Дело прекращено, но не должно быть забыто

30 октября - День памяти жертв политических репрессий

,

Традиция вспоминать о тех, кто страдает за свои политические воззрения, родилась в России в прошлом веке. Ровно 28 лет назад, 30 октября 1974 года, узники мордовских и пермских лагерей впервые отметили голодовкой день политзаключенного. Есть люди, которые живут для того, чтобы мы об этом помнили.

Был май 1945 года. Марина Устинова, совсем еще юная девчонка из Ставрополя, вместе со всеми радовалась окончанию долгой войны. Вместе с матерью они ждали отца. Марина верила: извещение о том, что он пропал без вести где-то на харьковском направлении, может быть ошибкой и папа обязательно вернется. А потом они втроем, как прежде, до войны, заживут счастливо.

Мечта оборвалась в ночь на 19 июня 1945 года, в тот момент, когда к ним в дверь постучали. Дом - вверх дном, ордер на арест, "воронок", камеры, на протяжении месяца - ежедневные ночные допросы с руганью и угрозами. Марине, как и ее матери, "светила" пресловутая 58 статья.

Семья Марины не уехала из города, когда пришли немцы. Первой в победном мае 1945-го по обвинению в агитации против советской власти и сотрудничестве с оккупантами в застенки попала ее двоюродная сестра. "Бдительная" соседка решила написать куда следует. Потом настал черед Марины, ее матери и еще нескольких родственников.

Никто из них не подписал ни одного документа, ведь они знали, что ни в чем не виноваты. Военный трибунал НКВД посчитал иначе. 8 августа 1945 года в пустом, огромном, как казалось Марине, зале был оглашен приговор: десять лет лишения свободы без права переписки и дальнейшее лишение гражданских прав сроком на пять лет.

Потом был Георгиевский пересыльный пункт. Они попали к уголовникам, окунулись в клоаку тесных камер, воровских порядков, злобы и недоверия к "политическим". Их место неизменно было у "параши". И так - на протяжении месяца...

По этапу, нескончаемо долгому, в теплушках, голодных, больных, изможденных и отчаявшихся, их выгрузили в азербайджанском Кировобаде. Здесь начался для Марины лагерь. Что она вспоминает о нем? Жара, пыль, фаланги, скорпионы. Сельхозработы с семи утра и дотемна с получасовым перерывом на "баланду". Пропалывали, убирали, грузили овощи. А еще снилась баня. Лишь иногда привозили в бочке воду, она нагревалась на солнце, и тогда устраивали "праздник".

Так продолжалось полтора года. В ноябре 1946-го их вызвали к начальнику лагеря. Он сообщил, что их дело пересмотрено Военной коллегией Верховного суда СССР. Приговор отменен, и дело прекращено.

Они вернулись в Ставрополь, где их никто уже не ждал. Так закончилась лагерная эпопея Марины Устиновой и началась жизнь с отпечатком "бывшей политической".

Историй, подобных этой, можно найти тысячи на Ставрополье. По последним данным, в крае насчитывается около 16 тысяч реабилитированных граждан и тех, кто признан пострадавшим от незаконных политических репрессий. И их будет еще больше. Только в органах МВД и прокуратуре ждут своего рассмотрения около четырех с половиной тысяч дел. Сейчас Марина Александровна Устинова возглавляет Ставропольскую краевую общественную организацию жертв политических репрессий. Совсем скоро выйдет 12-й том краевой Книги памяти, где публикуются имена тех, кто прошел через ГУЛАГ. И живет, и трудится она, наверное, с единственной целью - чтобы мы не забыли о тех временах, чтобы извлекли из них исторический урок и впредь не повторяли трагических ошибок.