Успенская церковь Ставрополя встречает свое 170-летие в новом убранстве

Два года спустя при большом стечении народа храм был освящен Иеремией, епископом Кавказским и Черноморским. Многое повидал старинный храм за свою историю, сколько политических, военных и иных бурь пронеслось над ним, а он выстоял, ни дня не был закрыт, в отличие от остальных церквей и соборов Ставрополья. Обрел в последнюю четверть века второй придел, во дворе появились здания Свято-Успенской православной гимназии и водосвятной часовни, преобразился внешний облик всей окружающей территории, а она здесь особая, мемориальная по сути. Ведь возник храм как кладбищенский, но уже давно Успенский погост стал своего рода заповедной зоной. Хранимой благодаря тому, что действует храм, действует его приход, сюда постоянно идут люди… Авторитет храма и его настоятеля митрофорного протоиерея отца Павла Рожкова без преувеличения легендарен.

Что влечет сюда неиссякаемый ежедневный людской поток? Вглядитесь в лица: они преображаются уже при одном приближении к этому храму, светлеют, теплеют, озаряются неизъяснимым светом. Царящие здесь тишина и умиротворение как-то по-своему благотворно действуют на душу... И отнюдь не только потому, что пройти нужно мимо навевающих особое настроение могильных плит старого погоста. Кажется, сам воздух тут напоен благоговейным спокойствием, которого так недостает многим из нас в суетной жизни, шумящей там, за оградой…

Нынешняя Пасха выдалась для Успенской церкви совершенно особенной: храм встречает ее молодо обновленным теперь уже не только внешним своим обликом, но и преображенным внутренним убранством. Интерьер его обрел необыкновенную, трудно передаваемую словами завершенность во всех смыслах этого слова. Византийскую стройность архитектуры теперь гармонично дополняет выполненная в русско-византийском стиле роспись сводов и стен. Не столь уж просторное помещение стало, кажется, выше и значительнее. Это ощущаешь уже при первом взгляде в чудесную высь, при первой же встрече с проникновенными взорами святых, Богородицы, Спасителя. Но вместе с тем бережно сохранены и всегда отличавшие Успенку скромная непарадность, безмятежная благодать и почти семейный уют. Что за волшебный мир открывает нам вновь тихая старая церковь?!

Готовиться к юбилею храма приход начал заранее. И роспись стала в этой работе доминантой, вспоминает член приходского совета, исполнительный директор Литературного фонда имени В.И. Слядневой Владимир Лычагин:

– Никогда ранее эта церковь не имела росписи. Теперь-то уж ясно: дело это дорогостоящее, хлопотное. Вопрос был и в том, как его проводить – закрывать храм вовсе или же подчинить богослужебную жизнь строительной обстановке, с непременными лесами и иными атрибутами, с присутствием рабочих, с создаваемой при этом теснотой. Священникам в их облачениях приходилось во время службы буквально протискиваться сквозь эти препоны… Но все это наш храм благополучно пережил. Пускай порой с ропотом, жалобами недовольных. Потом наконец прихожане поняли: для того чтобы молитвенное пространство стало истинно православным, отражающим всю историю церкви, надо всем просто перетерпеть эти неудобства.

Ну и батюшка, конечно, постоянно вразумлял, объяснял… Для отца Павла, перешагнувшего личный восьмидесятилетний рубеж, два этих года стали… нет, не испытанием (в жизни он немало преодолел, трудов никогда не страшился), но тоже принципиально новым этапом. Хотя путь к нему оказался длиной в четверть века.

– Когда я стал настоятелем храма, он не имел такого вида, как должно, – рассказывает отец настоятель. – Прежде всего надо было просто отремонтировать аварийное здание, потом построить левый придел, тогда отсутствовавший. Тут как раз появились кое-какие средства, пожертвованные храму. Но грянула перестройка, все планы нарушила. И мы даже не представляли, что будет дальше… А Господь так устроил, что спустя десять лет жизнь стала налаживаться, и тогда все же решили строиться. Появился Иверский придел в честь Божией Матери, и с этого момента началась новая жизнь: два придела – как два крыла, это уже полнота храма. К тому же открыли ранее запечатанные хоры, бывшие долгие годы в запустении. Все, слава Богу, преодолели, привели храм в порядок. Так что роспись как бы уже сама собой просилась!

Она «просилась» еще и в силу характера батюшки: не любит он просто так сидеть! Любит строить, преображать, начинал когда-то с крыши, позолоты, иконостаса, часовни, бытовых помещений для налаживания храмового хозяйства. После не сложившегося (не по его вине) возведения общеобразовательной гимназии-десятилетки все взвесил отец Павел и сказал сам себе: мне уже много лет, сколько еще протяну, а хочется что-то оставить после себя. Это «что-то» опять потребовало и сил, и времени, и средств, конечно. Надо сказать, отцу Павлу удается привлечь многих влиятельных и состоятельных людей, которые вкладывают в благополучие храма свои средства. Водосвятную часовню, например, полностью построил один человек – не копеечное дело! Да и корпус гимназический – тоже недешевое. Как и покрыть двор плиткой, приобрести новые паникадила и люстры, построить спортивную площадку для учащихся гимназии, детскую площадку для малышей... К счастью, помощники тоже нашлись, у батюшки хватает добрых единомышленников.

