Евгений Кузнецов: повседневные жесты и очарование ожившего холста

Евгений Кузнецов - художник, можно сказать, потомственный, его отец Георгий Иванович в середине прошлого века приехал поднимать целину ставропольского искусства. Он стал одним из организаторов краевого художественного фонда. Кстати, работы Кузнецова-старшего сегодня хранятся в фондах Ставропольского музея изобразительных искусств, многие из них стали своего рода отражением той эпохи, названной оттепелью. Например, полотно «Приезд Хрущёва на Ставрополье» при всей заданности идеи и сюжета являет такую солнечную, яркую реалистичную живопись! Но сын довольно долго был как-то далек от искусства, и никто в семье не думал, что он пойдет по стопам отца. Более того, Евгений вполне мог бы стать, например, инженером: в школе ему хорошо давались точные науки, успешно выступал на олимпиадах по математике, физике. И только в седьмом классе, однажды попав случайно в художественную школу, неожиданно для самого себя остался... порисовать.

В результате уже после восьмого класса он пошел в художественное училище. Здесь помимо занятий с педагогами Жене очень нравилось общение с однокурсниками, среди которых были яркие личности, уже в юности выделявшиеся оригинальными взглядами на мир и искусство. Например, ныне известному ставропольскому графику и карикатуристу Евгению Синчинову он обязан некоторыми кубистическими мотивами в своих ранних работах.

- Училище давало много возможностей роста, - вспоминает Евгений Кузнецов. - Не говоря уже о крепкой профессиональной подготовке.

Потом он, как выразился сам Евгений, «сходил» в армию, где его обязанностью было оформление разных служебных помещений. Правда, пострелять на учениях из автомата все же довелось. Хотя у них с киномехаником была при этом главная задача развернуть клубную палатку, подготовить площадку для культпросвет-работы.

Следующим этапом пути демобилизованного художника стал Кубанский университет культуры. Впрочем, как выяснилось, проходить заново азы ему уже было неинтересно, хотелось большей самостоятельности. Переведясь на заочное, пошел работать в Ставропольский Союз художников. Здесь, с одной стороны, надо было выполнять рутинные госзаказы - обязательные портреты вождей, стенды по военно-патриотической подготовке и т. п. Зато, с другой стороны, здорово выручали проводившиеся тогда регулярно командировки в дома творчества в разных уголках бывшего Союза. На целых два месяца уезжали группами молодые художники, особенно любили бывать на Байкале и в Горячем Ключе. Дом творчества «Листвянка» на берегу «славного моря» был замечательный, а главное, это был университет - настоящий, серьезный! В домах творчества молодые ребята получили - спасибо умным кураторам - настоящие профессиональные знания. И жизнь показала, что сегодня большинство из тех участников молодежных потоков добилось чего-то значительного.

Процесс развития творческой личности представляется поистине загадкой. Как у художника появляется свой почерк, свой стиль, свои собственные идеи? Конечно, влияние старших мастеров, прежде всего отца, представителя классической школы, послужило началом многому. Недаром на пути Евгения сначала был период поиска себя в рамках реалистического направления.

- Это доставляло удовольствие приобретением хороших ремесленных навыков и тем, что помогало установлению связи между мозгом и руками, объективной и визуальной реальностями... Конечно, всякий художник может заявить сакраментальное «я так вижу!». Но сначала все-таки надо пройти самостоятельно путь от реализма до какого-то другого высказывания.

Вот еще загадка - рождение сюжета. У Евгения Кузнецова это, по его выражению, наши повседневные жесты, которые человек совершает автоматически, не задумываясь о реальном смысле. Один и тот же жест художник может представить с разных точек зрения - в пределах холста. Результат для меня, обывателя, фантастический: возникает... другое прочтение реальности! И получается поэзия!

