Кавказ начинается со Ставрополя

Надо сказать, общественность живо откликнулась на предложенную тему дискуссии. Открыл встречу директор музея Николай Охонько, отметивший, что затеянный разговор непрост в силу ранее незаслуженно малой изученности темы. Затем он на мультимедийном экране продемонстрировал процесс изменения границ Кавказской области, Ставропольской губернии и Ставропольского края начиная с 1802 года, когда из состава обширнейшей Астраханской губернии была выделена Кавказская с центром в городе Георгиевске. В 1822-м она переименована в Кавказскую область, а в 1847-м – в Ставропольскую губернию, существовавшую под этим названием до 1924 года. В разные периоды некоторые ее территории отходили соседним Кубанской и Терской областям. Последние изменения произошли, когда из состава края вышла КЧР. Процесс изменений шел почти постоянно, по мере того как развивалась вся государственная политика России на обретенных ею южных землях. Главный же вывод простой: при всех перипетиях губерния, возникшая под именем Кавказской, в основном сохранила свое историческое и географическое лицо под именем Ставропольского края. И вот уже третье столетие продолжает выполнять уникальную роль южного форпоста России. Эта мысль звучала, по сути, в каждом из выступлений круглого стола, фрагменты которого отражают сегодняшний научный взгляд на затронутый вопрос.

Кандидат исторических наук Владимир Колесников: «Уместно будет вспомнить мысль известного русского философа Николая Бердяева о том, что русскому человеку легко давалось обретение больших пространств, но нелегко давалось их освоение. В этом убеждает пример нашего края, ранее губернии. Так, в годы Кавказской войны особенно явным было ее отставание от других российских регионов. Отставала инфраструктура, которой просто не было, отставали коммуникации – не было хороших надежных дорог к центру страны, отставали образовательные процессы. Объяснение вроде бы очевидно: все ресурсы брошены на покорение Кавказа. С другой стороны, правительству и невыгодно было резко менять уклад жизни на местах, потому что в тот период он был максимально удобен: сохранялась большая патриархальная семья, сохранялись общинные наделы земли и т. д. Мудрый подход».

Директор Пятигорского краеведческого музея кандидат исторических наук Сергей Савенко: «Кавказские Минеральные Воды – особый компонент в составе нашего большого российского, северокавказского и ставропольского пространства. Минуло 460 лет со времени первой дипломатической миссии с Северного Кавказа в Московское государство к Ивану Грозному, вот откуда идет начало будущих КМВ… Затем по инициативе Петра Первого появилась в наших местах экспедиция лейб-медика Готлиба Шобера, открывшего теплые источники на Тереке… Кавминводы тоже переживали разные периоды своего вхождения той или иной частью то в одну, то в другую губернию или область, но все это в исторических пределах той самой Кавказской губернии. То, что сегодня КМВ – часть Ставропольского края, представляется исторически обоснованным фактом: регион, называемый особым эколого-курортным, с определенным статусом, будучи ставропольским, остается неотъемлемой частью северокавказского пространства России».

Доктор исторических наук Дмитрий Ткаченко: «Кавказ всегда был многонациональным, а Ставрополье по своему геополитическому положению занимало здесь центральное место. Все путешественники, все военные, оставившие нам яркие мемуары о развитии Кавказа и кавказских культур, говорили о Ставрополе как о месте, с которого, собственно, Кавказ и начинается. Мне очень нравится данная одним из краеведов характеристика Ставрополя как города военных, «города в мундире». Именно здесь было сосредоточено командование всей Линией и Черноморией, здесь располагались основные госслужбы, сюда же стекалась вся информация. Постепенно знания о регионе накапливались, и формировалось убеждение, что надо не смотреть на соседние народы через прицел, а изучать их культуру и быт. Как раз в этом отношении Ставропольская губерния являла уникальные возможности. Тут действовали школы для немцев, эстонцев, калмыков, тут варился новый этнокультурный «котел», наполняясь опытом мирного сосуществования разных культур, религий, обычаев, языков».

