Улица Шота Руставели - бывшая 3-я Октябрьская

Между тем некогда величественная церковная обитель ныне возрождается. Со временем, возможно, вернутся и исконные названия. Впрочем, с данной улицей это скорее всего не случится: сейчас она носит имя прекрасного поэта-классика Шота Руставели.

Первое, на что обращаешь внимание, – благоустроенность: на всем протяжении улицы добротное асфальтовое полотно, строгая линия заборов, прилегающая к домовладениям территория ухожена, на большинстве придворовых участков разбиты цветники… Сразу видно: любят жители свою улицу!

Многоэтажка здесь всего одна, все остальные дома частные, большинство - старой постройки. В одном из них обитает 88-летняя (выглядящая, кстати сказать, значительно моложе своих лет) старожительница Ольга Бровко. Признаться, такого интереса к своей родословной, как у этой потомственной «хуторянки», я не встречал. Свое генеалогическое древо она «вычислила» аж до шестого колена. Трогательно было видеть ее бухгалтерскую, в линеечку «Книгу учета», в которую Ольга Николаевна на протяжении многих десятилетий заносила и продолжает заносить все, что помнит сама и что рассказывали ей близкие люди.

- Дом, в котором я родилась в 1920 году (теперь у него 120-й номер по нынешней улице Октябрьской), - говорит она, - стоит и по сей день. Построен он был еще моим дедушкой Иваном Акимовичем Щекодиным в самом конце позапрошлого века. За прошедшее время там были заменены только оконные рамы да подлатано железо на крыше, пострадавшей от градобоя. Не верите - можете проверить.

Проверил! «Дом» - это, конечно, громко сказано. Когда подошел к маленькому, приземистому домишке, так и пахнуло ХIХ веком. И …ХХI одновременно, когда увидел на стене спутниковую телевизионную антенну-«тарелку».

Дед, оказывается, был одним из первых поселенцев на этой окраине. В Ставрополь вместе со своей супругой прибыл с Украины еще в 80-е годы позапрошлого века.

Самые тяжелые воспоминания остались у Ольги Николаевны от 1933 года. Из семьи крепкой, дружной, работящей, где было девять человек, в живых остались только трое. Девушка нашла в себе силы, чтобы закончить не только школу, но и дошкольное педучилище, причем с отличием. В 1939-м вышла замуж за Виктора Бровко. Таким образом, и перебралась на 3-ю тогда уже Октябрьскую улицу. С тех пор тут и живет.

Как родную дочь приняла ее свекровь Прасковья Леонтьевна. После сиротской доли окружила лаской и заботой. Невестка отвечала тем же. Правда, трудовая биография Ольги Николаевны, так сложилось, связана не с педагогикой, а со Ставропольской краевой конторой Госбанка, куда она поступила на работу еще до войны. Любимому делу отдала 33 года.

Выяснилось, что Щекодины связаны родственными отношениями с достаточно известной в Ставрополе семейной династией Хомяковых, начало которой было положено тоже здесь, на «Монастырско-Октябрьских» улицах: вышеупомянутая свекровь Ольги Николаевны – Прасковья Леонтьевна – как раз и есть одна из девятерых детей того самого Леонтия Терентьевича Хомякова, бывшего крепостного крестьянина, который в 1867 году вместе с женой тайно покинул деревню Ананьевку Калужской губернии и приехал в Ставрополь. Опасаясь возможного сыска, уже на месте дважды менял фамилию. Будучи на самом деле Парфеновым, какое-то время назывался Терентьевым (по имени отца), а затем стал Хомяковым, окончательно «узаконив» эту фамилию. Приобрел участок в Глиняном овраге, построил дом, занялся кустарным изготовлением кирпича.

