Жить трезво сейчас нелегко

К нему по-прежнему обращаются больные, попавшие в психическую зависимость – от лекарств ли, наркотиков, игровых автоматов или еды, - неважно. Но чаще всего И. Былиму как специалисту приходится сражаться с алкоголизмом, который в последнее время принял в России поистине массовые масштабы.

- Игорь Анатольевич, сейчас уже никто не сомневается в том, что алкоголизм – это не вредная привычка, а болезнь. Что ее вызывает – неправильное поведение или состояние иммунитета?

- Мы считаем, что это системное заболевание всего организма человека. Но надо отличать два вида алкоголизма. Один – первичный или истинный – возникает как следствие образа жизни. К примеру, человек вырос в семье, где часто пьют по поводу и без, и потому не мыслит существования без выпивки. Или живет в общежитии, где без бутылки практически не обходится ни один вечер. Или попал в коллектив, в котором принято на рабочем месте отмечать со спиртным дни рождения сотрудников, их награды, праздники, другие корпоративные события. Встречаются и руководители, которые держат в своем кабинете бар и нет-нет да и прикладываются к рюмке во время трудового дня – для подъема настроения или угощая какого-нибудь посетителя. В итоге – незаметно формируется тяга к алкоголю, без него уже нелегко работать и жить.

А другой тип алкоголизма – так называемый вторичный – развивается у человека, который обращается к спиртному как к лекарству. С помощью водки или вина он снимает душевную боль от тяжелых переживаний, стрессов, освобождается от закомплексованности, депрессии. Часто именно по этим причинам выпивают подростки – для храбрости, чтобы обрести раскованность в общении со сверстниками. Алкоголь действительно снимает внутренние оковы, но не устраняет психологическую проблему, и потому молодой человек вынужден вновь и вновь прибегать к выпивке. А результат один – он попадает в алкогольную зависимость.

Поэтому прежде чем приступить к лечению этой зависимости, врач должен выяснить причину, почему человек пьет. Если у него трудности в общении с себе подобными, - научить общаться. Если мучают какие-то страхи, комплексы, - разрушить их в его мозгу. Беда в том, что некоторые мои коллеги начинают сразу избавлять больного от тяги к спиртному, не узнав и не устранив причин его частых выпивок. Такое лечение действует на короткий срок, срыв всегда неизбежен.

Особенно трудно лечить тех, у кого нет причин для пьянства, просто для них частые выпивки – норма жизни. Приходится с горечью констатировать, что жить трезво в нашем обществе сейчас очень нелегко. То очередной праздник – количество их все растет, то родственника надо поздравить, то гости пришли и как не поставить бутылку на стол – ведь это просто позор! А если все пьют, а ты не пьешь, не избежать насмешек и язвительных вопросов.

Пьянство у нас настолько распространилось, что появился уже фетальный, т.е. эмбриональный алкоголизм. Дети, рожденные от матери-алкоголички, не могут существовать без алкоголя, для них он становится жизненно необходимым микроэлементом. У таких ребятишек недоразвит головной мозг, они алкоголики с рождения.

- Это, конечно, страшно. Но, кажется, люди все чаще начинают осознавать, какая это ужасная болезнь – пьянство, и обращаться к врачам. Недаром множится число специалистов, занимающихся лечением алкоголизма, - спрос рождает предложение. Среди них немало и непрофессионалов, обещающих быстрое освобождение от болезни. И больные идут к ним в надежде без проблем, за один сеанс «закодироваться» от тяги к спиртному. А как лечите вы? Говорят, вы были одним из первых учеников Александра Довженко, метод которого потом стал очень популярным во всем СССР? И сейчас имя Довженко нередко можно встретить в рекламных проспектах частнопрактикующих наркологов.

- К сожалению, метод Довженко в его классическом виде применяют единицы. Ведь у самого Александра Романовича учились в стране всего человек 25-30, не больше. Я был в их числе и получил диплом из рук учителя за номером «13». Его метод – это целая программа исцеления не только самого больного, но и членов его семьи. Это большая работа и не одного-трех дней.

Прежде чем начать лечение, надо провести психологическое обследование пациента, выявить резервы его личности, выяснить, считает ли он себя больным и сознательно ли хочет избавиться от пьянства и что рассчитывает найти взамен. Надо также побеседовать с супругом больного, другими родственниками, чтобы узнать, как они отнесутся к его трезвости. Возможно, трезвый он станет их раздражать. Ведь как бывает? Алкоголик в семье – как козел отпущения, он во всем виноват, а жена – бедная Золушка, ее все жалеют. А потом он бросает пить, ходит с достоинством, а жена никак не может выйти из прежнего состояния. И возникает конфликт, а затем рецидив болезни. Поэтому работа с семьей и перед лечением, и после него очень важна. Нужно помочь жене и другим родственникам избавиться от обид, которые у них накопились на больного, пока он пил. Иначе произойдет срыв.

