Материнский наказ

Моя мама, Евдокия Михайловна, была в меру строгая и безмерно добрая, отзывчивая и справедливая женщина. Она никогда никому не отказывала в помощи. Когда я чрезмерно шалил и проказничал, увещевала меня словами, а когда шалости переходили границы, она хватала со стены полотенце. Увернувшись от шлепка, я бежал в сад и прятался там в густых зарослях кустарника. Вечерело, и мама с порога дома звала на ужин, но детская гордость давила на разум, и я на зов не откликался. С наступлением темноты мама шла в сад, ходила вокруг зарослей, плакала и звала, звала, звала. Мать накажет, мать и простит.

В годы войны мама, проводив на фронт нашего отца и нас, двух сыновей, до самого Дня Победы вечерами ложилась спать с молитвой, по утрам вставала с молитвой. Молилась, прося всевышнего уберечь нас от вражеской пули. И все-таки одного сына, Владимира, сберечь не смогла. Она не верила, что ее первенца нет в живых, и ждала его до последних дней своих.

Когда с дипломом о высшем образовании я вернулся домой, мама спросила: «Кем же ты будешь работать, сынок?». Я ответил, что, наверное, мастером, а может – начальником цеха. Когда она услышала слово «начальник», работая всю жизнь в колхозе, насмотревшись и сама натерпевшись несправедливого отношения к подчиненным от отдельных колхозных чиновников, сказала: «Не обижай людей, сынок!». Я воспринял слова мамы как прижизненное завещание-наказ и руководствуюсь им всю свою жизнь.

Живя долгое время далеко от родных мест, я каждый год с семьей приезжал в родное село, чтобы поклониться и обнять родителей и, в первую очередь, - маму. Сейчас, когда я переступил порог в девятый десяток, оставаясь наедине с собой, часто мысленно листаю страницы жизни в раздумьях, не обидел ли когда-то маму своими поступками или словами, чтобы принести ей, хотя и запоздалое, покаяние.

Жена моего брата Владимира, погибшего на фронте, Ирина Филипповна, осталась с пятью детьми – четыре дочери и сын, мал мала меньше. Старшей дочери – двенадцать лет, а младшей – всего несколько месяцев. Молодая мать, было ей тогда немногим более тридцати лет, ни образования, ни специальности. Соседи и знакомые поговаривали шепотом в то трудное время, опасаясь за судьбу детей: пропадут. «Отдала бы ты, Ирина, двух-трех детишек в детский дом». Не послушалась молодая женщина чужих советов, не сломилась, не смалодушничала. Работала свинаркой в совхозе. Не чуралась других работ. Подрастая, как могли, помогали старшие дочери Вера и Дуся. Ирина одна вырастила детей. Двум дочерям дала высшее образование.

Прошли годы, время залечило душевные раны. Дочери одна за другой повыходили замуж, обзавелись своими семьями. Появились у Ирины Филипповны внуки. Зажили они на радость постаревшей матери и бабушке. Памятники бы ставить еще при жизни таким матерям!