Ставропольский клондайк не востребован

Наш комитет занимается, как видно из его названия, государственным строительством. Не в смысле возведения коттеджей и домов, а – строительством российской государственности. Вся законодательная база по вертикали государственной власти и местному самоуправлению проходит через наш комитет, мы готовим эти законопроекты, выносим их на заседание Думы, и депутаты соглашаются или не соглашаются с ними. Я работаю еще и в подкомитете по природным ресурсам аграрного комитета – это мне близко по образованию и всей моей трудовой деятельности в геологии. Тем более что сегодня природные ресурсы – основной источник поступления налогов в государство.

За последний год мы участвовали в нескольких заседаниях федеральных комитетов по природным ресурсам и экологии, чтобы вернуть часть полномочий обратно в субъекты федерации. Например, известный федеральный закон № 122 «увел» из всех субъектов федерации полномочия в части природно-ресурсного комплекса. Это и экология, и недропользование, и водопользование, и лес. Сегодня усилиями и нашего аграрного комитета, и министерства природных ресурсов края, других ведомств немалая часть этих полномочий возвращена Ставрополью. По крайней мере, мы добились того, что из миллиарда рублей налогов за водопользование, которые собирает наш край, около пятисот миллионов через инвестиционные программы возвращены нам.

Уже ведутся работы на реке Бугунта. Напомню, что во время паводка 2002 года была затоплена большая территория Ессентуков, многие дома пострадали, жители понесли серьезные убытки. Чтобы такого не повторилось, и был разработан этот проект стоимостью почти пятьсот миллионов рублей. Он прошел экологическую экспертизу и уже начал воплощаться в жизнь. Надеюсь, что его реализация не затянется на долгие годы. В прошлом году на эти работы из федерального бюджета было выделено 18 миллионов рублей, в нынешнем – 50. Такими темпами через пять-семь лет проект будет реализован.

Если говорят о нашем крае в целом, то Ставрополье у многих в России ассоциируется с просторами полей, животноводческими комплексами и курортами Кавминвод. Но мы еще и нефтегазоносная провинция. На базе газовых месторождений региона в 50-60-е годы прошлого века осуществлялось газоснабжение Москвы. Объем добычи нефти в 80-е годы достигал семи миллионов тонн, эксплуатировалось пять месторождений термальных вод, есть у нас стекольные пески, титаноциркониевое сырье, ну и, конечно, всемирно известные минеральные воды «Нарзан», «Ессентуки» 4 и 17, «Славяновская», пресные воды, строительные материалы и многое другое.

Вроде бы живи и радуйся. Но ситуация, сложившаяся в природно-ресурсном комплексе, далека от идеала. Объем добычи основных топливно-энергетических видов сырья резко сократился. Этот парадокс усугубляется еще и тем, что субъекты, отдавая ресурсы в центр, туда же направляют и практически все налоги с недропользования, оставляя себе крохи. Так и Ставрополью остаются только факелы попутного газа, истерзанная и изувеченная земля, самоизливающиеся скважины, дренажные воды горных выработок после проведения поисков урана и тому подобное. А где же рыночные отношения, где распределение налоговых доходов по уровням бюджетной системы? И здесь у нас, депутатов, да и не только у нас, возникает закономерный вопрос о рациональном использовании недр. Почему при остаточных запасах нефти 55,9 миллиона тонн добыча составляет всего 0,95 миллиона, и не предусмотрено ни копейки на воспроизводство ресурсной базы? Из 37 лицензионных объектов «НК «Роснефть» на Ставрополье работа ведется только на 10-12, остальные в запасе. Газа добывают 360 миллионов кубометров в год при остаточных запасах 46,8 миллиарда кубометров. А потребности нашего края в газе на коммунальные нужды составляют всего 2,6 миллиарда кубических метров в год. То есть 15-20 лет коммунальные нужды края можно обеспечивать из собственных источников, причем их стоимость на 20-25 процентов ниже сегодняшней стоимости газа «в трубе».

Край приступил к работе по федеральному закону о местном самоуправлении, в котором полномочия по тепло-, газо-, водо- и электроснабжению возложены на муниципальные образования. И они уже сегодня задают вопросы о наличии природных ресурсов, их эксплуатации и, главное - почему они от этого ничего не получают и не могут воспользоваться богатством недр, которые располагаются на их территории? Приведу пример: на Ставрополье разработана программа развития наиболее отсталых северо-восточных районов за счет… краевого бюджета. А ведь здесь сосредоточено более 90 процентов добычи нефти. Абсурд!

