За справедливость заплатить нельзя

В августе прошлого года он заключил устное соглашение с неким Ф. Ренским на защиту его сына, который обвинялся в умышленном причинении вреда здоровью, повлекшем по неосторожности смерть потерпевшего. Гонорар был оговорен в размере 80 тысяч рублей. Потом Наумов сообщил Ренскову­старшему о том, что нужно передать судье в качестве взятки сто тысяч рублей, для того чтобы сын получил наказание, не связанное с лишением свободы. А еще 400 тысяч рублей, сказал адвокат, нужно отдать экспертам, которые будут проводить судебную психолого­психиатрическую экспертизу за дачу заключения о том, что преступление было совершено в состоянии аффекта, что позволит переквалифицировать содеянное сыном на менее тяжкую статью. Получив с Ренского полмиллиона, сообщила пресс­служба следственного управления СКП по краю, Наумов их присвоил.

­ В адвокатской палате, ­ говорит О. Руденко, ­ рассматривалось дисциплинарное производство в отношении Наумова. Было установлено нарушение законодательства об адвокатуре и кодекса профессиональной этики в части оформления договорных отношений. Но мошенником, то есть преступником, его может назвать только суд, его решение, вступившее в законную силу. Мы же, рассмотрев жалобу Ренского­старшего, применили меры дисциплинарной ответственности к адвокату, ему объявлено предупреждение. Это достаточно, на мой взгляд, поскольку адвокат допустил нарушение впервые. Какой­либо другой информации заявитель нам не предоставил. А, кроме того, в компетенцию органов адвокатской палаты не входит установление в действиях каких­либо лиц признаков уголовно наказуемого деяния. Виновность определяет только суд.

­ То есть вы своих не сдаете?

­ Я думаю, что так ставить вопрос неверно. Каждый гражданин и любая корпорация живет не только по своим, нравственным законам, но и по общим правовым нормам общества. А по ним прекратить статус адвоката можно на основании вступившего в законную силу обвинительного приговора суда, совершения дисциплинарного проступка, не совместимого со званием адвоката, личного заявления. Ни одного из указанных оснований пока нет.

­ Но ведь многие наши сограждане убеждены в том, что адвокаты­защитники превратились в неких «конвертоносцев».

­ А вам не кажется, что вы сами уже ответили на этот вопрос? У всякого конверта есть отправитель и получатель. Отправитель ­ родственники, подозреваемые, почтальон ­ адвокат, а получатель кто?

­ Ольга Борисовна, можно на этот вопрос уже я отвечать не буду? Вернемся к делам адвокатской палаты. Вы ­ достаточно жесткий руководитель, но и, говорят, очень объективный, болеющий за корпорацию. Что вы требуете от адвокатов, или советуете им, чтобы избежать подобных ситуаций?

­ Соблюдения законодательства об адвокатской деятельности и кодекса профессиональной этики адвоката, закрепляющего необходимость оформления договорных отношений с доверителем в соответствии с требованием закона. А вообще проблема­то гораздо глубже лежит, и проблема эта под названием «коррупция» состоит совсем в другом. И уж если быть до конца честным, то сам доверитель пришел к адвокату с просьбой незаконного характера и денежки потерял. А если бы все было так, как он хотел, было бы уголовное дело? Вот здесь и вопрос.

Но и это еще не все. К сожалению, последние десятилетия приучили наших сограждан к тому, что платить надо за все ­ и за незаконное решение, и за законное и справедливое. Люди несут деньги, полагая, что все можно купить. И даже тогда, когда, отчаявшись «найти правду», пишут президенту России как главному гаранту законности. А уже обсуждая у меня на приеме сложную правовую ситуацию, тот же правдоискатель задает вопрос, кому бы приплатить, чтобы решение было в его пользу. Вот так обстоят дела в нашей сегодняшней России. То, что позволяют себе недобросовестные адвокаты, позволяют себе и общество, и система в целом.

­ Это пессимизм?

­ Нет, это реальная оценка ситуации. Но убеждена: и с ситуацией, и с такой системой нужно и можно бороться. Иначе мы придем в никуда.