Когда решено было приступить к росписи, настоятель сразу четко обозначил главное: основа всей композиции, естественно, должна быть богословской, с предельным соблюдением традиции, от сюжетных элементов до цветовой гаммы. Потому что роспись не набор каких-то красивеньких изображений, а продуманный изобразительный ряд, соответствующий канону русского православного храма. Кстати, эскизы утвердил владыка Кирилл собственноручной подписью. Таким образом, эти эскизные проекты с архиерейским благословением – уже странички истории Ставропольской епархии.

– Отец Павел, как только начал служить в нашем храме, постоянно обдумывал выстраивание внешнего и внутреннего, – говорит Николай Охонько, директор Ставропольского музея-заповедника им. Г. Прозрителева и Г. Праве. – Он ведь принял храм со стареньким иконостасом и, в общем-то, достаточно хаотичным набором различных икон. Батюшка неустанно экспериментировал, если так можно выразиться. Передвигал иконы по храму, присматривался, где какая «приживется»… Каждая икона должна найти свое место, говорил он. И когда он это выстраивание завершил, пришло время росписи… Тут уже надо было с художниками найти общий язык, понимание. Шли мы все вместе, рядом в этом непростом процессе и с каждым днем убеждались, что работаем на одном дыхании… Наивысшим выражением этого единения, считаю, стало включение образа города Ставрополя в сюжет росписи. И теперь в Иверском приделе можно увидеть это чудо несказанное – Град Креста, словно парящий под храмовым сводом...

Этот вдохновенный монолог подхватывает еще одна прихожанка, музеевед Светлана Сачук, первая помощница батюшки в выстраивании сюжетной линии росписи:

– Действительно, роспись стала логическим завершением большого многолетнего храмостроительства. С появлением в 1999 году Иверского придела архитектура храма обрела гармонию. Между прочим, исторически предопределенную: газета «Епархиальные ведомости» в 1915 году публиковала данные о заложенном под приделы фундаменте… В то время, очевидно, Первая мировая война помешала реализовать замысел. И только в конце ХХ века это произошло. И когда встал вопрос о росписи, вполне логично было и ее делать в том же русско-византийском стиле. Сюжет мы задумывали с учетом ограниченной площади храма, но строго по православному канону. В куполе – обязательно лик Спаса Вседержителя, пониже, в купольном барабане, – архангелы, следующий чин – пророческий…

Конечно, вошли в роспись особо почитаемые русские святые – преподобный Сергий Радонежский, Серафим Саровский, Феофан Затворник, Святитель Игнатий, Патриарх Тихон… Наряду с этим старались все наиболее старинные иконы, имеющиеся в храме, не потерять в процессе обновления, так же гармонично включить в общую композицию. И этот духовный ансамбль сложился. Впрочем, настоятель по многолетней привычке каждый день все равно ходит по храму в раздумьях: все ли так, а нельзя ли еще лучше. Вот чем он однозначно удовлетворен и даже счастлив – алтарной иконой, которая, правда, взорам народа недоступна:

– Господь Бог Саваоф с ангелами – это что-то необыкновенное! Смотрю и радуюсь, благодарю Бога!

Рукотворное чудо – плод трудов группы художников во главе с Андреем Санниковым, ранее работавшим в составе таких бригад в других храмах, в том числе Казанском соборе. Роспись Успенской церкви – его первый самостоятельный большой опыт. Реализованный от первого штриха до последнего. К заданию этому Андрей подошел чрезвычайно ответственно и, конечно, творчески. Члены его группы порой менялись, он же довел дело от начала до полного завершения. Особенно важно было соблюсти не каждому поддающийся стиль иконописного письма, с его вековыми требованиями, тонкостями. Пришлось много просматривать образцов. Например, Киево-Печерский собор – эталон русско-византийской росписи. Но ведь и копировать других мастеров истинному художнику не хочется… Семь живописцев в разные периоды работали, у каждого свое видение, так что Андрею Санникову приходилось постоянно подравнивать, чтобы никто не выбивался…

– Сначала мы попросили их сделать мозаичные иконы для внешней стены Иверского придела, – рассказывает Александр Качаев, руководитель ремонтно-строительного комбината. – Увидев, как ответственно, кропотливо и творчески работала группа Андрея Санникова, поняли: с ними можно иметь дело. И не ошиблись. Хотя, естественно, за эти два года были у нас и несогласия, и споры…

Кстати, именно Александр Качаев предложил сделать евангельскую надпись к одному из фрагментов росписи: «Приидите ко Мне все труждающиеся и обремененные и Аз упокою вы». Отец Павел сначала не согласился, но через некоторое время все же поддержал молодого единомышленника, и таких цитат из Евангелия теперь в храме несколько.

