У разбитого корыта

Чтобы разобраться в происходящим, я встретилась с главой Надзорненского сельсовета Виктором Головко. Он прокомментировал ситуацию так:

- Многие жилые дома, принадлежащие на праве личной собственности жителям Надзорного, после наводнения были признаны подлежащими ремонту, т.е. пригодными для проживания. А семьи, проживавшие в них были включены в списки выплат за частичную потерю имущества на сумму 20 тысяч рублей. При повторной комиссии в августе эти же дома были признаны непригодными для дальнейшего проживания, и люди были включены в списки на получение государственной помощи за полностью утраченное имущество. При администрации села была создана конфликтная комиссия. Она дополнительно осмотрела домовладения пострадавших граждан и оформила акты, где указывалась степень утраты имущества, а также сумма выплачиваемой государственной помощи. Согласно постановлению губернатора края семьям, имущество которых утрачено полностью (свыше сорока процентов от стоимости имевшегося имущества) государственная помощь выплачивается в размере 50 тысяч рублей на одну семью.

Были составлены дополнительные списки, и 76 семей получили право на получение этих сумм.

Длительное время нас инстанции всех уровней «футболили». Не раз приходилось переделывать документацию. В этом году, 20 мая, список жителей села на получение дополнительной государственной помощи в размере 30 тысяч рублей был все-таки отправлен в главное управление по делам ГО и ЧС при правительстве края. Официального ответа администрация Надзорненского сельсовета до сих пор не получила…

Так осветил ситуацию глава сельсовета. А комментарии пострадавших жителей гораздо эмоциональнее.

Вера Бойко, жительница села Надзорного о положении дел о своей семье рассказывает:

- Уровень воды в нашем доме был выше 1,5 метра. Вся мебель пришла в негодность. Мы надеемся, что все же получим положенную государственную помощь и сможем приобрести новую мебель.

Виктор Захарченко жил на улице Мостовой, неподалеку от Кубани:

- На нашей улице, - говорит он, - был самый сильный поток воды. Дом пошел под снос. А имущество, выходит, все еще считается утраченным почему-то частично. Это несправедливо!

С обидой говорит о том, что, получив 20 тысяч, она долго решала, что же приобрести в первую очередь, и Ольга Куриленко:

- Посуда, вещи, мебель - все требовалось покупать. Надеемся дождаться государственной помощи...

* * *

Я помню то время. Все улицы нашего села были захламлены разным мусором. На деревьях и уцелевших заборах люди старательно сушили еле-еле отстиранную, уцелевшую одежду, ковры, паласы. Грязные подушки и матрасы лежали на обломках мебели. Спустя время селяне поняли, что только зря тратили время на стирку - одежда оказалась никуда не годной. И запылали костры - люди сжигали ставшие рухлядью вещи. Мебель, украшавшая до наводнения дома, после промывки и просушки пригодилась только на ремонт сараев и заборов. Грязная вода в считанное время уничтожила то, что годами наживалось и накапливалось.

Многие жители села Надзорного давным-давно купили себе новое жилье. Но нужны еще мебель, книги, бытовая техника… Денег нет. Люди ждут ответа. Хочется верить, что ответ будет положительным, и все пострадавшие получат то, что им положено по закону.