В вечности все возможно!

Со дня рождения великого русского поэта Михаила Юрьевича Лермонтова исполнилось 190 лет. Что же означает для нас эта юбилейная дата?» А то, пожалуй, что нам дана счастливая возможность испытать исключительно целебные благородные чувства радости и удивления. Это современники поэта, подверженные человеческим отношениям, взаимообидам и суете, могли разглядеть на солнце пятна. Мы же теперь способны увидеть само солнце его личности и поэзии. В этом назначение и смысл нашей роли быть его благодарными потомками, ведь если не мы, то кто же?!

Cудьба Лермонтова, как и судьба Пушкина, на расстоянии двух прошедших столетий видится нами как эпиграф ко всей последующей русской литературе, вызванной к жизни этими гениями. С этого момента все дальнейшее превращается в великую загадку, происходит по ее непостижимым законам.

Как мог совсем молодой поручик за каких-то четыре года создать столько шедевров мировой литературы? «Герой нашего времени» - само совершенство русского языка, проза, от которой веет вечной молодостью. В сравнении с ним модные сегодня молодые писатели - сплошной старческий недуг.

С точки зрения литературы, наши классики удивительны уже хотя бы потому, что возникли как бы из ничего: Гоголь, будто начитавшийся Михаила Булгакова, Достоевский и Толстой под стать великанам-айсбергам, словно первая любовь Бунин и Чехов... То, что в нашей литературе существует загадка, и есть в ней самое прекрасное. Никто из наших классиков до конца не объясним.

Покуда есть загадка, есть и любовь.

Сталкиваешься с элементом божьего замысла о России. Раз и навсегда заданы классические образцы. И всякий, кто входит в литературный процесс, должен понимать: то Богом дано, а это мы делаем сами. Когда писатели перестают сравнивать себя с классиками, литература мельчает и чахнет. Но загадка должна оставаться загадкой, в этом ее предназначение. Пока мы способны изумляться русской литературе, мы способны что-то в ней понимать.

Однако имя Лермонтова, навечно вписанное в историю отечественной и мировой культуры, для нас, жителей Северного Кавказа, означает нечто неизмеримо большее, чем хрестоматийное «классик». На нашей земле юный Михаил Юрьевич безвременно ушел из жизни. Осознанно или неосознанно, но по христианскому чувству именно мы должны искупить чужую вину, заслужить его прощение. Ведь чтобы избежать риска быть убитым на дуэли, ему достаточно было выстрелить в Мартынова, ибо стрелял он безукоризненно метко, как снайпер, но он этого не сделал. Так уж получается, что Лермонтова недолюбили в жизни, и этого уже не изменить. А вот в вечности все возможно: отвести роковую пулю, раскрыть томик его стихов, зачитаться ими и испытать удивление, равное любви...