О преимуществах института ювенальной юстиции рассказывает Игорь Иванов

– Игорь Николаевич, в силу профессии вам приходится постоянно сталкиваться с преступлениями, совершенными как в отношении детей, так и самими несовершеннолетними. И эта печальная статистика, увы, не идет на убыль. Поможет ли исправить положение внедрение ювенальной юстиции?

– Не могу не процитировать выступление Председателя Следственного комитета Александра Бастрыкина, который еще в 2008 году на коллегии по вопросам профилактики и расследования преступлений в отношении несовершеннолетних очень точно отметил: «В отношении наших детей идет настоящая война». И эта война, на мой взгляд, ведется по всем фронтам. Дети не только становятся жертвами преступлений, но и сами благодаря культу вседозволенности легко становятся на криминальную дорожку. Поэтому считаю, что введение института ювенальной юстиции необходимо. И он должен состоять из органов, осуществляющих расследование и отправляющих правосудие по делам о детских преступлениях и правонарушениях, структур, контролирующих исправление и реабилитацию несовершеннолетних преступников и профилактику детской преступности, социальную защиту семьи и прав ребенка. Не случайно в Конвенции ООН о правах ребенка указано, что дети имеют право на особую помощь и защиту.

– Но ведь у нас в стране вроде бы такая система есть: опека и попечительство, инспекции и комиссии по делам несовершеннолетних…

– Мало того, у нас и законодательство (и административное, и уголовно–процессуальное, и трудовое) декларирует защиту интересов несовершеннолетних. Но действительность констатирует, что нынешняя система работает не слишком эффективно: ведомства действуют разобщенно, нет индивидуального подхода к каждому отдельно взятому ребенку, каждой проблемной семье. Излишне говорить об эффективности работы этих органов, если нередки случаи совершения преступлений подростками даже на территории общеобразовательных учреждений. Так, в школе села Серафимовского Арзгирского района два ученика долгое время совершали насильственные действия сексуального характера в отношении сверстника. В результате расследования этого уголовного дела следователем внесено представление, после чего объявлены выговоры заместителю директора школы, классному руководителю и социальному педагогу. И вообще результаты проводимых нами обобщений настораживают. В прошлом году было возбуждено 77 уголовных дел по преступлениям в отношении детей. Из них 45 – преступления против половой неприкосновенности. В этом году жертвами извращенцев стали уже семь детей. Самое ужасное, что насильники, как правило, не посторонние люди, а либо члены, либо близкие друзья семьи. И в большинстве случае об этих преступлениях становилось известно случайно: жертвы педофилов делились переживаниями со сверстниками, а не с педагогами, школьными инспекторами. А это значит, что дети либо не доверяют тем, кто, по идее, должен защищать их права, либо сами взрослые не могут или не хотят стать для ребенка олицетворением справедливости и защиты. Нами инициировано заключение соглашения с уполномоченным при губернаторе по правам ребенка, который, на наш взгляд, будет консолидировать работу профилактических органов. Мы намерены оперативно информировать уполномоченного обо всех случаях нахождения детей в социально опасных условиях при отсутствии надлежащего контроля со стороны родителей и должностных лиц органов системы профилактики. К примеру, сейчас проводится проверка по пожару в Буденновском районе, где загорелся дом, в котором проживала неблагополучная многодетная семья. В огне погибли мать и трое детей. Оказалось, что трагедии можно было избежать, вмешайся вовремя соответствующие структуры, чтобы изъять детей из семьи. И, несмотря на то, что не установлены признаки преступления в связи с возгоранием, следователями будет дана правовая оценка действиям должностных лиц, ответственных за безопасность детей. Эта информация ляжет и на стол уполномоченному по правам ребенка.

– Какая категория детей и по каким, на ваш взгляд, причинам чаще всего становится жертвами преступления?

– Чаще – это дети, не достигшие 14 лет. И в группе риска прежде всего девочки, родители которых не уделяют им достаточного внимания. Почему? Да потому, что они не в силах себя защитить, а зачастую находятся в зависимом от преступника положения. Как, например, 13–летняя школьница из станицы Марьинской Кировского района, которую на протяжении двух месяцев насиловал отец, запрещая ей рассказывать об этом под угрозой избиения. И девочка молчала, пока мать сама не стала свидетелем сексуального насилия.

– А что говорит статистика о преступлениях, совершенных самими детьми?

