Мы идем, пока врем

- Первое лицо: я иду по ковру, второе лицо: ты идешь по ковру…

На следующих оборотах сбивались даже матерые отличники. И рано или поздно получалось: он идет, пока врет, мы идем, пока врем…

Глядя на сегодняшнюю нашу жизнь, я думаю, что объявленное движение России вперед, к светлому демократическому будущему – то же самое склонение по падежам, где «по ковру» неизбежно превращается в «пока врем». У нас всех - иллюзия движения, основанная на лжи. За которой пропасть, в которую мы неизбежно рано или поздно свалимся.

Примеров – пруд пруди. Сколько, например, писано-переписано о платности нашей продекларированной в Конституции бесплатной медицины. Мол, к участковому терапевту без коробки конфет можно и не ходить, а в больницах только за оформление истории болезни нужно внести «благотворительный взнос». И клянем мы наших врачей за то, что и пилюли, и шприцы, и системы для капельниц нужно сначала купить, а потом уже в больницу собираться. Все это так. Только врачи при чем?

- Знаешь, - с радостью сообщил мне мой приятель, заведующий отделением одной из городских больниц, - мне Иван мешок цемента занял.

- Ты что, ремонт на даче не закончил? Так уже зима… - недоуменно отреагировала я.

Иван заведует соседним отделением этой же больницы, и откуда у него мешки с цементом – тоже вопрос небезынтересный. Все оказалось до банальности просто. Мешок с цементом нужен для ремонта отвалившейся в отделенческом туалете плитки, прилепленной на стены еще в пору развитого социализма. На которую, кстати сказать, скинулись и больные, и сотрудники этого отделения. В другой больнице сотрудники отказались (причем добровольно) от причитающейся им премии. На собранные деньги были куплены, пардон, унитазы: старые совсем развалились.

Впору бы восхититься (нас ведь так учили!) самоотверженностью и тех, и других. Но не хочется, потому что и для медиков, получающих далеко не по труду, и для больных – деньги это нелишние. Но именно ими латаются дыры в государственном бюджете. И это не просто обидно. Это вранье высшей пробы. Которое создает иллюзию того самого продвижения вперед. Маразм, если задуматься. Врач, вместо того чтобы лечить, ищет (не покупает, потому что купить не за что) стройматериалы вместо тех чиновников, которые обязаны на это деньги найти.

И по большому счету получается, что, объявив на ближайшие годы в качестве государственных приоритетов борьбу с бедностью, наш президент как бы сместил акценты. И причем значительно. Ведь бедность – это не только полураздетые старики и полуголодные дети. Бедность – это нищенство наших учреждений здравоохранения, разваленные дома и дворцы культуры, это многое и многое другое. Но тогда, скажите, зачем нам нужны министерства культуры, здравоохранения, сельского хозяйства, заодно еще с сотней министерств? Если у нас нет просто культуры, просто здравоохранения, просто сельского хозяйства…

В этом ряду – снабжение бесплатными лекарствами инвалидов. Нужно иметь просто богатырское здоровье, чтобы их получить более чем два-три раза в год. Схема на бумаге выглядит здорово: выписываете рецепт у лечащего врача, идете в аптеку. А там вам говорят: вашего препарата нет, поставим вас на учет и позвоним, когда появится. Можете даже не ждать – не позвонят. Одной моей знакомой после шунтирования врачи велели ходить не менее восьми-десяти километров в день. Она и ходила с юго-западного в социальную аптеку на Артема ежедневно. Месяц. Лекарств все не было. А потом она устроила скандал и получила все необходимое по полной программе. И новая реформа по монетизации льгот, уверена, ничего не изменит.

А мы? Мы привыкли к тому (как, оказывается, за неполных пятнадцать лет можно привыкнуть!), что сказанное и гарантированное нашим государством чаще всего не делается. У нас не хватает ни сил, ни времени, ни оптимизма, чтобы за себя бороться. И раз уж потянуло на лингвистические ассоциации, то напомню, что пассивный залог в русском языке называется страдательным.

Вот и страдаем. Потому что доказывать правоту – себе дороже будет. Да и где, и что доказывать? Свои права в суде, если речь идет о бытовых и гражданских проблемах? Не смешите и смешными не будете. Адвокаты – хоть и по гражданским делам - не по карману даже среднему классу, численность которого у нас в стране едва ли переваливает за двадцать процентов. Собственная юридическая грамотность? Ну, это возможно. После выхода на пенсию, когда появится свободное время. И то есть опасность погрязнуть в судебных дрязгах до умопомрачения. В прямом смысле слова.

А если, не дай Бог, влипнешь в какое уголовное дело, то вообще – пиши пропало. О коррупционности милиции, прокуратуры, судов писано уже так много, что нового слова тут вряд ли скажешь. Но невозможно смотреть в глаза редакционным посетителям, которые приходят в газету с последней надеждой. Кому-то помогаешь, и тогда становится легче, большинству – нет. Потому что пробить газетным словом барашка в бумажке невозможно по определению. Уже не просто в разговорах, в письмах в нашу газету люди откровенно, и не боясь ничего и никого, пишут о том, кто из правоохранительных чиновников у них и за что попросил или взял. И самое главное – не сделал того, что обещал. Называют не только суммы, но и фамилии. Мы отправляем такие письма «куда надо». Но я по пальцам могу перечислить случаи, когда дело сдвинулось с мертвой точки. Чаще – в ответ тишина.

Так что и здесь врем. И о правовом государстве тоже. И о пенсиях, которые ниже прожиточного минимума, но хватает на то, чтобы жить. А когда пытаемся кричать об этом и многом другом – нас просто не слышат. Нас, это тех, у кого всех связей – это узлы на ботинках.