Жить, а не выживать можно и в кризис

- Александр Петрович, как, по–вашему, отразился ли уже мировой финансовый кризис на состоянии отечественной высшей школы?

– Сфера образования, к сожалению, не стала здесь исключением, хотя кризисные процессы оказывают на нее, скорее, косвенное влияние. Так, например, сокращение рабочих мест создает проблемы для трудоустройства выпускников, а сокращение доходов порождает трудности, связанные с внесением оплаты за обучение. Стало крайне затруднительно прогнозировать состояние рынка труда в посткризисный период, а следовательно, формировать какие–то определенные образовательные приоритеты и вообще делать выбор будущей профессии. Спонсоры лишились былых возможностей оказывать поддержку исследовательским и образовательным проектам. Вызывает беспокойство преобладание депрессивных настроений в обществе... При этом как–то забывается, что любой кризис – явление временное, после чего открываются новые возможности и перспективы.

– В этой ситуации российская высшая школа вправе ожидать поддержки со стороны государства...

– Я дал бы высокую оценку усилиям властных структур применительно к сфере образования. Государственное финансирование в этой области не только не было сокращено, но, напротив, мы наблюдаем увеличение бюджетных расходов. Было заявлено о возможности получения государственных средств негосударственными учебными заведениями. Увеличено число мест в магистратурах и аспирантурах. Несмотря ни на что, продолжается процесс интеграции в мировое образовательное пространство.

– Как Северо–Кавказскому социальному институту удается выживать в новой сложнейшей ситуации?

– Не хотелось бы оперировать выражением «выживать». Институт продолжает жить полноценной жизнью, успешно развивается. Завершено строительство нового корпуса в историческом центре города, способного вместить все факультеты и структурные подразделения вуза. Имеющийся у нас «кризисный» опыт, полученный в результате множества предшествующих «микрокризисов», в том числе и дефолта 1998 года, указывает на принципиальную важность сохранения верности однажды выбранным принципам. К числу последних мы относим доступность качественного образования для максимального числа людей. Образованный человек экономически более эффективен, он лучше адаптируется к меняющейся ситуации, а приносимая им польза оборачивается благом для всех. Отмечу в этой связи, что свыше пятидесяти процентов учащихся СКСИ являются выходцами из не самых обеспеченных сельских семей, доступное высшее образование для них – единственный социальный «лифт» в начале их жизненного пути.

Другим приоритетом института я бы назвал строгое следование принципу ответственного партнерства обучающих и обучающихся. Термин «партнерство» в образовательной философии вуза занимает особое место, особенно с учетом того факта, что наши студенты сами оплачивают свое обучение. Здесь совершенно иная мера ответственности. Менеджмент СКСИ, со своей стороны, проявляет естественную заинтересованность в максимально эффективном преобразовании переданных в управление вузу личных денежных средств в человеческий капитал. Предметом нашей корпоративной гордости является статистика, согласно которой около половины учащихся пришли в его стены по рекомендации друзей и знакомых. Очень часто места выпускников занимают их младшие братья и сестры. Для многих обучение в институте стало семейной традицией.

Не могу не упомянуть еще об одном обязательном правиле, а именно – о следовании строго выверенной ценовой политике, значение которой в условиях кризиса возрастает многократно. Стоимость обучения в Северо–Кавказском социальном институте традиционно формируется с учетом ее доступности, с одной стороны, и объективной обоснованности, с другой. Мы никогда не стремились к получению сверхприбыли, но в то же время желали оставаться до конца честными по отношению к тем, кто к нам пришел. В вузе всегда считали аморальным как желания «ухватить» побольше, так и привлечь абитуриентов демпинговыми ценами. Последнее в условиях кризиса особенно опасно. Есть научно обоснованные расчеты «затратности» подготовки специалиста. Существует некая минимальная сумма, ниже которой о ведении образовательной деятельности речи вообще быть не может. В этом смысле не перестает удивлять наивность тех, кто рассчитывает получить хоть сколько–нибудь качественную под­готовку в вузе или колледже по цене нескольких бутылок водки. Почему–то у них не возникает вопросов относительно того, кто и за какую зарплату преподает в подобном псевдонаучном заведении, как развивается его материальная база...

Другое дело, попытаться найти реальные возможности оптимизировать расходы на обучение. Нам, в частности, во многом удалось в основном сохранить цены прошлого года. При этом цена остается фиксированной для всех курсов в рамках одной специальности или направления. Замечу, наш институт заключил договор с Северо–Кавказским банком Сбербанка России о льготном кредитовании абитуриентов и студентов.

– Как быстро, на ваш взгляд, произойдет адаптация российской высшей школы к кризисным реалиям?

– В деятельности любого серьезного учебного заведения уже изначально заложен антикризисный потенциал. Поясню свою мысль, ссылаясь на опыт СКСИ. Так, определяя стратегию образовательных услуг, мы исходили из того, что современный профессионал не может всю свою жизнь оставаться узким специалистом, ему необходима образовательная мобильность. В условиях кризиса, когда одни профессии утрачивают, а другие, напротив, обнаруживают свою востребованность и работник должен вновь садиться на студенческую скамью, институт готов предложить десятки самых разнообразных основных и дополнительных образовательных программ, а также программ послевузовского обучения. Наши студенты могут сделать долгосрочные образовательные «вложения», в результате чего получить один или несколько дипломов, которые могут потребоваться им в будущем.

Значительную поддержку Северо–Кавказскому социальному институту в условиях кризиса оказывает его участие в созданном несколько лет назад образовательном холдинге «Южно–Российский университет» – добровольном объединении пяти крупнейших негосударственных вузов, расположенных в различных субъектах ЮФО. Преподаватели получили возможность представлять свои авторские курсы более широкой аудитории, знакомиться с образовательными новациями и научными достижениями своих коллег из вузов–партнеров. Расширились возможности выбора образовательной подготовки и у студентов ЮРУ. То же самое можно сказать о базах производственных практик.

В лице своих партнеров мы обрели не просто коллег, но и своего рода аудиторов, дающих непредвзятую внешнюю оценку нашей работе. Это помогло нам увидеть свои сильные и слабые стороны, четче обозначить те цели, к которым надо стремиться. Наконец, о Северо–Кавказском социальном институте узнали далеко за пределами Ставрополя.

О чем еще хотелось бы сказать? Как наглядно свидетельствуют уже первые уроки кризиса, наиболее уязвимыми оказались структуры, которые управлялись безответственным или мало­компетентным менедж­ментом. В этом смысле СКСИ безусловно повезло, поскольку его ректор профессор Евгений Шиянов – настоящий профессионал, сумевший менее чем за два десятка лет пребывания на своем посту «привить» вузу устойчивый антикризисный иммунитет.