Война со своим народом

Первая половина ХХ века стала для России периодом сильнейших социальных потрясений, нескольких волн «классовой войны», которые заканчивались, как правило, отторжением от общественного организма миллионов людей. Формы этого отторжения были самые разнообразные: от лишения гражданских прав, потери рабочего места до ссылки, тюрьмы, лагерей или «высшей меры социальной защиты» - смертной казни.

Первая волна была связана с проведением коллективизации и ускоренной индустриализации. Она в основном пришлась на 1929-1931 годы. По разным оценкам, в это время было выслано до девяти миллионов человек, а их имущество - конфисковано. Также в это время сильным гонениям подвергалось духовенство, прежде всего, сельские священники (90 процентов церквей было закрыто именно в эти годы).

Вторая волна особенно сильно затронула простых тружеников - рабочих и крестьян. В 1932 году был принят закон «Об охране и укреплении общественной собственности». В нем государственную и колхозную собственность объявляли «священной и неприкосновенной». Любая ее кража каралась смертной казнью. Только при смягчающих обстоятельствах казнь заменялась заключением не менее чем на десять лет. Амнистия таких заключенных запрещалась.

Закон не делал различий между мелким и крупным воровством. За кочан капусты или горсть зерна следовал тот же приговор – десять лет заключения. Поэтому в народе этот закон прозвали «законом о трех колосках». Судили и крестьян-ских подростков, собиравших на полях опавшие зерна. За пять месяцев после принятия закона были осуждены 55 тысяч человек, более двух тысяч расстреляны.

Третья волна репрессий (1936-1940 годы) прошлась по народно-хозяйственным, партийным, государственным, военным кадрам. Начало ее совпало с назначением Николая Ежова на пост главы НКВД. Поэтому аресты окрестили «ежовщиной».

В газете «Правда» в то время была опубликована поэма народного поэта Казахстана Джамбула о «батыре» Ежове:

В сверкании молний ты стал
                нам знаком,
Ежов – зоркоглазый 
            и умный нарком.
…Прислушайся: 
       ночью злодеи ползут.
Ползут по оврагам, 
             несут изуверы
Наганы и бомбы, 
           бациллы холеры…
Враги нашей жизни, 
        враги миллионов, - 
Ползли к нам троцкистские
            банды шпионов.
Бухаринцы – 
          хитрые змеи болот, 
Националистов 
         озлобленный сброд.
Они ликовали, 
            неся нам оковы,
Но звери попались 
          в капканы Ежова.

Число смертных приговоров при «зоркоглазом и умном наркоме» выросло в сотни раз: с 1116 в 1936 году до 353680 в 1937-м. Родственникам о расстреле сообщали в зашифрованной форме: «Десять лет отдаленных лагерей без права переписки».

Трагедия заключалась еще и в том, что зачастую в недрах ГУЛАГа исчезали целые семьи. Появилась страшная аббревиатура «ЧСВН» – «член семьи врага народа». Не щадили и детей.

Начавшаяся война ничего не изменила в репрессивной системе. Подвиг и самопожертвование людей не смягчили сердце «отца народов», наоборот, вдохновили на новую волну репрессий. Около 60 миллионов жили и страдали под немецкой оккупацией. Еще миллионы попали в плен, около четырех миллионов наших соотечественников были угнаны в Германию на принудительные работы. Сталин смотрел на всех этих людей не с сочувствием, а с подозрением. Большая часть освобожденных была приговорена к срокам от пяти до десяти лет заключения, ссылке в Сибирь, принудительным работам, 15-20 процентам позволили вернуться домой, и еще столько же «убыли по первой категории» (эвфемизм тех лет, синоним «высшей меры социальной защиты») или получили двадцать пять лет лагерей,

После окончания недолгой немецкой оккупации Кавказа в 1943-1944 годах были полностью высланы несколько горских народов Северного Кавказа. Выселение кавказских народов почему-то обычно начиналось перед официальными праздниками. 6 ноября 1943 года – выселили 69 тысяч карачаевцев. 23 февраля 1944 года – 460 тысяч чеченцев и ингушей. 8 марта 1944 года – 33 тысячи балкарцев.

18 мая 1944 года началось выселение из Крыма 183 тысяч крымских татар. Они, так же как немцы и калмыки, обвинялись в сотрудничестве с оккупантами, массовом дезертирстве. Крым очистили не только от татар, но и от других «нежелательных» элементов. Одновременно сослали 15 тысяч черноморских греков, 12 тысяч болгар, 10 тысяч армян.

Наконец последними в ноябре 1944 года разделили судьбу высланных народов 110 тысяч турок-месхетинцев.

Этот скорбный список можно продолжать и дальше. Слишком много их было – жертв «великого социального эксперимента». В нашей стране почти нет семьи, где бы хоть кто-нибудь не погиб или не был ранен в сражениях Великой Отечественной. Но почти нет в нашей стране семьи, где хоть кто-нибудь не погиб, не был арестован или ранен всевозможными унижениями на войне, которую вели с собственным народом те, кто говорил от его имени. Сколько миллионов человек мы потеряли в результате этого невиданного доселе геноцида – до сих пор никем точно не подсчитано.

Мы не можем исправить трагическое прошлое. Но, если мы не можем спасти никого и ничто в прошлом, мы можем выполнить свой долг - чтить память невинно погубленных крестьян, рабочих, инженеров, священников, врачей, военных, учителей, людей всех профессий, всех национальностей и вероисповеданий, каждый из которых – это частичка убиенной народной совести, народного таланта.