Они изучают вирус крымской геморрагической лихорадки

Едут они на санитарном автомобиле, но когда-то экстренная служба, оказывающая подобную специализированную помощь в краевой глубинке, располагала вертолетами. Вот и получается: «уехала по санавиации»...

Природный очаг крымской геморрагической лихорадки (крымской-конго, как ее называют в литературе) существует на Юге России с 1948 года. На Ставрополье первые случаи были зарегистрированы в 1953-м. Однако почти за сорок последующих советских лет заболели КГЛ всего 25 человек. Природный очаг КГЛ активизировался в южно-российских регионах в конце девяностых годов прошлого века, чему весьма способствовали социальные факторы: распад привычных хозяйственных связей, снижение затрат на истребительные меры против клещей - переносчиков вируса, недостаточные надзорные меры и т. д.

Уделять более пристальное внимание этой проблеме заставили ставропольских медиков случаи заболевания КГЛ в 2000 году. Необходимо было решать, как эффективнее бороться с болезнью.

Это КГЛ!

Ирина Санникова в детстве прочитала книгу «Драматическая медицина», потрясшую ее и предопределившую дальнейшую судьбу. Речь там шла о врачах, которые не щадили своей жизни во имя науки. Некоторые прививали себе инфекционные болезни, чтобы понять их природу. В школьные годы читала эту книгу и я, кое-что помню до сих пор. В XIX веке несколько медиков (в их числе и русский — Илья Мечников) приняли в экспериментальных целях раствор с холерными бациллами. Еще один русский доктор Ипполит Деминский, исследуя больного чумой суслика, заразился от него случайно, но дальнейшие исследования производил уже на себе и скончался, оставив тетрадь научных записей...

Ирина Викторовна вспоминает, что перечитала в детской библиотеке все, что там было о медицине, включая биографии ученых из серии «Жизнь замечательных людей». Именно тогда она решила, что станет врачом-инфекционистом. Мечта сбылась. После окончания мединститута несколько лет проработала в знаменитой Боткинской больнице в Ленинграде, затем по семейным обстоятельствам приехала в Ставрополь. Краевая инфекционная больница, работа на профильной кафедре медицинского вуза... Консультантом в отделении экстренной медицинской помощи края она стала в восьмидесятые, когда на вспышки инфекций еще действительно летали вертолетами. До сих пор помнит первую свою командировку: вертолет сел прямо на маленький пятачок перед сельской больницей...

Столкнувшись со случаями крымской геморрагической лихорадки, она поняла, что хорошо разработанных методик ее лечения, по сути, нет - сказывались долгие годы эпидемиологического благополучия в Советском Союзе. Экспериментальные работы в этом направлении велись в ЮАР и в США с их обостренным вниманием к бактериологической опасности.

Было ясно, что ждать директив свыше некогда, нужно попытаться использовать современную мировую практику и искать самим. То был опыт быстрого практического реагирования. Краевое министерство здравоохранения организовало специализированную бригаду, были закуплены лекарственные препараты, диагностическая аппаратура.

В этой работе пути главного инфекциониста Ставропольского края Ирины Санниковой пересеклись с деятельностью главного санитарного врача России Геннадия Онищенко, неоднократно посещавшего неблагополучный по КГЛ Северный Кавказ. Ирина Викторовна категорически не разделяет звучащих порой иронических ноток в отзывах журналистов об этой фигуре. По собственному опыту общения она знает, что Г. Онищенко - руководитель, глубоко ориентирующийся в подконтрольных ему сферах. К тому же позвонить ему можно и в два часа ночи, что она однажды и сделала, когда срочно была вызвана в Назрань на консилиум. Позвонила и доложила: «Геннадий Григорьевич, это КГЛ!».

К тому времени она уже пришла к выводу, что в лечении хороший результат дает препарат рибавирин. Онищенко, впервые услышав от нее об этом, придирчиво потребовал доказательств. И вот оказалось, что посреди всех своих забот, глубокой ночью, он помнит о том разговоре. «Ладно, где твой рибавирин?» - спросил главный санитарный врач России.

