В честь бывшего руководителя колхоза «Родина» Г. Сергиенко установлена мемориальная доска в селе Бурукшун

Историю его жизни знает в селе стар и млад. Крестьянский сын, смолоду работавший трактористом, он воевал, был не однажды ранен. Когда в 1955-м партия доверила Сергиенко возглавить один из ипатовских колхозов, никто не позавидовал его судьбе: разруха и нищета – вот что досталось ему в наследство. Но кто бы мог подумать, что уже через несколько лет село Бурукшун станет завидной точкой на географической карте края.

Новый председатель недолго печалился над своей долей. Собрал в актив молодых да энергичных ребят, долго спорили они да мечтали, пока не определились, какие чудеса им сотворить по силам, чтобы жизнь в селе стала интересной и яркой. Дворец культуры отгрохали, две бани появились у сельчан, свой медпункт. Все строилось на людском энтузиазме, с песнями, как тогда полагалось, да мечтами о светлом будущем.

Иван Крицкий работал в то время секретарем комсомольской организации. Рассказывает, каким зажигательным человеком был их председатель. Сам очень скромно жил, но о людях заботился. Вспоминает, как примерно в такую же осеннюю пору случился сбой в работе: морозы на носу, а виноград – целых 50 гектаров - убирать некому. Мужики на других работах заняты, а женщины домашние дела справляют.

- Сели мы с Григорием Филипповичем на бричку, - говорит И. Крицкий, - да по улицам поехали. И почти около каждого двора женщины глину ногами месят, добавляют в нее солому и ремонтируют свои хаты. Мы уговариваем их виноград резать – а они чуть не плачут: мол, землянки наши зимой развалятся.

Задумался председатель – какой бы «кольчугой» скрепить крестьянскую хату, чтоб от дождя не раскисала.

- А что, - говорит, - Иван, если нам кирпич начать делать да саманные стены им обкладывать?

По весне запустили завод, и пошла на селе мода на кирпичные дома. Виноградник уж не простаивал до морозов, да и потеплее в мазанках стало.

Через некоторое время Сергиенко задумал газифицировать село – как раз в районе в шестидесятых годах открыли месторождение газа – близ соседнего населенного пункта Кевсала. Предприимчивый председатель до Москвы дошел, ведь разрешение аж в Госплане нужно было получить. Получил – уже и черновик проекта появился. Но пока он пороги высоких кабинетов обивал, из столицы параллельным курсом пришла бумага: мол, село Бурукшун неперспективное, надо отсюда людей переселять. Вот тебе раз – домики новые понастроили, а они неперспективными оказались!

Расстроился председатель, в Ставрополь поехал. Дверь в кабинет первого секретаря Федора Кулакова он обычно ногой открывал. Не потому, что был крутого нрава – просто в левой руке у него папка с документами, а правую на фронте потерял. А вообще-то Федор Давыдович его очень уважал. Долгой была их беседа, но вышел Сергиенко из кабинета с улыбкой – в Москве вопрос о неперспективности Бурукшуна удалось снять. И село расцвело. Водопровод, радио, телевизор – крестьяне зажили по-человечески. Личное благополучие каждого зависело от успехов колхоза – все это понимали и, конечно же, трудились на совесть. Председатель был здесь словно царь и бог – его манере ходить и говорить подражали не только мальчишки, но и взрослые.

Умер Сергиенко в 1980 году в Краснодаре – ему всего-то было чуточку за 60. Вместе с родными оплакивали его многочисленные знакомые, бывшие подчиненные по всей стране.

…Как раз в эти дни ему могло бы исполниться 90 лет. В день рождения бывшего председателя и была открыта мемориальная доска на здании СПК «Родина». Несмотря на дождливую погоду, на торжества собралось все село. Много добрых слов было сказано, ветераны колхоза вспоминали свои самые трудные, но счастливые годы. К сожалению, сейчас уж нет тех знаменитых виноградников, нет и кирпичного завода, и стада овец не так многочисленны, но все же «Родина» является самостоятельным, экономически крепким хозяйством. На полях его нет знаменитой импортной техники, зато у сотен крестьян есть стабильная работа. То, что хозяйство живо и здорово, – самый лучший подарок памяти его бывшего председателя.