Суд присяжных оправдал заказчика убийства в Ставрополе

Версия обвинения

Драматические конфликты сопровождают человечество на всем пути его многотысячелетней истории. Особое место занимают конфликты в сфере отношений между мужчиной и женщиной - страсти здесь кипят, как правило, нешуточные. Еще Аристотель выделил шесть видов любви: «эрос» - любовь-страсть, «людус» - любовь-флирт, «строге» - любовь платоническая, «прагма» - любовь рациональная, «агапе» - любовь-самопожертвование и самое чреватое и непредсказуемое чувство - «маниа» - любовь-одержимость, толкающая человека на совершенно безумные поступки ради объекта своей страсти.

Сергея Хилькова как раз и постигла эта самая «маниа» - жена Татьяна, с которой они провели бок о бок 12 лет и нажили трех детей, для него по-прежнему оставалась центром Вселенной. Поэтому известие, что любимая женщина уходит к другому, при этом забирая детей с собой, было для Сергея, без преувеличения, не просто громом средь ясного неба, но и полнейшим крахом всей его жизни. Полгода он пытался вернуть Татьяну «мирными средствами», потом, исчерпав все резервы, решил найти иной путь.

По убеждению следствия, в феврале этого года С. Хильков и задумал совершить убийство Юрия, к которому ушла его жена. Он договорился со своей знакомой, некой Натальей Хомутовой, что та подыщет киллера, который «уберет» соперника. 26 февраля Хильков передал Хомутовой 15000 рублей на покупку пистолета, а 27 февраля, узнав, что соперник устранен, сообщил Хомутовой, где она может забрать свой гонорар 42 тысячи рублей.

Сразу успокоим читателей: соперник Сергея Юрий жив-здоров. Его «убийство» было лишь инсценировкой. Как гласило обвинительное заключение, Наталья Хомутова, проявив гражданскую сознательность, известила милицию, что Хильков готовит заказное убийство, проявляя завидную настойчивость и инициативность. Дальше - дело техники: оперативники «срежиссировали» сцену убийства, а потом задержали Хилькова.

Нарисованная обвинением картина ясна как божий день. Однако почему тогда присяжные заседатели вынесли такой неожиданный вердикт? Необходимо отметить, что, решая судьбу подсудимого, коллегия присяжных должна ответить на три поставленных перед ними вопроса: имело ли место событие преступления, причастен ли к совершению преступления подсудимый, и третий, самый важный вопрос: виновен ли он в инкриминируемом деянии. Так вот присяжные единогласно признали, что событие преступления имело место, что все действия по подготовке заказного убийства совершил Хильков. И так же единогласно коллегия присяжных признала его не виновным в совершении этих действий. Парадокс? Отнюдь нет, уверен защитник Сергея Хилькова адвокат Евсей Осиновский.

Исповедь

По мнению адвоката, которое полностью разделяет и его подзащитный, в отношении Сергея Хилькова была совершена изощренная провокация, в результате которой он решился пойти на «мокрое дело». Чтобы понять, что имеется в виду, нужно подробнее остановиться на истории «сотрудничества» Хилькова и Хомутовой. Вот что рассказал корреспонденту «СП» сам Сергей.

- Дело было совсем не так, как настаивало обвинение. В конце января этого года я случайно встретил Наталью Хомутову, так, шапочную знакомую. Она спросила у меня: мол, чего невеселый? Ну и меня прорвало: рассказал о проблемах с женой, что очень переживаю, хотел бы вернуть ее. Что страдаю от разлуки с детьми - ведь я очень хороший отец. Знаете, есть матери-наседки, так вот я такой папа-наседка... Хомутова мне предложила вернуть Таню чародейными способами - сделать ей приворот. Сказала, что она занимается оккультизмом и мне поможет. Сейчас мне трудно объяснить, почему я на это «повелся» - я тогда словно не в себе был. Ну и согласился: пил какие-то «волшебные» отвары, которые мне приносила Хомутова, оплачивал покупку магических принадлежностей, вроде праха летучей мыши и прочих «чудес», якобы проводившихся обрядов, которые я, впрочем, не видел. Единственное, что могу сейчас сказать: странные были эти отвары, что носила мне Хомутова, после них я чувствовал себя как-то неадекватно: вроде это я, а вроде и нет. Ну как будто не реальная жизнь вокруг, а кино показывают... Но тогда этим странностям я значения не придавал, только соглашался на все, что предлагала Хомутова. К сожалению, не только на ворожбу.

Через некоторое время Наталья сказала, что по неизвестной причине магия не действует, надо искать другие методы. Мол, у нее есть знакомые ребята, они за тысячу рублей «проучат» Юрия - набьют ему, пардон, морду. Но и с мордобоем что-то не срослось, и тогда «благодетельница» предложила «подрезать» Юрия - дескать, ее сожитель за 3500 рублей охотно «пощекочет» моего соперника ножом. Я, как китайский болванчик, утвердительно кивал головой. Не смог сказать «нет» и тогда, когда Хомутова стала развивать другую идею - резать Юрия нет смысла, его проще и легче убить. Ее сожитель за это возьмется с легкостью. И тогда уж Таня точно вернется ко мне. Еще раз повторю, что сейчас я не понимаю, как и почему на это согласился - тогда все было как в тумане, а Наталья настойчиво внушала мне, что убийство - единственно верный выход. А ведь зла на Юрия я не держал, мне до появления в моей жизни Хомутовой и в голову не приходило его ликвидировать. Все, чего я хотел, восстановить семью. В общем, она меня уговаривала и уговаривала, и числа 20 - 21 февраля «дожала»: мы договорились, как будем действовать, как я расплачусь. Хомутова сказала, что у нее есть возможность приобрести «ствол» за 15000 рублей. 26 февраля я передал Хомутовой деньги для покупки пистолета, а ночью 27-го мне позвонила Таня и прокричала, что Юру убили... Я подумал, что «заказ» выполнен, позвонил Хомутовой, сообщил, что ее гонорар лежит там-то. А потом за мной пришли... В милиции я не отпирался, написал явку с повинной. Жалею ли я о том, что совершил? Конечно, жалею.

