00:00, 19 апреля 2003 года

Небо в клеточку, но ты – человек

Имелись в виду две категории граждан. Лица, содержащиеся под стражей: то есть задержанные на срок не более 72 часов прокурором, следователем или органом дознания по подозрению в совершении преступлений, или арестованные по санкции суда и обвиняемые следственными органами в совершении, как правило, серьезных преступлений. А также лица, уже осужденные к различным срокам лишения свободы и отбывающие наказание в исправительных учреждениях края.

Факты незаконного привлечения к уголовной ответственности, задержания и ареста, нарушение неприкосновенности частной жизни, волокита при расследовании и судебном рассмотрении уголовных и гражданских дел, злоупотребление должностных лиц и чиновников властью – это и многое другое сводит на нет конституционные права и свободы граждан. Еще в более худшем положении оказываются те, кто уже оказался в местах не столь отдаленных. Даже маленький ребенок знает, что туда лучше не попадать (туда – имеется в виду, где «небо в клеточку»): придется довольствоваться жалкой похлебкой, можно запросто подхватить туберкулез или еще какую-нибудь заразу. Захотите поспать? Придется подождать, пока подойдет ваша очередь. Будьте готовы также терпеть другие унижения. Вздумаете пожаловаться? Вам мало сокамерников? Хотите нажить заклятых врагов среди тех, кто вас охраняет?..

Да, исправительные колонии и следственные изоляторы (СИЗО) края переполнены - несмотря на недавно проведенные амнистии к 50-летию Победы и для несовершеннолетних и женщин с малолетними детьми. 30 процентов камер в СИЗО требуют немедленного ремонта. Вентиляция чаще всего отсутствует. Часть камер вместо кроватей оборудована двухъярусными нарами.

Чтобы не быть голословной, приведу такие цифры: санитарная норма жилой площади на одного человека на 1 марта нынешнего года в СИЗО края составила 3,44 кв. метра вместо положенных четырех, в исправительных колониях строгого режима – 1,8 кв. метра вместо двух, в женской колонии – 2,2 вместо трех, в воспитательной колонии, где содержатся подростки, – 3,22 вместо 3,5, в Нефтекумской (туберкулезной) ИК – 1,96 вместо трех кв. метров. Почему?

Одна из причин, как отмечала в своем докладе помощник начальника управления по соблюдению прав человека в уголовно-исполнительной системе Н. Шульга, кроется в нарушении сроков рассмотрения дел в судах. Только в этом году численность ожидающих приговора составила 160 человек! Ежемесячное направление информации об этом в прокуратуру края и краевой суд пока положения не улучшает.

Особый разговор - о реализации требований уголовно-исполнительного законодательства по привлечению осужденных к общественно полезному труду. Многие из предприятий «на воле», ранее работавшие с учреждениями УИС, сейчас либо приостановили свою деятельность, либо закрылись навсегда. Руководству УИНа удалось сохранить производство в исправительных колониях, которое обеспечивает, например, внутрисистемные нужды в постельном белье, одежде для осужденных, в матрацах, подушках, камуфляжной форме для сотрудников. Но этого явно недостаточно. Остальное производство большей частью стоит. И хотя в прошлом году среднедневной заработок осужденных вырос с 14 рублей 9 копеек до 21,83 рубля, тем не менее содержание одного осужденного обходится значительно дороже - иногда в три-четыре раза, чем причиненный преступником ущерб. Не парадокс ли? Осужденные могли бы «вкалывать» и обеспечивать себя сами, а они слоняются без дела.

Госдуму РФ, как известно, недавно поступили президентские поправки в Уголовный кодекс (УК), направленные на либерализацию наказания за нетяжкие преступления. Эти законодательные изменения уголовного права значительно снижают и во многих случаях исключают судебное преследование за «малозначительные» преступления, прежде всего в экономической сфере. При этом вместо лишения свободы предполагается вынесение штрафных санкций. Кроме того, законопроектом  дается больше возможностей судам по смягчению меры пресечения для несовершеннолетних. Депутаты поддерживают эту концепцию президентских поправок в УК, считая, что в последние годы сложилась ненормальная тенденция в уголовно-исправительных учреждениях: «Это неправильно, когда сажаются в тюрьмы два-три миллиона людей, совершивших, по сути, не такие уж серьезные проступки». Возможно, теперь ситуация несколько улучшится. Но пока, увы, все по-старому.

