались на сцену, вспоминали какие-то эпизоды… А ведь больше полувека прошло! Конечно, это заслуга не лично моя, а эпохального фильма «Тихий Дон». Он живет в сердце нашего народа.

- Вас, наверное, замучили вопросами о новом «Тихом Доне», но это всех интересует..

- Еще не начался показ фильма, а шла только реклама, мне стали звонить журналисты: «Как вы оцениваете?». А что оценивать? В раскрутку фильма много денег вложили, но сколько ни говори «халва, халва», слаще не будет. Я посмотрела только три серии, больше не смогла. Когда позвонили после первой и просили высказать свое мнение, я отказалась: «Никаких комментариев. Если бы был жив Сергей Федорович, я бы ему все сказала, что думаю о его фильме». А потом вольно-невольно втянулась в дискуссию.

Мне просто обидно за М. Шолохова и С. Бондарчука. Рекламировали: «Фильм-легенда вернулся на Родину». А где легенда? Этот фильм ни в одной стране мира не видели! Вся сила шолоховского романа в трагедии народа, который претерпел революцию и гражданскую братоубийственную войну. Это не любовная интрижка, это жизнь. Но ничего этого не показано. Не отыграны отношения героев. А сколько технической грязи: артикуляция не совпадает с текстом, озвучивание безобразное, казачья напевная речь утрачена. Поэтому говорить, по большому счету, не о чем. Фильм не достоин ни имени автора, ни имени режиссера. Не знаю, для чего надо было экранизировать нашу классику с зарубежными актерами.

- А как вам сами актеры?

– Разве ж это Григорий? Да Рупперт просто плохой актер. На шолоховском материале проверяется, сфальшивил актер или нет, он весь как на ладони. Роман Шолохова обнажает суть актерскую. Вот Аксинья - Форрест все талию осиную кажет, а не было этого. Чтобы казачка вышла с распатланными волосами?! Да ее тут же засмеяли бы. Мне звонят из Краснодарского края: «Зинаида Михайловна, ну что это такое?! Где они видели таких казачек?!». Женщина должна была быть в теле, потому что должна была работать, рожать детей, отсюда и такой тип женщин. Герасимов актрис подбирал, чтобы в кино достоверно все было. А сейчас на экране спирохеты ходят.

- Чего добивался от вас Сергей Герасимов на площадке?

- Он никогда не предлагал свой рисунок роли, если видел, что актер органичен, убедителен в своих интонациях, жестах. Помню, снимали эпизод, когда Наталья идет от бабки. Черная одежда, как ворона, мокрая. Поднимается на крыльцо, видит кровавый след - и в душе ее просыпается злорадство: она это сделала, отомстила Григорию! И рука ее, полумертвая, по притолоке соскальзывает... И вдруг слышу герасимовский голос: «Гениально! Вы видели?!». Вот такой был Сергей Аполлинарьевич – мог уничтожить, а мог поднять.

- Что, на ваш взгляд, главное в работе актера?

- Я принадлежу к тому поколению актеров, для которых главным было раскрыть душу героя. Я росла очень впечатлительным ребенком, не могу сказать, что и сейчас хладнокровна. Мне довелось учиться у замечательных мастеров – Сергея Герасимова и Тамары Макаровой. Они для нас были примером. Их лекции даже лекциями нельзя назвать – это разговор о жизни.

- «Тихий Дон» - исторически достоверный фильм. Как этот эффект достигался на практике?

- Все было натуральным. Например, во время съемок мы попросили казаков принести ту одежду, которая у них сохранилась. И оказалось, что на дне сундуков лежат штаны синие с лампасами, женские длинные юбки и кофточки, затянутые в талии, - все вытащили и нам отдали. А как снималась свадьба Григория и Натальи! Ведь 150 местных жителей специально приехали в Москву для этого! Казалось бы, такой мастер, как Герасимов, мог бы и московских актеров для этого найти. Но в «Тихом Доне» нет неправды.

Я помню среди этой массовки был один дед- георгиевский кавалер, который другому деду рассказывал, как он воевал. И весь этот рассказ вошел в фильм. Там все натуральное, вплоть до самогона. Помните, в таких бутылях огромных, которых в Москве днем с огнем не сыщешь…

- Неужели натуральный самогон пили?

- Да нет, бутыли были натуральными, а внутри водичка, замутненная молоком.

- Чему вас еще казаки научили?

- Мы должны были впитать в себя все - и их своеобразный выговор, и манеру держаться, и эту стать особую, казачью. Восемь месяцев съемочного периода мы жили на Дону, в домах казаков, смотрели на этих людей…

Эта картина хрестоматийная, потому что сейчас так уже не снимают. Там все дышит правдой. Специально для съемок была сооружена церковь из папье –маше. Но поставили ее на то место, где раньше стояла настоящая. Так вот, бабульки местные стали в эту церковь ходить, молиться. И когда съемки подходили к концу, они плакали, просили, чтобы не убирали эту церковь из папье-маше. Пусть хоть такая стоит..

- А фильм «Казаки» по Толстому в этих же местах снимался?

- «Казаки» снимались в окрестностях Грозного. Я же там счастье свое нашла - мужа единственного и любимого.

- Расскажите, как это произошло?

- Для массовок в фильме набирали спортсменов. Среди них оказался и Валерий Тарасевский — красавец, великолепно сложенный, с таким живым, теплым взглядом удивительных глаз. Они-то меня и сразили. Это была любовь с первого взгляда. Мы поженились через два месяца после первой встречи. Потом злые языки говорили, что Кириенко увезла из станицы самого красивого мужика. У него мама терская казачка, а отец - донской казак. Он оказался не только красивым, но еще и надежным. И дом держал, и сыновей растил. Конечно, у нас были няни, но основная нагрузка все-таки лежала на нем. Валерий стал именно тем стержнем, который скреплял нашу семью. Самый главный подарок, который мне сделал муж в жизни, - подарил свою любовь.

- Что в вас есть от Натальи?

- Одиночество. После того как муж умер, я остро это чувствую. Конечно, у меня есть дети и внуки, которые скрашивают мою жизнь. Есть любовь зрителей, которая до сих пор греет меня. Если бы я была забыта, сидела бы на даче и переживала... Потому что вряд ли из меня получилась бы хорошая огородница...