Максим Горький на Кавказских Минеральных Водах

Алексей Максимович бывал в наших краях - на Кавказских Минеральных Водах - во время своего второго странствования «по Руси». Первое, как известно, было им предпринято еще в 1891 году. Отправившись из Нижнего Новгорода, он побывал в Поволжье, на Дону, Украине, в Крыму и на Кавказе. Впоследствии писатель отмечал, что хождение по Руси было вызвано желанием «видеть, где я живу, что за народ вокруг меня». «Можно думать, что величественная природа страны и романтическая мягкость ее народов – именно эти две силы – дали мне толчок и сделали из бродяги литератора», - писал Горький.

Еще в первом путешествии его покорил Кавказ. Именно здесь начался творческий путь писателя: в газете «Кавказ» за 12 сентября 1892 года был напечатан его первый рассказ «Макар Чудра» (драма из цыганской жизни) под псевдонимом «М. Горький». До Ставрополья тогда Алексей Максимович не добрался. И вот второе путешествие по Кавказу в 1903 году. Еще осенью 1902-го газеты писали: «А.М. Пешков (Максим Горький) предполагает совершить путешествие пешком по Закавказью. Первый маршрут намечен через Тифлис и Абастуман. Максим Горький будет путешествовать все лето с тем расчетом, чтобы и возвратный путь совершить, насколько будет ему по силам, тоже пешком. Пешее путешествие должно быть закончено в Царицыне. Прогулку свою Горький предпримет по совету врачей для окончательного поправления здоровья».

В это время писатель был уже широко известен в России и за ее пределами. Вышли его «Очерки и рассказы», романы «Фома Гордеев», «Трое», поэмы «Песня о Соколе» и «Песня о Буревестнике». В столичных и провинциальных театрах шли пьесы «Мещане» и «На дне». Его произведения были переведены на 16 языков. В феврале 1902 года М. Горького избрали почетным академиком Императорской академии наук по разряду изящной словесности. Правда, его избрание вскоре аннулировало правительство, так как он находился под надзором полиции. Тогда в знак протеста А.П. Чехов и В.Г. Короленко отказались от почетного членства в академии.

Спутниками М. Горького в путешествии в 1903 году были жена Е. Пешкова (которая, впрочем, еще из Закавказья вынуждена была уехать к заболевшей дочери), актер МХАТа И. Тихомиров и редактор издательства «Знание», объединявшего писателей демократического направления, К. Пятницкий.

В сохранившейся ставропольской газете «Северный Кавказ» за 2  августа 1903 года напечатан путевой очерк горного инженера Ив. Акинфиева «По Черноморскому побережью и Кавказу» (Новороссийск. Встреча с Максимом Горьким). Автор рассказывает, как он встретился с писателем на пароходе «Батум», совершавшем рейс по Черному морю. Читаем: «Зоркие дамы первые заметили появление знаменитости на нашей палубе и, по обыкновению, забегали вокруг и около… Знаменитый писатель, очевидно, чувствует себя неспокойно в обществе неизвестных под влиянием отовсюду устремленных любопытных взоров и ограждает себя от назойливых разговоров молчаливостью, вечно нахмуренными бровями, пасмурным, не то недовольным, не то болезненным, взглядом… Только спокойная улыбка на таком суровом лице несколько примиряет наблюдателя». Из очерка узнаем, что компания, посетив Новый Афон, из Сухума пароходом отправилась в Поти, затем по железной дороге до Кутаиса. От Кутаиса на экипажах проехала до Они, Альпани, где побывала на леднике Цей и в Алагире…

И вот в жаркий летний день 16 июля 1903 года М. Горький со своими товарищами в Ессентуках. О его внешнем виде в тот день узнаем из публикации в «Петербургской газете» за 31 июля 1903 года: «Весь выгоревший (не загоревший, а буквально выгоревший), Максим Горький был в походном костюме, приноровленном, очевидно, специально для большой дороги: грязные высокие сапоги, кустарного производства соломенный котел вместо шляпы и пыльная рубашка, подпоясанная шнурком…». Прибывших привлекла афиша в местной газете: «В Ессентукском казенном театре товариществом драматических актеров под управлением артиста Императорских театров С. Брагина представлена будет пьеса «Мещане» Максима Горького». Автору было, конечно, лестно, что его пьеса дошла и до провинции.

Впервые «Мещане» ставились Художественным театром 20 марта 1902 года в Петербурге. В книге «Моя жизнь в искусстве» режиссер К.С. Станиславский вспоминал: «На генеральную репетицию пьесы съехался весь правительствущий Петербург, начиная с великих князей и министров, всевозможные чины, весь цензурный комитет, представители полицейской власти и другие начальствующие лица с женами и семьями. В самый театр и вокруг него был назначен усиленный наряд полиции; на площади перед театром разъезжали конные жандармы. Можно было подумать, что готовились не к генеральной репетиции, а к генеральному сражению».

