Легендарный военачальник генерал Вадим Матросов в воспоминаниях Евгения Болховитина

Проживающий ныне в Кисловодске бывший начальник Северо-Кавказского регионального пограничного управления генерал-полковник в отставке Евгений Болховитин лично общался с легендарным военачальником. В беседе с корреспондентом «СП» он поделился воспоминаниями о главном пограничнике СССР.

- Евгений Васильевич, что для вас значит имя Вадима Матросова?

- Считаю за честь говорить о нем. Я 40 лет служил в пограничных войсках: был призван рядовым, а в отставку вышел генерал-полковником. И почти всю службу меня сопровождало имя Вадима Александровича Матросова.

Свою службу в погранвойсках он начал в 1938 году рядовым в Ленкоранском отряде (где спустя несколько десятилетий довелось побывать и мне). В октябре 1941-го в связи с катастрофическим развитием событий на фронте сводный отряд курсантов пограничной школы НКВД, в составе которого был и Матросов, перебросили на передовую. Многие пограничники погибли в тяжелейших боях под Можайском, но врага остановили. Затем Матросов воевал на Карельском фронте, а после войны охранял северные рубежи страны. С 1959 года после окончания курсов при Военной академии Генерального штаба занимал руководящие посты в пограничных войсках.

У всех моих сослуживцев о Вадиме Александровиче было однозначное мнение: это очень умный, спокойный, тактичный генерал. В пограничных войсках его авторитет был непререкаем. Да и тогдашнее высшее политическое руководство страны его очень ценило. Не случайно, оставаясь начальником Пограничных войск СССР, он был назначен заместителем председателя Комитета государственной безопасности. Вадим Александрович - единственный начальник погранвойск, которому было присвоено воинское звание генерала армии.

О глубоком уважении пограничников к своему главнокомандующему, на мой взгляд, свидетельствует то, что за глаза в обиходе его почти никогда не называли «начальник погранвойск» или «генерал Матросов», а почти всегда «Вадим Александрович». Говорили: «Это приказ Вадима Александровича», «Это идея Вадима Александровича».

- Когда вы лично познакомились с главным пограничником страны?

- Первый раз увидел его, еще будучи младшим офицером. Не общался, а просто издалека посмотрел на легендарного военачальника. Лично познакомиться с ним довелось летом 1984 года. Я тогда служил в штабе Находкинского отряда Тихоокеанского пограничного округа.

Вадим Александрович с группой офицеров приехал к нам, чтобы принять окончательное решение: достоин ли отряд награждения орденом Красного Знамени. В Вооруженных силах и других силовых структурах страны было немного соединений и частей, удостоенных такой высокой правительственной награды. Наш отряд по результатам оперативно-служебной деятельности в течение трех лет официально признавали лучшим в пограничном округе. Познакомившись на месте с деятельностью отряда, Вадим Александрович решил, что мы действительно достойны награды.

Но в этой рабочей поездке у начальника погранвойск государства была еще одна цель - определиться с кадровым резервом. Логично предположить, что если отряд в течение трех лет является передовым, то, значит, там и руководитель неплохой, и офицеры хорошо служат, а потому являются резервом на выдвижение на более высокие должности. Я не знал, что в этом списке есть и моя фамилия, до тех пор, пока Вадим Александрович не вызвал меня на собеседование.

Вторая встреча с Вадимом Александровичем состоялась в Москве. Меня вызвали на коллегию Погранвойск КГБ СССР для утверждения в новой, более высокой должности - первого заместителя начальника Находкинского пограничного отряда. Да, эти встречи были непродолжительными, но врезались в память на всю жизнь.

- А на Кавказ вас тоже Матросов направил?

- Нет. В 1989-м Вадим Александрович ушел в отставку. Меня же с Тихого океана на Северный Кавказ перевели летом 1994 года. Это был период становления новой границы Российской Федерации. Тогда наших пограничников активно выпихивали из Азербайджана, Грузии. Никакой инфраструктуры для размещения выходивших из Закавказья подразделений не было. Не только пограничникам, но и их семьям приходилось жить в палатках и вагончиках.

Что касается зданий заброшенных кемпингов и бывших пионерских лагерей в горах, то все они уже были в чьей-то собственности. А у нас не было ни копейки, чтобы заплатить владельцам хотя бы аванс. В это время через границу с Грузией вовсю шастали боевики. И толком не отдохнувшие, не экипированные пограничники выходили в наряды, каждый из которых мог закончиться боем.

Даже место для штаба пограничного округа не сразу нашли. Власти Краснодарского края отказались разместить пограничников под тем предлогом, что на их территории и так много воинских частей. И тогда нас принял в свои объятия Ставрополь. Для размещения штаба и семей пограничников власти выделили все, что было возможно.

- Жива ли память о генерале Матросове?

- Мне вместе с другими офицерами-пограничниками выпала честь стоять в почетном карауле у гроба Вадима Александровича. Так что мы его никогда не забудем. Кроме того, имя генерала армии Матросова присвоено кадетскому корпусу в Ленинградской области, кадетской школе в Москве, другим учебным заведениям в различных регионах страны. А также пограничной заставе «Бурон» в Республике Северная Осетия - Алания и сторожевому кораблю Каспийской бригады Северо-Кавказского регионального пограничного управления. Постоянно вспоминают Вадима Александровича и наставники возрождающихся сейчас в России отрядов «Юных друзей пограничников».