Сегодня ко мне приходят очень трудные пациенты, которые уже лечились много раз по разным методам, испробовали и таблетки, и уколы, и «торпеды». Когда такой больной приходит и говорит: «Я кодировался по методу Довженко», я обычно спрашиваю: «Что тебе делали?» Один отвечает: «На ухо нажали, лазер ко лбу приставили». Другой – «Молоточком куда-то ударили, лекцию прочитали». Третий – еще что-то в подобном же роде. Это не метод Довженко, а его профанация.

Сегодня, к сожалению, как больные, так и многие врачи хотят лечить алкоголизм быстро. Ни доктор не желает долго возиться с пациентом, ни пациент не готов работать над собой. Настрой один – я пришел, заплатил, и ты мне сделай. Но так просто не бывает: организм человека изменить за короткий срок невозможно. Вот почему мы 50 процентов обратившихся к нам в больницу алкоголиков госпитализируем как проблемных больных с пограничным состоянием.

Вот недавно положили в нашу больницу одного мужчину. Он пьет уже три года. Началось с того, что потерял работу. Уехал в другой город, чтобы устроиться там. А жена его бросила. Работу он не нашел, а нашел бутылку. Оставшись один, стал попивать, втянулся. Пришли к нему, а он в депрессии, весь в псориазе – это тоже нервная болезнь. Его сперва надо вывести из депрессии, помочь обрести смысл жизни, а потом только прежнее «лекарство» убрать и взамен найти другое, которое не дает зависимости.

Конечно, проще выписать таблетки, назначить капельницы, уколы, но это не лечит алкоголизм, а лишь снимает интоксикацию от алкоголя. Больной должен осознать свою болезнь, а потом пройти целую программу лечения. Ведь не секрет, многие пьяницы лечились уже по 8-10 раз и продолжают пить. А почему? Да потому, что пытались справиться с алкоголизмом, не особо утруждая себя, ускоренным, упрощенным способом.

- Но если алкоголик прошел курс лечения по полной программе, есть гарантия, что он окончательно избавился от своей болезни?

- Алкоголизм – это хроническое заболевание, т.е. такое, которое остается у человека на всю жизнь. Как, например, язва желудка или диабет. Их можно подлечить, но надо всегда помнить, что они у вас есть, и вести себя так, чтобы болезнь не обострилась снова. Врач освобождает больного от тяги к спиртному, и дальше каждый решает сам – пить ему или не пить. Даже если пациент не пьет уже 10 лет, он должен не забывать, что он больной алкоголизмом, и воздерживаться от спиртного. У меня были пациенты, которых я лечил по нескольку раз. А все из-за того, что, проведя в трезвости года три, каждый из них начинал помаленьку пробовать пить. Сперва он контролировал ситуацию, мог остановиться, когда хотел, а потом все равно срывался в запой. И когда такой больной приходит снова ко мне, я обычно задаю ему провокационный вопрос: «Ты свою норму знаешь?» Он отвечает: «Знаю – три рюмки. Выпил и в этот раз три, думал, больше не буду, но не получилось…». «А потому, - говорю я ему, - что ты неправильно рюмки рассчитал: самая опасная для тебя не третья, а первая…».

Помочь больному после лечения жить без алкоголя, как я уже говорил, должны его близкие. И тут очень многое зависит от жены. Муж пролечился и не пьет. Он думает, что все родные рады и счастливы. Но на самом деле семья часто не верит в его вы-здоровление. Жена, сама того не подозревая, провоцирует мужа: то и дело принюхивается к нему, контролирует все его действия, говорит: «Сюда не ходи, туда не ходи – там пьют…» и т.п. И муж начинает размышлять: «А стоило ли лечиться?». Жена должна вести себя по-другому. Как – мы учим ее, когда работаем с пациентом.

Один врач справиться со всем этим объемом не в состоянии. Я работаю вместе с бригадой, в которую входят врач-психиатр, семейные психотерапевты, несколько психологов, медсестры. Мы используем лучший отечественный и зарубежный опыт лечения, в частности, методики «Клуба анонимных алкоголиков» - программы «12 шагов». Мы показываем больным специальные фильмы, даем читать соответствующую литературу об алкоголизме, чтобы достучаться до их сознания. Это, поверьте, нелегкий труд, граничащий с искусством.

- Мы с вами до сих пор вели речь о тех алкоголиках, которые осознали свою болезнь и пришли к врачу – то ли сами, то ли под нажимом семьи. А как быть с теми, кто и слышать не хочет ни о каком лечении, алкоголиком себя не считает? В советское время были ЛТП, куда выпивох помещали принудительно. Что, на ваш взгляд, надо делать сейчас, когда по нашим ультрадемократическим законам принудить лечиться от алкоголизма нельзя?

- Я думаю, назрела необходимость принять такой закон. Ведь алкоголик может вести себя хуже животного, терроризировать семью, соседей. Почему психически больного с помощью врачебного консилиума и судебного решения мы насильно можем госпитализировать, если он опасен для окружающих, а пьяницу, который отравляет жизнь жене, детям, способен в пьяном угаре убить, изуродовать любого, - нельзя? И еще, мне кажется, настала пора создавать при наркослужбе, как во многих странах, реабилитационные центры, куда больные алкоголизмом, прошедшие курс лечения, могли бы поступать, чтобы учиться жить в трезвости, находить радость существования без спиртного.