Однако жизнь обязывает быть реалистом: не забывать о «покупательной» способности произведения, что вполне нормально: картины должны находить путь к людям. Значит, надо чувствовать свое время, предпочтения потенциального зрителя - потребителя искусства. Начало творческой деятельности Евгения Кузнецова пришлось на советское время, когда был социальный заказ. Настоящую творческую работу покупали разве что под какую-то выставку. Но ведь и заказ можно по-разному нарисовать…

Как бы банально это ни звучало, но истинный профессионал учится постоянно, независимо от возраста. Движение к успеху - процесс неостановимый… Иногда, чтобы улучшить картину, ее приходится переписать заново! Чтобы довести работу до внятного результата. Труд, помноженный на вдохновение, - годами выработанное это умение позволило Евгению Кузнецову всего за месяц труда в мастерской у коллег в Испании подготовить 25 полотен (!) для персональной выставки, прошедшей недавно в Берлинском Доме русской культуры и науки. Все работы выставки под названием «Верный свет» так или иначе отражали тему света: свет свечи, огонек спички, сияние солнца, луны, свет любви… А слово «верный» в русском языке означает и правильный, и преданный. Евгению, как сыну мамы-филолога, нравится игра со словами, он не устает восхищаться возможностями русского языка: одно слово расширяет смысл, открывает простор для мысли. Вот на полотне мужчина закрывает плащом от постороннего света свою девушку и светит ей фонарем на читаемую книгу: дескать, только этот свет правильный. В этом есть и ревность, и любовь, и оберег - все вместе. Кстати, сейчас эта выставка продолжает привлекать публику уже в других галереях Берлина.

География путешествий художника по миру весьма широка. Начиналась она на волне перемен и в стране, и в творческом союзе, когда закрывались творческие программы, рушилась система соцзаказа. Тогда участники последней советской молодежной выставки в Москве решили продолжить традицию встреч в домах творчества, провести свою выставку в Центральном доме художников. И родилось новое объединение - «Солнечный квадрат», наладившее контакты с российскими зарубежными центрами. Так получилось много замечательных поездок сначала по Востоку - Вьетнам, Индия, Цейлон, Непал… А потом уже и дальше.

Восток заинтересовал своеобразным балансом яркости и… пыльности. С одной стороны, многоцветье одежд, с другой – грязища и бедность. Контраст восприятия обострен чрезвычайно. Любопытно было, конечно, увидеть, как работают художники в разных странах. История из сравнительных наблюдений: в городе-побратиме Безье во Франции русские начали показывать свои технические приемы, а европейцы страшно удивились такой открытости. И признались: если бы у них кто-то такую технику придумал, к нему в мастерскую просто уже никто не смог бы войти - коммерческая тайна! А наши-то привыкли открыто работать в домах творчества, обмен знаниями давал возможность каждому обрести свое лицо, тут технические приемы не самоцель и не отличительная черта. Разумеется, в той же Европе живут богатые художественные традиции, и сегодня там есть люди уровня былых легендарных классиков. И находки есть замечательные в новых течениях. Но…

Художник Кузнецов сегодня достиг уровня удачного сплава мастерства и хорошего спроса. Правда, заказы поступают большей частью не в родном Ставрополе, а например, в Краснодаре. Ему нравится самому предлагать заказчикам идеи. Даже если это портрет или цветочные композиции для интерьера. Чаще всего к нему идут те, кто уже знает его стиль, авторскую манеру. Сейчас в работе, как это у него обычно принято, параллельно несколько картин. Вот эта будет называться «Стекло». Название, надо сказать, очень точное даже на первый взгляд. Оказалось, как опять же свойственно Евгению, и философичное.

- Зеркало – вещь таинственная, в чем-то мистическая, - говорит художник. – Как видите, тут и попытка спрятаться за ним, и попытка протереть матовое стекло… Картина эта делается для конкретного человека, а моя задача - передать его восприятие мира. Но это еще и мой взгляд тоже!