Конечно, можно рассуждать и по-другому: а заслуживают ли вообще человеческого отношения к себе эти люди, совершившие преступления? Но, во-первых, никто и не ставит вопрос так, чтобы создавать им комфорт. Во-вторых, если человека на трое суток помещают по решению органа дознания в следственный изолятор, это еще не значит, что он - преступник. В-третьих, не будем так рьяно отмежевываться от этих людей хотя бы потому, что они все-таки тоже часть нашего общества, причем, как видим, немалая… Можно назвать и «в-четвертых», и «в-пятых» в пользу сомнительного, на первый взгляд, довода: независимо от того, по своей ли воле или по глупости попадают люди в места не столь отдаленные, все они имеют право на мало-мальски приемлемые условия существования, по крайней мере хотя бы не унижающие их человеческого достоинства. Тем более что нам теперь, собственно говоря, и деваться-то некуда: Россия взяла на себя обязательства следовать в этом деле международным правилам, предусмотренным Европейской конвенцией о правах и свободах граждан.

«В нашем крае условия содержания подследственных и заключенных лучше, чем, скажем, в Магадане, но хуже, чем в Европе», - эта мысль, прозвучавшая на заседании, не может стать утешением. Потому-то члены Экспертного совета и высказали такую серьезную озабоченность тем, что нам пока не удается вписаться в международные стандарты.

Выступившие на этом заседании сотрудник аппарата уполномоченного по правам человека в Ставропольском крае А. Журавлева, кандидат юридических наук П. Истомин, председатель общественного объединения «Солдатские матери» Т. Мундеренко, директор Ставропольского детского дома № 1 О. Шарова, председатель краевого отделения Российского фонда милосердия и здоровья Н. Сучкова и другие коснулись многих аспектов этой непростой проблемы. При этом приводилось немало примеров, когда отбывающим наказание оказывалась, пусть даже в порядке шефства, та или иная помощь: юридическая консультация, дарились предметы первой необходимости, одежда и так далее. И эта гуманитарная поддержка способствовала их социальной реабилитации. Почему бы общественности края не возобновить эту практику?

Лишь недавно наметились кое-какие подвижки к лучшему в условиях содержания. Сейчас, например, в камерах СИЗО станет «светлее и свежей»: с их окон сняты так называемые «намордники» - этакие ящики, надежно закрывающие окно снаружи. Вместо них будут установлены отсекающие решетки.

Во исполнение рекомендаций Европейского комитета для того чтобы избежать бесчеловечных или унижающих достоинство обращений и наказаний, сейчас сотрудникам УИС запрещено ношение резиновых палок. Оно разрешено постоянно только при выполнении служебных обязанностей в запираемых помещениях ШИЗО (штрафной изолятор) и ПКТ (помещение камерного типа).

А каков показатель общей заболеваемости среди спецконтингента? В 2002 году он снизился на 41 процент, на 51 - стало меньше больных туберкулезом (в 2001 году их насчитывалось 884 человека, в минувшем – уже 435).

В прошлом году сотрудниками так называемых групп социальной защиты и учета трудового стажа этих учреждений оформлено 292 пенсии осужденным, проведено свыше 920 консультаций по социальному обеспечению, многим обитателям исправительных колоний выдано единовременное денежное пособие при освобождении.

Да, перемены к лучшему налицо. И все же, несмотря на принимаемые меры, как отмечалось на заседании Экспертного совета, и органам внутренних дел, и судебной власти, и государственным органам предстоит сделать еще многое для соблюдения прав в уголовно-исполнительной системе. Все мы люди – и везде должны жить достойно, по-человечески.

<a href="mailto:juja@stapravda.ru" id=podpis>Жанна ЩЕЛКУНОВА</a>, В