Лаборатория на колесах

У больных КГЛ нарушается свертываемость крови. В любую минуту может начаться кровотечение, в том числе внутреннее. Если его не остановить вовремя, смерть наступает именно из-за большой кровопотери. За свертываемость в нашем организме отвечают тромбоциты. Значит, без лабораторной диагностики, без анализов крови, проведенных по определенной методике, нельзя правильно поставить диагноз, особенно если заболевший не знает, что был укушен клещом. И прогнозировать, как будет развиваться болезнь, как ее лечить, без учета свертываемости клеток крови тоже нельзя.

Поэтому в 2000 году инфекционист Санникова обратилась за помощью к заведующему кафедрой клинической лабораторной диагностики СГМА Юрию Первушину. На кафедру принесли истории болезней, в том числе и умерших пациентов. Анализируя их, пришли к выводу, что в районных больницах допустили ряд промахов на стадии обследования больных КГЛ.Одних недообследовали, другим, наоборот, анализ крови назначали по пять раз в день, рискуя спровоцировать кровотечение. Нужно было усовершенствовать методику обследования. «По санавиации» с экстренной бригадой стала выезжать врач-лаборант, ассистент кафедры Надежда Ковалевич. Вначале — как волонтер.

Если Ирина Санникова всегда знала, в какой области медицины хочет работать, то Надежда Ковалевич врачом-лаборантом после окончания мединститута стала почти случайно: предложили место в только открывшейся тогда Ставропольской городской больнице № 4. Но по природной своей склонности все и всегда делать добросовестно, вникать глубоко, по умению увлекаться тем, что делает, она довольно быстро перестала считать место в лаборатории для себя временным. У них с мужем Володей было двое маленьких детей, и, чтобы заниматься ими днем, она предпочитала дежурить в ночь. Это в больнице особое время, когда с нагрузкой работают «скорая помощь», реанимация. Анализов много, выполнять их нужно расторопно и четко, решения принимать самой. Дочери, даже будучи совсем малышками, знали: если мама пришла с дежурства, два часа нельзя бегать и шуметь, чтобы она отдохнула.

При этом Надежда успевала учиться и повышать квалификацию, так как сразу поняла: лабораторное дело развивается быстро, перспективы у него в современной медицине большие, отставать нельзя. Она ездила на курсы и конференции в Ростов, Москву, много читала, многое старалась внедрять в практику. Не зря сегодня она заведует клинико-диагностической лабораторией краевой клинической больницы (ныне именуемой краевым клиническим центром специализированных видов медицинской помощи) и является главным внештатным специалистом по клинической лабораторной диагностике минздрава Ставропольского края.

Войдя, уже официально, в бригаду экстренной помощи по КГЛ, Надежда Ковалевич погрузилась в свою лабораторную часть с головой. В обследования ввели новые тесты. Анализы у больных теперь берут по определенной схеме. Кафедра предоставила современную аппаратуру.

«На случае», как они говорят, Ирина Викторовна и Надежда Игоревна работают вместе. Ковалевич делает анализы, Санникова после совместного их обсуждения намечает тактику лечения. Важно и то, что за прошедшие годы они обучили этим методикам десятки врачей в районах. Что касается их диссертаций по КГЛ (у Санниковой докторская готовится к защите, у Ковалевич кандидатская защищена), они представляют большой интерес для специалистов далеко за пределами Ставрополья.

Выезжать на КГЛ опасно. Вирус агрессивен, передается через кровь больного. Были случаи заражения врачей и медицинских сестер. Специалисты экстренной бригады надевают, в соответствии с инструкцией, особые костюмы, перчатки, закрывают лицо щитками. Иногда, говорит Надежда Игоревна, неловко врачу являться таким «инопланетянином» к больному — но такова реальность.

Так что в командировку с ними «по санавиации», хоть я и просилась не один раз, меня не взяли…

*****

Лето 2008-го выдалось на Ставрополье жарким: больных КГЛ оказалось в два раза больше, чем в 2007 году. Не все зависит от медицины. Необходимы еще усилия местных властей: соответствующая обработка пастбищ, организация их смены. По известным финансовым причинам муниципалитеты средств на это выделяют совершенно недостаточно. Впрочем, есть вопросы и к медицине. В крае, как и во всей России, недостает врачей-инфекционистов, профильные отделения районных больниц требуют ремонта, обновления оборудования.

Министерством здравоохранения СК разработан проект краевой программы по неотложным мерам профилактики и борьбы с КГЛ на 2009-2011 годы. Правительство края медиков поддержало.

Надеюсь, никакой кризис этим планам не помешает.