Наверное, глупо спрашивать, любит ли художник свою профессию. В творчестве сосредоточена вся жизнь. А иногда, смеется мой собеседник, за это еще и денег дают! Между прочим, Евгений Кузнецов теперь уже звено в династийной цепочке: сын Георгий тоже художник. Но идущий своим путем. Сын в детстве, как и отец, также успешно занимался математикой, и Евгений с Ольгой надеялись, что в семье будет свой программист со стабильным доходом (искусство – занятие ненадежное). А Георгий тоже однажды сказал: хочу рисовать. Теперь по их семье можно уже изучать историю искусства - от академизма до концептуального искусства. Георгий вместе с другом Андреем Блохиным создал и успешно продвигает творческий тандем, набирающий популярность и на родине, и в Европе. Это арт-группа Recycle. У ребят цеха в Краснодаре и Париже. Их провокативное искусство снискало широкую славу и признание профессионалов: они лауреаты премии Кандинского, входят в десятку рейтинга «Топ-100» молодых художников России. Выставки Recycle с успехом проходили во многих городах. В прошлом году арт-группа представила большой проект на Венецианской биеннале.

Так что повод для отцовской гордости, конечно, есть. К тому же и отцу очень интересно, чем занимается сын.

- Концептуальное искусство замечательно вводит свойства материала в систему создания образа, - с нескрываемым восхищением поясняет Евгений. - Когда из полиуретана отлиты скрижали Завета, например, а текстом выбраны десять фраз из пользовательского соглашения Фейсбука, которые никто никогда не читает, а ребята прочли и нашли практически плагиат из Заповедей Моисея… И эти тексты, отлитые из резины, внешне выглядят как камень. Удивительная система образного мышления! Не случайно эти произведения, хоть и достаточно дорогие, охотно приобретают знатоки-коллекционеры.

Но это все не только гордость отца, но еще и созвучие творческих мотиваций. Абстракционизм Евгения близок концептуализму его сына. Родственные души, они и многие проекты нередко обдумывают вместе. Никаких поколенческих противостояний, наоборот, понимание друг друга плюс способность чутко слышать свое время. Что и заметно в одной из недавних работ Евгения, запечатлевшей пеструю толпу с девайсами в руках: обобщенный образ социальных сетей, этого, как выражается художник, всемирного сумасшествия ХХl века.

В мастерской Евгения Кузнецова бросается в глаза обилие музыкальных инструментов - от пианино до всевозможных флейт, гитар. В детстве пианино он осваивал дома с репетитором. А потом уже совсем взрослым заболел флейтой. Какие-то струны его души волнуют извлекаемые ею звуки. Теперь у него несколько десятков флейт со всего света. Музицирование для художественного вдохновения? Не только. Художник порой перевоплощается в музыканта, участвуя в концертах. Да, не зря говорится: музыка - наивысшее выражение поэзии.

На мой взгляд, все картины Евгения Кузнецова объединяет то, что они просто-напросто очень красивы. В них живет невероятной силы эстетика, такая притягательная и ни на чью не похожая. Полотна Евгения для меня более содержательны, нежели некоторые полные модного «историзма» картины, явно направленные на определенную идеологию. Их так называемая достоверность выглядит плоской, прямолинейной, если не сказать – выхолощенной. А вот кажущаяся «бессюжетность» Кузнецова имеет свой волшебный результат!

Вместе с женой Олей, тоже художником и педагогом, он сейчас мечтает увидеть новый интересный проект сына в Центре Помпиду в Париже. Экспозиция Recycle продолжает технологию, опробованную в Венеции.

Ну а когда мы увидим в Ставрополе новую выставку самого Евгения Кузнецова? Задумавшись на мгновение, он обещает: будет обязательно! Быть может, к юбилею. Главное, художнику хочется подготовить нечто новое, чтобы экспозиция, хоть и юбилейная, представляла собой не старый багаж, не ретроспекцию, а цельный проект, посвященный какой-то идее. В качестве идеи видится панорамный показ творчества трех поколений художников Кузнецовых. Почему бы и нет?