Версия защиты

В судебном процессе адвокат Осиновский приводил свои резоны, которые заключаются в следующем.

- Судя по документам следствия, заявление в милицию Хомутова написала 25 февраля, а 26 состоялось «покушение», - говорит он. - Но на первой же очной ставке Хомутова невольно «раскололась»: на мой вопрос, почему она согласилась на предложение Хилькова убить Юрия (ведь на следствии Хомутова утверждала, что инициатива «устранить» разлучника исходила от Сергея, а не от нее. - Ю. Ф.), а не отказалась, как все нормальные люди, она ответила буквально следующее: «Потому что сотрудники милиции были уже в курсе этих событий». А на мой следующий вопрос, каким образом милиция узнала о затевающейся ликвидации, Хомутова на голубом глазу заявила, что, получив от Хилькова предложение убить Юрия, в этот же день сообщила в милицию о «заказе», а на следующий день после звонка написала соответствующее заявление и дала согласие на участие в оперативном эксперименте. И было это все, по ее словам, в начале февраля. Но ведь в начале февраля Хильков и Хомутова только «колдовали» и привораживали Татьяну, ни о чем другом речи не было. Так в курсе каких событий были сотрудники милиции? Что от Хилькова ушла жена и он ворожит? Но законом не запрещено привораживать любимых, и интереса для милиции, по логике, это не представляет.

В общем, «потянув» за ниточку этих нестыковок, Е. Осиновский выстроил совсем иную картину преступления. По его мнению, милиция, сотрудники которой, в общем-то, и не скрывали, что еще задолго до описываемых событий были знакомы с Хомутовой в силу, так сказать, служебных обязанностей, склонила Хомутову к тому, чтобы она уговорила (читай - спровоцировала) деморализованного семейными передрягами (и возможно, одурманенного неизвестными по составу «приворотными» отварами) Хилькова на преступление, которое потом оперативники доблестно «раскроют». Заказное убийство – это не пустяк, за него и звездочки на погоны можно получить, и премию, и звание.

- А меж тем правоохранительным органам, проводящим оперативно-разыскную деятельность, законом запрещено «подстрекать, склонять, побуждать в прямой или косвенной форме к совершению противоправных действий», иными словами, совершать провокации преступлений, - говорит Е. Осиновский. - Об этом говорит не только российский закон «Об оперативно-разыскной деятельности», но и Европейский суд по правам человека. Согласно сложившейся судебной практике результаты оперативно-разыскного мероприятия могут быть положены в основу приговора, если они свидетельствуют о наличии у обвиняемого умысла на совершение преступления, сформировавшегося независимо от давления извне и, в частности, от деятельности сотрудников оперативных подразделений. В случае же с моим подзащитным, я уверен, первоначальный умысел на убийство соперника отсутствовал, а сформировался исключительно в результате морального давления со стороны Хомутовой при непосредственном «участии» сотрудников милиции. Которые воспользовались тем, что Хильков длительное время находился в состоянии длительной психотравмирующей ситуации, о чем, кстати, свидетельствует и результат психолого-психиатрической экспертизы, и им можно было «вертеть» как заблагорассудится. И не будь провокации, не было бы и самого деяния. Присяжные заседатели, судя по вердикту, мою точку зрения разделили.

В отличие от компетентных органов, которые ничего предосудительного в действиях оперативников не нашли. В следственном отделе по Промышленному району СУ СКП РФ, куда Е. Осиновский обратился с требованием провести проверку и, если факты милицейского подстрекательства подтвердятся, привлечь к уголовной ответственности оперативных сотрудников, проверку провели. Итоги ее таковы: «Доводы, что покушение на убийство любовника своей жены Хильков С. Н. совершил по прямому подстрекательству сотрудников ОМ №3 УВД по Ставрополю, не нашли подтверждения».

Истина где-то рядом

Между прочим, существует и такое мнение, озвученное на условиях анонимности источником, близким к судейскому сообществу. Что присяжные не столько прониклись идеей о совершенной милицией противоправной провокации, сколько чисто по-человечески пожалели «подсудимого» и оправдали по доброте душевной. Мол, хотел человек семью восстановить - и вот что из этого вышло.

Не знаю, какое из утверждений верно, но факт остается фактом - «судьи из народа» сочли С. Хилькова невиновным. Но гособвинение с таким положением дел в корне не согласно: ссылаясь на допущенные в ходе судебного процесса нарушения УПК РФ, прокуратура обжаловала оправдательный приговор. Насколько весомы резоны «государева ока», теперь будет решать Верховный суд России.