Александр Харченко – старшина журналистского «спецназа»

Корю себя за то, что редко звоню Саше - Саше Харченко.

А он не забыл, прислал свою новую книгу «Я стал частью этой войны...». А всего чуть более двух лет назад предыдущая его книга называлась «Давайте не встречаться на войне». Книгу, кстати, тогда взяли в Президентскую библиотеку. Другой настрой - это переосмысление? Не знаю.

Мы не виделись столько лет, что между нашей первой встречей и несостоявшейся нынешней, если бы она случилась, выросло уже целое поколение. Познакомились мы – уже три десятилетия нужно отмеривать – во время захвата басаевцами буденновской больницы.

Тогда Саша, корреспондент ИТАР-ТАСС, в котором, кстати, проработал 40 лет, как-то незаметно стал старшиной журналистского «спецназа». И он тогда произнес фразу: «Давайте не встречаться на войне». Она не его была, эта фраза, но стала лозунгом военных и невоенных, в том числе и ставропольских, журналистов. Потом эти стихи стали песней, звучавшей во всех «горячих точках» России. Оказывается, судя по новой книге, война Харченко не отпускает. Впрочем, как и многих других журналистов из журналистского «спецназа».

Александр Харченко - полный кавалер медалей ордена «За заслуги перед Отечеством», он работал во всех «горячих точках» на территории бывшего СССР, кроме Карабаха и Абхазии. Только в Чечню было свыше 20 командировок начиная с 1991 года. Сейчас он живет в Твери.

Харченко действительно талантлив. А за многие годы вышло у него всего три книги. Но все они правдивы, искренни и честны.

Его новая книга заставляет почувствовать «вкус» войны. И не только потому, что рассказывает о работе в «горячих точках». Это сборник рассказов, в основе которых лежит работа журналистов. Автор рассказывает о том, что видел, о коллегах. Саша считает: «Если бы я соврал, меня бы перестали уважать». Эту книгу один из коллег назвал «пособием по экстремальной журналистике». Не уверена, что это так. Но это и не биография.

- Почему такое название «Я стал частью этой войны»? - спросили однажды у Харченко.

Он ответил:

- У меня есть близкий друг Игорь Погосов. Он в 1996 году руководил пресс-службой МВД Чеченской Республики. Изначально у меня было написано «Я был частью этой войны», потому что, находясь там, нельзя оставаться непричастным к этим событиям. Он мне помог сделать более конкретно. И появилось слово «стал».

Мы, ставропольские журналисты, хорошо знаем Игоря Погосова. Настоящего офицера и настоящего друга. Он много сделал хорошего на посту начальника пресс-службы краевого милицейского главка. Сейчас он руководит пресс-бюро в кадетке имени генерала Ермолова.

В канун 23 февраля, праздника настоящих мужчин, более чем уместно рассказать о новой книге и перелистнуть хотя бы одну ее страницу.

Чечня

…Грозный. Январь 95-го. Развороченные снарядами дома, танк, прижатый к земле обвалившейся стеной. Судьбу экипажа узнать не удалось. Пара «грачей» – штурмовиков

Су-24, заходящих на боевой разворот среди закопченных горящей нефтью облаков. Бурая грязь, смешанная с бурыми кирпичами. Сгоревшая бронетехника. Кругом гильзы, гильзы, гильзы – от всего, что может стрелять. Собаки-людоеды – оскаленные морды голодных животных с горящими глазами, рвущие трупы на мосту через Сунжу. На этом фоне вызвали улыбку слова вылезшего из подвала местного жителя: с началом масштабных боевых действий из Грозного сбежали мыши и тараканы.

...Рядом с аэропортом Грозный (Северный) были натянуты три большие палатки. Полевой госпиталь. В память въелось закопченное лицо контуженого прапорщика спецназа, сидящего вместе с другими ранеными в кузове грузовика.

Черная вязаная шапочка – подарок известного банка, слезы на грязной недельной щетине, в темных от боли светлых славянских глазах отчаяние. Он не говорил, кричал, потому что не слышал собственного голоса:

– Братишка! Я все прошел… Я Афган прошел. Здесь хуже, чем Афган, братишка!..

Я не знал, что сказать в ответ. Молча достал из куртки начатую пачку сигарет, протянул ее раненому.

...Подъехали «Вести» – мой давний приятель Алексей Самолётов с телегруппой. Он купил у местных старенький «Форд» и чувствовал себя хозяином положения. Теперь ему не нужно было выпрашивать у федералов транспорт, чтобы сгонять в Грозный. В его белобрысой голове, как всегда, роилась чертова туча идей и планов. Как три года назад, в охваченном гражданской войной Таджикистане. Нам было о чем поговорить.

Разлив водку в стаканы, Алексей остановил мой порыв сказать тост.

– Мы с тобой столкнулись первый раз в 92-м, в Таджикистане. Помнишь? И начали говорить о войне. Нашли массу вещей, которые нас не устраивали в той войне. Да в любой войне, в общем-то… Я поднимал и буду поднимать тост за то, чтобы никого из нас не зацепила пуля. Свою первую пулю я выцепил из бетонной стены в Курган-Тюбе. А ты, Саша, свою первую пулю вытащил из стенки в Тбилиси. Ты свою держал в руках, и я свою держал в руках. Она была не у меня в голове, не у тебя в голове. Поэтому сегодня мы с тобой можем говорить о войне, писать о войне и не быть жертвами этой войны. Если мы сможем выжить – дай бог! Не сможем – дай нам бог тоже… Салют!»

* * *

Вы почувствовали вкус книги? Или это все-таки вкус войны?..