В Центре управления адронным коллайдером побывали ставропольские преподаватели

Первое, что заинтересовало: почему ЦЕРН, находящийся в Швейцарии, стал одним из создателей Всероссийской школы молодых учителей физики, в рамках которой и состоялась поездка в Женеву. Про двух других организаторов Школы ­ Министерство образования и науки России и Объединенный институт ядерных исследований в Дубне ­ более­менее понятно, а вот европейцы при чем? Как говорится, что им Гекуба?..

Мои собеседники пояснили, что у ЦЕРНа есть цель ­ объединить народы через совместные научные исследования. Вначале она формулировалась, как «Европа без войн», но в последнее время в программы включаются ученые Индии, Пакистана, Арабских Эмиратов. Участвуют в них и российские ученые, работают в основном «вахтовым методом» ­ приезжают для осуществления определенных научных задач, затем возвращаются на родину. Хорошие контакты с ЦЕРНом у Объединенного института ядерных исследований, что в Дубне, и у Дубнинского же университета. А поскольку школьники из Ставрополя, воспитанники Центра «Поиск», регулярно и успешно участвуют в физических олимпиадах и Летних школах, проходящих в этом подмосковном научном городке, то их наставников и включили в делегацию российских учителей, которым в Швейцарии читали лекции по современным направлениям физики и показывали наисовременнейшие научные лаборатории.

Прецедент этой поездки, которую финансировало Минобрнауки РФ, да и само создание Всероссийской школы учителей физики, очевидно, свидетельствуют о том, что в научных и образовательных кругах нашей страны есть желание возродить в российской школе высокий уровень преподавания физико­математических дисциплин, который когда­то был присущ школе советской. После запуска первых спутников и других космических достижений опыт обучения физике в наших физико­математических, физико­технических, да и в обычных десятилетках изучался на Западе. Причем не только министерствами образования, но и военными ведомствами. В США это, как известно, вызвало образовательную революцию 60­х годов прошлого века.

Увы, не то сейчас. Когда выпускники российских школ впервые сдавали физику в качестве Единого госэкзамена по выбору, средний балл недотягивал до школьной тройки. Невысок он был и на Ставрополье, даже у выпускников профильных физматклассов. И по сей день этот предмет учащиеся сдавать не любят, в технических вузах ­ низкие конкурсы, а то и недоборы.

Ирина Леухина и Александр Осецкий не просто преподают физику, но являются методистами и видят проблему с разных сторон. Падение уровня знаний школьников они объяснили несколькими причинами. Первая ­ уменьшение количества часов по предмету в школьной программе. Если в неделю у ребенка два урока физики, то научить его ­ даже основам ­ нельзя, считает А. Осецкий, можно только показать, что такая наука, такой предмет существует. Это, если говорить об обычных классах. Что касается профильных, то здесь дело не только в уменьшении часов, которое также произошло. Когда­то в спецклассы, спецшколы отбирали ребят со всего города. В профильные классы сегодня приходят дети одного микрорайона, одной школы. Выбор не тот... А кое­где класс именуется физико­математическим, а преподавание ведется не на профильном, а на общеобразовательном, базовом уровне. И началось это не с введением ЕГЭ (как считают многие), который­де мешает учителю развивать таланты детей. И. Леухина припомнила, как впервые вводилась дифференцированная сдача физики ­ еще в традиционной форме; появились экзаменационные билеты разной степени сложности. Еще тогда многие преподаватели физматклассов выбирали для своих учеников билеты, соответствующие базовым программам, а не повышенному уровню обучения, как следовало.

На учителе замыкается, конечно, многое. Энергичные и способные из школы нередко уходят, как и самые молодые. И не только по причине низкой зарплаты, в сердцах говорит Александр Осецкий. Отпугивает огромное количество бумаг, которые ежедневно нужно заполнять, бюрократизация всей школьной жизни. Многие к тому же посчитали несправедливым, что за низкие результаты ЕГЭ ответственным назначили именно и только учителя. Есть ведь и другие причины: вал реформ, ломка программ, чехарда учебников. Да и нельзя научить всех и всему... В общем, если часть педагогов среднего возраста к сегодняшней школе как­то приспосабливается, то молодые этого делать не желают совсем. Они хотят приличного заработка, уважения общества не только в профессиональный праздник, творческой реализации. Кто их за это осудит?

Так и получилось, что даже в составе делегации Всероссийской школы молодых учителей, побывавшей в ЦЕРНе, костяк составили люди с пятнадцати­двадцатилетним педагогическим стажем. Хотя и было с десяток «пацанов»­аспирантов, преподающих в физматшколах ­ по совместительству и по велению души.

­ А что же Большой адронный коллайдер? ­ спохватилась я под конец разговора.

Ирина Григорьевна и Александр Иосифович его в ЦЕРНе видели. Впечатления очень интересные. Но не апокалиптические: конца света, который предрекали в связи с его запуском многие СМИ, не ожидается.

До открытия Галилея считалось, что Земля неподвижна, а Солнце вращается вокруг нее. Галилей изобрел телескоп, Кеплер открыл законы движения планет, и это изменило представление людей о мироздании. То же действие, по мнению ученых Европейской организации ядерных исследований, должен оказать на состояние современной физики и научных представлений в целом коллайдер. Мы, наконец, сможем понять, что же было через несколько минут после Большого взрыва, когда из ничего возникла Вселенная. А вот что было, когда ничего не было, даже с его помощью узнать нельзя...

Коллайдер расположен глубоко в подземелье, залит жидким гелием. Наверху ­ Центр управления, начиненный компьютерами, где учителя побывали. У исследований есть и прикладной характер ­ например, формируется новый подход к обработке информации. Так, Интернет может быть заменен новой системой Грид, гораздо более совершенной.

Кстати, сказать, и работают на Большом адронном коллайдере много наших специалистов, и отдельные его блоки создавались в России. Таланты у нас рождаются по­прежнему...