Сегодня в ставропольской земле сосредоточены огромные ресурсы, в том числе топливно-энергетические, представленные остаточными запасами в малых и морфологически сложных месторождениях и перспективных участках. Они не интересны крупным нефтегазовым компаниям, но достаточно перспективны для региональной и муниципальной власти. И вопрос передачи полномочий по лицензированию и утверждению запасов для мелких и средних месторождений на территории, в том числе по углеводородному сырью, вроде как бы назрел, и новый закон «О недрах» мог бы закрепить это положение законодательно, разделив минерально-сырьевую базу, кроме стратегических видов, по уровням власти, вернув часть полномочий территориям, в том числе и налоги.

Благодаря совместным усилиям Федерального комитета по экологии и представителей субъектов федерации территориям возвращен ряд полномочий в части экологии, но не определены источники финансирования этих полномочий. И получается, что решение проблем тормозится на федеральном уровне. Для того чтобы изменения в федеральный закон были внесены, законодательную инициативу должны поддержать не менее трети субъектов федерации. Причем поддержать двумя ветвями власти – законодательной и исполнительной. На сегодняшний день Ставропольский край в федеральной Думе представляют всего восемь депутатов, и, конечно, они не в состоянии переломить ситуацию. По поводу введения курортного сбора мы встречались с краснодарцами, они готовы подключить своих двенадцать депутатов, встречались с коллегами из Кабардино-Балкарии, от этой республики в Госдуме России шесть депутатов. Таким образом, мы создаем костяк, чтобы провести этот законопроект на федеральном уровне. Если бы такое решение было принято, считал бы свою депутатскую задачу выполненной.

Но вернемся к госстроительству. Сейчас мы работаем над законом о выборах депутатов Госдумы Ставропольского края. Эти выборы должны пройти в марте будущего года. Новый краевой закон нужен, потому что изменилось федеральное законодательство, которое требует, чтобы избирательная система субъектов федерации предусматривала выборы и по партийным спискам. Мы могли бы принять простое решение и проводить выборы только по партийным спискам. Но Госдума края пошла по другому пути. На территории края действует смешанная система, в соответствии с которой 25 депутатов будут избираться по одномандатным округам, а 25 - по партийным спискам. Для партий Дума установила пятипроцентный порог.

Работаем и над законом об обращениях граждан. Каждый гражданин имеет право обратиться в органы государственной, муниципальной власти – это аксиома. Но на практике права граждан часто ущемляются. Так что наша задача – разработать такой порядок обращения, чтобы свести зависимость людей от воли чиновников к минимуму. Сегодня мы работаем также над законом Ставропольского края о курортах Кавказ-ских Минеральных вод, который в отсутствие федерального закона поможет в значительной степени упорядочить развитие региона в целом.

Меня часто спрашивают: все ли принятые законы работают в реальной жизни? Чтобы быть действенным, любой закон должен отражать глубинные потребности общества и человека, соответствовать им. Наш край – первый субъект федерации в России, который с 2005 года реализует 131-й федеральный закон о местном самоуправлении. Появилась двухуровневая система формирования бюджета, когда он рождается на самом приближенном к человеку уровне – уровне поселения. То есть, люди непосредственно на местах имеют возможность формировать бюджет и самостоятельно решать свои насущные проблемы. Такой закон работает, потому что помогает организовывать и устраивать жизнь, а это главное. Да, есть проблемы наполняемости бюджетов поселений, но нельзя не отметить и то, что закон у нас работает второй год и требует коренной перестройки не только в бюджетном процессе, но и в сознании людей, что не происходит в одно мгновение.

Поэтому так кропотливо мы подходим к разработке законов. На самом деле это очень интересный процесс. Например, при нашем комитете по госстроительству есть отдел, состоящий из четырех юристов. И все законопроекты проходят юридическую экспертизу. Кроме того, в Думе есть правовое управление. Любой законопроект проходит многостадийную юридическую проработку. Законы готовятся, как правило, не с чистого листа. При формировании того или иного закона Ставропольского края используются федеральное законодательство, а также законодательства других субъектов федерации, востребован опыт и возможности созданного при Госдуме методико-консультационного совета, состоящего из ведущих ученых края.

Мы хотим дать ставропольчанам не просто бумагу, а те юридически выверенные правила, по которым предстоит жить нам и нашим детям. Я готов отвечать за свою работу по самому большому счету. Поэтому каждую пятницу встречаюсь со своими депутатами, рассказываю о том, что сделано, слушаю советы своих избирателей. Никакой государственный ум не справится без поддержки людей.