– На протяжении последних лет отмечается тенденция к сокращению детской преступности. Однако это не успокаивает. В 2009 году следователями возбуждено 37, а в этом уже пять уголовных дел о преступлениях, совершенных несовершеннолетними. На счету подростков имеются убийства, причинения тяжкого вреда здоровью, повлекшие смерть потерпевшего, изнасилования, насильственные действия сексуального характера. Зачастую преступления совершаются в состоянии алкогольного или наркотического опьянения. Особую тревогу вызывают факты совершения детьми тяжких и особо тяжких преступлений в период условно–досрочного освобождения и условного отбывания наказания. Например, в Изобильненском районе двое несовершеннолетних в период условного отбытия наказания за ранее совершенные преступления изнасиловали малолетнюю девочку. Такие факты свидетельствуют о провальной работе органов системы профилактики.

– Ваше отношение к введению в крае «комендантского детского часа»?

– С положительной стороны необходимо отметить уже само стремление региональных законодателей принять меры к защите детей, обеспечить безопасность их жизни и здоровья. Об эффективности принятых мер говорить, думаю, рано – слишком уж мало времени прошло с момента нововведения. И пока что видимой отдачи нет. Сейчас главное – обеспечить действенный контроль за исполнением положений закона, чтобы принятые меры не превратились в кампанейщину. И еще очень важно, чтобы сами родители осознали необходимость этих ограничений.

– А какое место может занять ваше ведомство в системе ювенальной юстиции? И что делается сейчас для профилактики преступлений в отношении детей и совершенных несовершеннолетними? Достаточно ли на сегодня полномочий у следователя по реагированию на обстоятельства, способствующие совершению таких преступлений?

– Несмотря на то, что профилактика преступности не входит в задачи уголовного судопроизводства, противодействие криминализации должно стать одной из приоритетных задач любого правоохранительного органа. Потому что правонарушения несовершеннолетних (а они составляют больше трети населения России) во многом определяют криминальную ситуацию в стране в дальнейшем. Наши сотрудники проводят детальный анализ всех обстоятельств, способствующих совершению детьми преступлений, вносят представленя по конкретным уголовным делам. В прошлом году по результатам рассмотрения таких представлений привлечены к дисциплинарной ответственности вплоть до увольнения более 80 должностных лиц. О каждом подростковом преступлении следователями направляется информация в подразделения по делам несовершеннолетних органов внутренних дел. По фактам совершенных преступлений в отношении детей своевременно передаются в следственные изоляторы или исправительные учреждения выводы о склонности или намерениях обвиняемого к совершению новых преступлений для приобщения к личному делу и обязательного представления в суд в случае рассмотрения вопроса об условно–досрочном освобождении.

– А неформальные методы используете?

– Конечно. Мы организуем встречи с детскими коллективами, оказываем адресную благотворительную помощь детским домам, проводим вечера вопросов и ответов, профориентирующие экскурсии по структурным подразделениям следственного управления, рабочие встречи с должностными лицами заинтересованных государственных органов.

– Я слышала, что в структуре Следственного комитета появятся «детские следователи».

– Буквально на днях Председателем СКП России подписано указание о так называемой «детской специализации» следователей – то есть сотрудник, занимающийся расследованием преступлений против детей или совершенными детьми, должен будет обладать не только общепрофессиональными, но и узкоспециальными навыками. К примеру, знать детскую психологию (ведь очень важно уметь «разговорить» ребенка–жертву преступления или юного нарушителя, чтобы получить правдивые показания). Для этого будут организовываться специальные учебные курсы, семинары и ряд других мероприятий.

– Вы упомянули об индивидуальном подходе к ребенку и его окружению в каждом конкретном случае. Насколько это необходимо?

– Считаю, что дифференцированный подход – один из главнейших залогов успеха в борьбе с криминальными проявлениями. Нельзя всех равнять «под одну гребенку» – и детей, и взрослых. Вспомнить хотя бы историю семьи Жуковых из Буденновска, у которой в ноябре прошлого года пропал десятилетний сын. Мы незамедлительно организовали поиск – и через несколько часов мальчик уже был дома. Ничего плохого с ним не случилось, просто захотелось романтики странствий. Казалось бы, на этом сотрудники следствия могли «умыть руки» и навсегда забыть о Жуковых. Однако проблемы многодетной семьи тронули их до глубины души – в доме Жуковых, живущих на грани нищеты, два месяца назад за неуплату отключили электричество. После ходатайства в соответствующие инстанции следственных работников А. Давтяна и А. Шевченко «лампочка Ильича» в доме Жуковых снова загорелась. А сами следователи стали опекать семью – принесли продукты, сладости... Мелочь? А это как посмотреть. Ведь если бы электроснабжение не было восстановлено, дети так бы и делали уроки при свечах, тут и до пожара недалеко. А спасенная от несчастья хотя бы одна детская судьба – это дорогого стоит.