Шестое чувство сапера

В мирной жизни они там, где экстремальные ситуации, - в районе землетрясений и наводнений - восстанавливают дамбы, строят переправы и дороги. Без надежной основы, которую обеспечивают инженерные войска, невозможны никакие успешные операции. На их счету - десятки тысяч обезвреженных мин, снарядов, гранат. А это - тысячи спасенных жизней.

В преддверии праздника корреспондент «Ставропольской правды» встретился со старшим инженером инженерно-саперной роты 247-го десантно-штурмового полка капитаном Евгением Вагановым.

Еще четырехлетним мальцом Евгений решил, что будет военным. И не просто военным: мечтал попасть в самую что ни на есть элиту Вооруженных сил – в десантники. Был уверен, что это – настоящая мужская профессия. И детская мечта осуществилась. По окончании Тюменского высшего военно-инженерного училища имени маршала Алексея Прошлякова Евгений Ваганов прибыл на Ставрополье, в 247-й десантно-штурмовой полк.

- Назначили меня командовать взводом инженерно-саперной роты, - вспоминает Евгений. – Но я всегда считал да и теперь уверен: чтобы учить кого-то, нужны не только знания, но и опыт.

А возможностей для приобретения опыта жизнь Евгению предоставила немало. За несколько лет службы – четыре командировки в горячие точки. Сначала в Дагестан, потом в Чечню. И каждая – не менее чем на полгода.

- Не люблю рассказывать о тех командировках, - говорит Евгений. – Если и вспоминаю, то только со своими товарищами, с теми, кто был там и знает, что такое служба в горячих точках. Скажу только: горжусь тем, что в моей практике по вине саперов не погиб ни один наш десантник. Кто-то сказал, что сапер ошибается только однажды. И это действительно так. Но мое твердое убеждение: саперы просто не имеют права на ошибку.

Когда подразделения передвигаются по маршруту, впереди всегда идем мы. Наша задача – проверить местность и найти абсолютно все, что представляет какую-либо опасность. И даже если знаешь, что дорога проверена, все равно надо всегда быть начеку. В той же Чечне открытых боевых действий уже нет, но идет самая настоящая партизанская война. Основные ее приемы – установка боевиками мин-ловушек, радиоуправляемых фугасов. И бывает, что от гибели спасает только интуиция.

Мне товарищ рассказывал, как ехал он в Чечне с ребятами на «Урале» и вдруг как-будто почувствовал что-то. «Стой!» - кричит водителю. Тот, естественно, сразу остановился: не послушать сапера – себе дороже выйдет. Выходит товарищ на дорогу, а впереди большая лужа. Залез в нее голыми руками и вытащил оттуда ни много ни мало противотанковую мину. А ведь дорога проверенной считалась. Видимо, подбросили ее недавно: чтобы установить такую мину – секунд пятнадцать надо, не больше. Но если б, не дай Бог, задели ее, от машины и самих ребят мало что б осталось... Вот и не верь после этого в «шестое чувство».

Но разведка маршрутов движения и разминирование местности – далеко не все задачи инженерно-саперных подразделений.

Как только полк прибывает на место временного расположения, инженерно-саперная рота берется за работу. Необходимо возвести фортификационные сооружения, оборудовать командный пункт, выполнить работы по маскировке, по необходимости установить минные поля. Кроме того, обеспечить полк электричеством, добыть, а главное – обеззаразить воду.

- Несмотря на то, что у нас современное фильтровальное оборудование, способное, наверное, очистить от какой угодно заразы, воду все равно стараемся брать только из проверенных источников. Все-таки, находясь в горячих точках, надо всегда быть начеку.

- Зато, когда возвращаетесь из командировок домой, удается отдохнуть спокойно?

- В общем-то, конечно, Ставрополь – не Чечня. Но и здесь у саперов полно работы. Во время учений на полигонах, бывает, остаются невзорвавшиеся снаряды, гранаты. Наша задача – обезвредить их. Но эта «головная боль» не единственная. Практически каждый год в Ставрополе находят три-четыре бое-припаса времен Великой Отечественной войны. До сих пор прямо у себя на огородах люди откапывают и противопехотные мины, и артиллерийские снаряды.

На место таких ЧП вызывают специалистов инженерно-саперной роты. Только они решают, как поступить со страшной находкой: либо уничтожить сразу, либо вывезти снаряд в безопасное место и уже там взорвать.

- А вы сами считали, сколько за время службы уничтожили мин, снарядов, гранат?

- Я знаю, многие саперы ведут такой учет, да и я первое время пытался, но потом бросил. Некогда мне этим заниматься.

Когда я прощалась с Евгением, не удержалась и спросила:

- А что, по-вашему, стоит за термином настоящий мужчина?

- В первую очередь, устойчивая психика и большое чувство ответственности. Ну а мужчина-сапер, кроме того, просто обязан быть предельно внимательным, осторожным и аккуратным. С любым взрывоопасным предметом надо обращаться как с женщиной – нежно, ласково и с уважением. Иначе «месть» будет страшной. Потому я и считаю, что наша работа – чисто мужская. Слабому полу в ней не место.