Тайны станут явью. Но не все и не сейчас

Отдел специальных фондов, который больше известен как архив главного управления внутренних дел Ставрополья, на роль информационного фильтра не претендует. В составе информационного центра милицейского главка он выполняет другие задачи, хотя приходится заниматься и процеживанием сокровищ, скопившихся на многочисленных стеллажах, прежде чем поделиться информацией с кем бы то ни было. Архив скорее можно сравнить со шлюзом, который регулирует поток ведомственных данных, многие из которых еще совсем недавно были закрыты для широкого круга, из прошлого в настоящее.

Наше знакомство с архивом главка и его правилами началось так: редакции «СП» понадобились сведения об одном гражданине, проживавшем на Ставрополье в период Великой Отечественной войны. Он вместе с семьей оказался «в контрах» с властями и был репрессирован. Информация по всем аналогичным делам хранится в архиве краевого милицейского главка. В запрашиваемых сведениях нам не отказали, но при этом сразу предупредили, что кое-какие страницы биографии нужного нам человека так и останутся тайной за семью печатями.

По словам главного специалиста спецфонда информационного центра ГУВД старшего лейтенанта Светланы Сергиенко, подобные обращения – не редкость. Такие запросы делают и рядовые граждане: одни восстанавливают свое генеалогическое древо, другим документы требуются для реабилитации и получения компенсаций.

Особенно много работы у сотрудников архива было после первой волны массового признания советских граждан жертвами политического террора. Запросов оказалось столько, что хранители спецфонда едва успевали на них отвечать. За информацией обращались даже из-за рубежа, что, впрочем, не прекращается и сегодня.

Случалось, что требуемых сведений в архиве не обнаруживалось: множество документов было уничтожено накануне Великой Отечественной войны, происходили и другие информационные катаклизмы. Ничего удивительного, если в архиве не найдется данных и об относительно недавних событиях. К примеру, из числа тех, что разворачивались на территории Чечни. Архив министерства внутренних дел республики, кстати, с некоторого времени тоже хранится в ставропольском спецфонде. У документов из Чечни непростая судьба. Удивительно, что значительная часть письменных свидетельств о правоохранительной жизни «неспокойной» республики вообще осталась цела. Когда там уже шли военные действия, Москва распорядилась эвакуировать уцелевший фонд архива внутренних дел в Ставрополь. Документы привезли на КамАЗе. Бумажные носители уникальной информации, которая бережно накапливалась десятками лет, походили скорее на гору макулатуры. Дела приходилось формировать заново чуть ли не по листочку. На помощь сотрудникам нашего спецфонда прибыли специалисты из главного информационного центра МВД России. Чтобы привести остатки чеченского архива в порядок, понадобился не один год. Теперь кропотливая работа закончена, и отдел специальных фондов ГУВД готов рассматривать запросы на документы из Чечни. Признаться, белых пятен в республиканском архиве образовалось немало. А из уцелевших и восстановленных документов, особенно затрагивающих последние десятилетия, многие уехали в столицу, и вернутся ли – неизвестно.

Самые «пожилые» единицы спецфонда ГУВД – коллекция приказов МВД 20-х годов прошлого столетия. Среди них есть и те, с которых до сих пор не снят гриф секретности. Потемневших от времени папок все никак не коснутся руки членов специальной комиссии по рассекречиванию документов. Эти люди как раз и служат тем самым информационным фильтром, который решает, какие сведения могут «отравить» человека, а какие он переварит без последствий.

- Может, это и к лучшему, что некоторые документы до поры до времени запираются на замок, - говорит начальник отдела специального фонда информационного центра ГУВД майор Ольга Иванова. - Есть вещи, о которых людям, возможно, не стоит рассказывать вообще. Некоторые сведения из числа тех, что и сегодня скрыты под грифом секретности, заставили бы кардинально изменить взгляды на многие исторические события, что не всегда во благо. К тому же дети не должны отвечать за поступки родителей, которые натворили бед в свое время.