В семье Леонтия Терентьевича от двух браков родилось девять детей. У четвертого из них – Ивана – в свою очередь было их шестеро, в том числе Валентин и Иван. Я выделяю их не случайно. Валентин, 1910 года рождения, - один из трех ставропольцев, который наряду с И. Бурмистровым и К. Пильщиковым участвовал в испанских событиях 1936-1938 годов. Летчик. Лично сбил шесть франкистских самолетов. К этому числу добавил еще семь уже во время Великой Отечественной войны. Командовал авиационными полками. Потом служил летчиком-испытателем, дал «путевку в небо» более чем ста машинам. Среди его многочисленных наград – три ордена Красного знамени, два - Красной звезды…

Его младший брат Иван - тоже полковник, но другого «ведомства» - госбезопасности. Участник войны, награжден 12-ю боевыми наградами. Тем, кто интересуется историческим прошлым и неравнодушен к своим исконным корням, наверно, интересно будет узнать: будучи в отставке, уже в преклонном возрасте, И. Хомяков написал и издал за свой счет две замечательные книги, точнее сказать, исследовательские работы, одна из которых как раз и посвящена истории возникновения и становления окраинного района Града Креста, где прошли его детство и юность. Это был тяжелый труд настоящего энтузиаста-подвижника: он не только изложил свои воспоминания, но и обошел все улицы и переулки, скрупулезно записал воспоминания старожилов, разыскал множество архивных документов, уникальных фотоснимков.

Довольно любопытным в их числе мне показался список особо бедных, или, как сказали бы сегодня, находившихся за чертой бедности жителей «Хутора», с коих сложены недоимки «по случаю Священного Коронования Их Императорских Величеств». Право, документ стоит того, чтобы привести его полностью:

«Божьей милостью, мы, Александр Третий, Император и Самодержец Всероссийский, Царь, Польский, Великий Князь Финляндский и пр. и пр., объявляем всем верным подданным: желая в священный и торжественный для нас день сей явить Милость нашу всем подданным нашим… повелеваем:

Простить все недоимки, числящиеся к 1 января 1883 года по подушной подати всей Империи.

По выкупленным платежам, платимым крестьянами всех разрядов по лесному налогу.

Оставить без взыскания недоимки по платежам по окладным сборам.

И другие взыскания и провинности, а также амнистия по заключенным».

И далее следует список тех, с кого «прощаются» недоимки. Эти суммы составляли от 51 копейки (Кунавин Петр) до 25 рублей (Аспидов Архип).

Почему-то вспомнились не столь далекие времена, когда ежегодно, как правило, в марте являлась милость «поданным» в виде снижения цен на «товары народного потребления». Это, к слову, происходило при «жестоком тоталитарном режиме». При нынешнем же цены на те же «товары народного потребления» растут чуть ли не ежемесячно. Такие вот метаморфозы…

История старой городской окраины неотделима еще от одной известной фамилии – Скомороховых. Собственно, старинное название «Хутор» как раз и связано с их хуторами, появившимися тут задолго до массового заселения местности. Скомороховы первые обживали эту территорию. Их было несколько семей. Одни были связаны родственными отношениями, другие являлись однофамильцами. Но всех их объединяла, говоря по-современному, крепкая хозяйственная жилка. Свои состояния они наживали трудом. Добытым дорожили и просто так им не разбрасывались.

Эти династии имеют непо-средственное отношение и к месту расположения монастыря. Дело в том, что скомороховские дома и усадьбы занимали самые удобные и плодородные земли, примыкающие к западной стороне Члинского леса. Именно они в сороковые годы ХIХ века были определены для будущего монастыря.

Расставаться с обжитыми землями Скомороховым было не просто. С хозяевами на протяжении длительного времени велись переговоры. Первым на благое дело откликнулся Яков Григорьевич. В 1848 году он безвозмездно передал под монастырь два участка со строениями. А на будущий год вместе с совладелицей Ириной Скомороховой он подарил также и место с рощей. Еще одна хозяйка, Дарья, поступила по-другому: свою усадьбу продала духовному ведомству за 1142 рубля серебром.

Здесь, кстати сказать, были не только Скомороховские хутора – еще Скомороховский родник, Скомороховская площадь, расположенная рядом с 3-й Монастырской. Хорошо помню примыкавшую к этой улице чудесную рощу. Называлась она Рассадкой… Так вот же и она сама! Очень красива, особенно в эту весеннюю пору. Где-то рядом должен быть еще и летний кинотеатр. Но вместо него вижу …церковь, поражающую, я бы сказал, какой-то строгостью: нет ни привычных златоглавых куполов, ни звонницы. Над плотно закрытыми входными вратами надпись: «Церковь христианских евангелистов». Трудно представить, чтобы она могла появиться десятком лет раньше. Еще один символ нынешнего времени. Правда, когда этот храм сооружался, говорят, местные жители протестовали против строительства. Но это теперь уже в прошлом…

Ставрополь.