На генеральной репетиции присутствовал и великий русский певец Л.В. Собинов, который тоже оставил свои свидетельства: «Это удивительная пьеса, - писал он. – Этой пьесой Горький смело ухватился за тот больной нерв, который мозжит и задевает нашу жизнь. Я понимаю, почему правительство так долго не хотело разрешить этой пьесы. Все, что можно было вычеркнуть, - все вычеркнуто». В дальнейшем «Мещане» могли ставиться только по тексту, заверенному драматической цензурой «специально для данной постановки».

Горький понимал, что антрепренеру в Ессентуках надо было иметь смелость, чтобы решиться на постановку пьесы. У многих еще были в памяти события в Белостоке, когда во время представления возникла стихийная демонстрация. Из театра она перекинулась на улицу, демонстранты кричали: «Долой самодержавие! Да здравствует свобода!».

Итак, путешественники направились к театр-парку, который был недавно пристроен к галерее источника № 17. Здание это сохранялось в первозданном виде до 2005 года, когда было отреставрировано и перепрофилировано. Сейчас там мини-гостиница «Театральная». Появление писателя у кассы, разумеется, не осталось незамеченным, Горький был сразу узнан – его портреты-открытки повсюду продавались в киосках. На радость организаторам билеты на спектакль вмиг были распроданы. Весть «Горький здесь» распространилась и за кулисы. Актеры взволнованно выглядывали из-за занавеса: сам автор будет смотреть их игру!

На спектакле «Мещане» в Ессентуках присутствовал отдыхавший в то время на Кавминводах К.С. Станиславский, который рассказал о встрече с М. Горьким в письме к жене актрисе М.П. Лилиной. Константину Сергеевичу сообщили о появлении писателя в зале, и Горький заметил в ложе первого режиссера своей пьесы. Как только в антракте опустился занавес, друзья устремились навстречу друг к другу. Вокруг сразу же собралась толпа, и Станиславский предложил: «Улизнем?». Горький охотно согласился: его, как всегда, тяготило назойливое внимание публики, глазевшей на знаменитого писателя «из босяков», как тогда называли его даже в печати. Они ушли в парковый ресторанчик. Далее в письме к жене Станиславский поведал об эпизоде, весьма характерном для будущего автора «Детства»: «Сели в отдельный садик, слышим душу раздирающий крик. Бьют ребенка в кухне. Устремились туда спасать его. Горький вырвал ребенка, изругал мать. Произошел легкий скандал». Затем, чуть успокоившись, писатель стал рассказывать о только что совершенном путешествии по Кавказу.

На другой день компания перебралась в Кисловодск. Горькому хотелось увидеть курорт, о котором был так много наслышан. От железнодорожного вокзала, у которого было уже выстроено прекрасное здание Курзала, спутники прошли по увитому зеленью спуску, ведущему к Нарзанной галерее, тополевой аллее и гостиницам. Осматривая достопримечательности Курортного парка, посетили ресторацию лермонтовских времен (ныне разрушена), поднимались к Красным и Серым камням…

Местная газета, сообщившая о приезде М. Горького на Воды, поспешила написать о том, что он собирается посетить «Замок коварства и любви». Там, в ущелье речки Аликоновки, собралась толпа. Преобладала демократически настроенная публика, пришедшая приветствовать «буревестника» грядущей революции. Но он не появился.

По совету Станиславского вечером путешественники отправились на популярную в те годы экскурсию на плато Бермамыт. Курортники ездили туда, чтобы, переночевав, полюбоваться сказочным рассветом над Эльбрусом. Зрелище действительно было незабываемым. Во время экскурсии писатель был легко одет, а ветер на Бермамыте пронизывал до костей. Алексей Максимович сильно простудился да еще, несмотря на это, после поездки принял нарзанную ванну. Жадный до различных впечатлений, он не мог в этом себе отказать. Из Кисловодска Горький уезжал совсем больным. В вагоне московского поезда, как вспоминал провожавший его Станиславский, после третьего звонка с писателем случился «маленький обморок». Константин Сергеевич поручил его заботам тоже уезжающего приятеля-врача. В дороге Горький выздоровел, так что посещение наших мест закончилось все-таки благополучно.

…Писательская память такова, что в нужный момент воскрешает впечатления прошлого. В рассказе «Женщины», созданном М. Горьким в 1912 году, открывается удивительная панорама горного пейзажа, увиденного на Бермамыте: «Порою между массами туч ослепительно сверкает седло Эльбруса и хрустальные зубья других гор – они вцепились в облака и пытаются держать их».