Доктор исторических наук Тамара Булыгина: «Образы прошлого даже в науке субъективны. Однако хронология позволяет интерпретировать события не банально, иными глазами увидеть, например, как начиналось формирование особенного во всех отношениях ядра, ставшего Ставропольем. Мы сегодня говорим об исторической преемственности, а значит, о традиции. Да, все менялось, но даже сам процесс этих изменений ярко отражает наличие этого ядра! Не географического, конечно. Ставропольский край с первого дня выполняет уникальную роль социокультурного пограничья. Это характерно для всего Северного Кавказа, но для Ставрополья особенно. Сегодня, говоря о Северном Кавказе, прежде всего подразумевают наличие горских и кочевых этносов. Узко, неполно, недостаточно. Еще один важный для нашего края аспект: причудливое сложение славянских областных субкультур России – Ярославль, Воронеж, Тамбов, Тула, позже Украина. Так конструировалась некая общая новая идентичность славян на Кавказе и кавказская идентичность в рамках российской государственности. Давайте оглянемся хотя бы на опыт конфликтологии региона: успешнее всего разногласия преодолевались благодаря повседневному бытованию разных этносов и культур. Именно Ставропольская губерния помогала не «растаскивать» Северный Кавказ. Та самая губерния, что стала по конструкции губернией Российской империи, одновременно сохранив местные особенности управления. Северный Кавказ – это вообще слоеный пирог, микромодель мира. Да, мы были окраиной, но говорить надо не об отсталости, не этим мы важны, а умением преодолевать конфликты и сохранять традиции. В этом залог формирования той исторической памяти, которая окончательно делает Северный Кавказ – не только территориально, но и духовно – частью Российского государства».

Доктор исторических наук Николай Судавцов: «Ставрополье с первых лет наглядно являет важнейшее геополитическое положение Кавказа. Перекресток путей, узлы очень острых проблем – межэтнических, межгосударственных и т. д. Много претерпела губерния за два века, кто-то входил в ее состав, кто-то выходил, что-то преобразовывалось и организовывалось… Значительная часть территории отошла Дагестану, Калмыкии, Чечне, Ингушетии. Неизменно лишь то, что и в наши дни существование Ставропольского края по-прежнему сохраняет свое стабилизирующее значение для положения дел на Кавказе в целом».

Председатель комиссии по культуре Ставропольской епархии, протоиерей Михаил Моздор: «Ставропольская епархия на протяжении своего существования также внесла немалый вклад в становление российской государственности на Северном Кавказе. Епархия образовалась в 1843 году и простиралась тогда от Черного до Каспийского моря. А Кавказ действительно представлял собой смесь культурных традиций, в том числе славянских, что вносило различия даже в церковную жизнь. К примеру западные казачьи поселения всегда стремились строить храмы, а восточные, населенные терцами, окормлялись старообрядцами со времен Петра Первого, разрешившего им совершать церковное служение по старым книгам. Это вносило определенные сложности, преодоление коих начал первый епископ Кавказский Иеремия. Нельзя не отмечать роль церкви в развитии образования: открывались церковно-приходские школы, училища, а в 1846 году и семинария в Ставрополе – появилась своя школа высокого уровня, готовившая не только священников, но и вообще кадры для разных сфер жизни, ибо выпускники семинарии не обязаны были принимать сан, многие поступали в университеты».

Заведующая отделом комитета по делам архивов СК Виолетта Белоконь: «Углубленное изучение прошлого невозможно без освоения архивных источников. Государственный архив СК обладает одним из богатейших собраний фондов на Юге России, в том числе конца ХVlll – первой половины ХlХ века. Документы разного плана, охватывающие многогранные сферы деятельности Российского государства на Кавказе. Особым источником сведений, не получившим пока достаточного внимания, мы считаем отчеты губернаторов, ежегодно представлявшиеся императору. Чем они интересны? Прежде всего тем, что отражают мнения первого лица губернии о положении дел по всем сторонам жизнедеятельности – сельского хозяйства, образования, торговли, культуры, здравоохранения, дают характеристику народонаселения, демографических, миграционных процессов. Например, в отчете за 1841 год помимо статистики (население составляло более 400 тыс. человек) приводится анализ возрастного состава населения, в частности, обращается внимание на наличие долгожителей – 125 и 130 лет. Наряду с этим отмечалась очень высокая смертность младенцев… В этих отчетах любопытно видеть также уровень деловой предприимчивости населения. Если посмотреть на эти материалы глубже, в комплексе, открываются совершенно неожиданные картины, позволяющие оценить истинную роль Ставрополья в становлении государственности на Кавказе».

*****

Как признали участники круглого стола, разговор состоялся интересный, в таком контексте ранее не звучавший. Он, несомненно, требует продолжения, более пристального внимания к пока еще явно малоизученным региональной наукой моментам истории.