– Когда писали Вознесение, Ольга Солдатова выполнила его в совершенно академической манере, качественно, – продолжает Светлана Сачук. – Но оно сразу выпало из стиля, потому что древнерусский орнамент предполагает некоторое утрирование черт персонажей – лики с большими очами, с характерной миловидностью, немножко такие… сказочные. Академический же стиль суше, это абсолютный реализм. Пришлось переделывать… И художник справилась с задачей и тонко, и точно.

Все участники нашей беседы за два года не раз вместе с художниками поднимались на леса, в том числе и батюшка! Спускались измазанными в краске, зато удовлетворенными – там, наверху, в спорах рождалась истина! И сил прибавлялось!

– После первого такого подъема я вернулась вниз другим человеком, – признается Светлана Станиславовна. – Глубоко в душу запали необыкновенные переживания. Увидеть так близко святой образ, огромный и живой! Во мне как-то все растаяло, осталось только ощущение силы этого взгляда. И благодать истинная… Как это все происходит, словами не передать. Но получается, сам храм себя строит! Сам, хоть и руками живописцев, уравнивает древнее узорочье и реализм академической живописи… А главное связующее звено – образы Богоматери, ведь и храм посвящен ей. И она представлена разными своими изводами – и богородичные праздники, и Богоматерь с младенцем, и Всех Скорбящих Радость, и Взыскание Погибших – теперь уже не только в иконах, но и в храмовой росписи.

Регент-псаломщик Светлана Гладилина вспоминает, как непривычно было воспринимать само появление росписи:

– Люди нынешние выросли в условиях возрождения церкви, современное поколение как бы заново открывает для себя вопросы веры, вхождения в храм. Оказалось, роспись серьезно отличается от привитого нам вкуса, поскольку подлинного в росписи и иконописи сохранилось мало, мало культивировалось. Мы поэтому привыкли к «другим» иконам. Когда появились первые сюжеты на верхних ярусах, возникало ощущение их диссонанса с привычно «пустыми» стенами внизу… Теперь это позади, и все больше положительных откликов слышим от народа.

Прихожане, радуясь вместе со своим настоятелем результатам этих трудов, уже думают о дальнейших планах. Им, как говорится, не привыкать. Более двадцати лет активно содействует оформлению храмового комплекса Николай Охонько, перечисляя этапы этого пути – площадь при храме, уютное здание начальной гимназии, красавица водосвятная часовня, некрополь…

– Сегодня в Ставрополе много приходов, и чем больше церквей будет появляться, тем больше будет осознаваться ценность и особая роль Успенского храма, – убежден Николай Анатольевич. – Он единственный уцелел в море уничтожения церквей, влачил крайне жалкое существование, был уже тоже на грани закрытия, но выжил, спасся, и на него будут смотреть как на образец. Как и на весь сложившийся вокруг храма историко-культурный комплекс. Появление великолепной росписи дало нам толчок заново вернуться к облику погоста, где покоится немало ставропольцев, чьи имена вошли в историю города и края. Здесь похоронен казачий генерал Попандопуло, генерал Мачканин, строитель Ставрополя архитектор Кусков, родной брат и родители писателя Ильи Сургучёва, участники знаменитого Ледяного похода 1918 года… Многие могилы теперь безымянные. Конечно, будем еще думать над развитием концепции обустройства территории, привлекать общественность, вести диалог с отцами города.

По общему признанию моих собеседников, прихожане Успенского храма, наблюдая за ходом росписи и активно помогая кто чем может, обрели уникальный нравственный опыт. Человек ведь приходит в храм этаким эгоистом, устами священника и дьякона помолился и ушел, а заботы храма остаются словно в стороне. Но тут волей-неволей почувствовали: если хотим, чтобы приход был крепким, надо войти в общее дело.

– Мы здесь исповедуемся, причащаемся, и значит, отвечаем за свой храм, – выразил общую мысль Владимир Лычагин. – Это все сплачивает, делает нас единым телом Христовым, к чему нас и призывает Господь. И дети наши, и внуки этим живут, видят, как храм преображается на глазах, становится местом молитвы. Вот почему роспись – не чисто техническое дело, но и богословское, духовно-нравственное.

Настоятель Успенского храма отец Павел за свои труды недавно отмечен новой наградой Русской православной церкви, утвержденной патриархом и называющейся, между прочим, «Ставропольский крест». Града Креста крест… Красивая награда. Почетная. Батюшка достоин ее, как никто. Потому как трудится не для наград, а для людей. И нынешняя встреча Пасхи станет для него и всех прихожан особенно радостной. Сюда и прежде шли люди с добрыми чувствами, хотя у каждого разными бывают обстоятельства и настроения. Теперь же, скажу так, входишь в храм – и словно крылья вырастают. И кажется, сама Богородица, Заступница Небесная перед Богом, радуется вместе с народом православным, привечая каждого молитвой в молодо преобразившемся старом храме.