Не губите, мужики!

Солнце почти закатилось, но до пологой балки, ограничивающей дальний сенокос, оставалось еще около сотни метров. За час-полтора оставшегося светлого времени можно было «добить» участок и перегнать агрегат на новый луг, но механизатор Василий Руденко заглушил двигатель.

Сын-девятиклассник, работающий подручным, бросил недоуменный взгляд:

- Ты че, бать? Если устал, давай я порулю…

Руденко не ответил. Взгляд его был устремлен на свежую стерню, где, неумело маскируясь между валками травы, улепетывали несколько зайчат. Василий закурил, затем начал разъяснять Петьке, как сам выразился, «суть вопроса»:

- Знаешь, сколько мы дичи за полдня в эту оставшуюся полоску согнали? Если сейчас начнем докашивать, всю живность порежем. А у нас ее на полях и без того осталось небогато. Ты вот о ружье мечтаешь, а охотиться скоро только на ворон можно будет…

Эту историю, очевидцем которой стал совершенно случайно, я поведал председателю правления Ставропольской краевой общественной организации охотников и рыболовов В. Фрезе. Валентина Васильевна чрезвычайно удивилась:

- Это где же вы таких сознательных колхозников нашли? Сейчас ведь во главу угла чаще всего деньги ставят: норму выполнить, заработать побольше, а на живую природу наплевать. Дичь, она ведь ничья…

Что тут возразить? Такие, как механизатор В. Руденко, и в самом деле становятся у нас в крае редкостью. ГСМ баснословно дороги, каждый моточас эксплуатации техники тоже в копеечку влетает. Так что косят (и траву, и хлеба, и подсолнечник) чаще всего вкруговую: комбайны и другая техника ходят по периметру поля. Когда остается маленький пятачок, стерня окрашивается кровью…

Да, есть соответствующие рекомендации российского и краевого минсельхозов, и минприроды в стороне не остается. И председатели охотколлективов в канун уборочной страды беседуют с руководителями сельхозпредприятий и фермерских хозяйств. Толку чуть: на первом плане остается сиюминутная выгода. Не потому ли на Ставрополье почти полностью исчезла королевская птица дрофа, которая еще лет сорок назад гуляла по нашим степям громадными стаями? Не по этой ли причине занесена в Красную книгу серая куропатка, охота на которую совсем недавно была чрезвычайно популярна?

Правда, многие обыватели склонны считать основной причиной оскудения фауны возросшую алчность охотников: мол, палят почем зря. Конечно, в большой семье не без уродов. Но вред, причиняемый браконьерами, несопоставим с ущербом, который наносится живой природе в ходе непродуманного земледелия.

Нам, разумеется, далеко до западных стран, где используются специальные приборы, отпугивающие дичь от работающих сельхозмашин. Но хотя бы от круговой косовицы можно отказаться?

А весенние и послеуборочные палы? Официально они давно под строжайшим запретом. Было даже грозное распоряжение прежнего губернатора, сулившее поджигателям суровые кары. Бумаги были разосланы по районам. А вот организовать настоящий контроль исполнения никто не удосужился. И почти сразу после окончания обмолота на многие поля Изобильненского и Шпаковского районов (в других я просто не был) поползли тракторы, волочившие на тросах горящие резиновые шины. Полыхала стерня. От нее занимались камыши и ветрозащитные лесополосы. Дотла выжигались гнездовья фазанов и других пернатых, случалось, даже дикие свиньи гибли в огне…

Если не принять жестких мер, в эту уборочную повторится то, что было в прошлые годы. «Не губите, мужики!» - исполнять этот призыв добровольно желающих пока немного.