Высшая мера демократии

Но как-то это все не по-человечески. И не по государственному. И у тех, кто являются гражданами России не только по паспорту, но и по состоянию души, такая забывчивость вызывает чувства отнюдь не лучшие. Приведу строки из письма, присланного мне в те декабрьские дни: «Телевизионщики через три дня после понедельника - дня траура - оставят тему, ибо электричку отгонят в металлолом, опять в Ираке убьют нескольких американцев, а в Грузии отключат электричество... Трудно прослезить того, кто не плачет от боли. Но с этим (с терактами – В.Л.) нужно бороться! Бесит вдвойне, что там люди еще не успели отойти от предыдущего теракта. Неужели, ничего не делается нашими охранными органами, чиновниками и прочими власть имущими? Неужели нам всем наплевать - нас давят, взрывают, топчут… а мы все равнодушны - пронесло и ладно?!! Никакой повышенной бдительности нет и в помине. На Северном Кавказе десять лет война, а большинство жителей не видят кустов дальше своего огорода. Нужно было подорвать несколько домов, чтоб заставить как-то бороться с нечистью. Когда в Невинномысске рванула граната в урне на вокзале, нашли козла отпущения и успокоились. Нате вам электричку в начале осени. Мало трупов? Нате ещё сорок, чтоб ерундой не маялись!   Вот журналистам и надо постоянно напоминать людям, что пока каждый из них не станет на борьбу со злом, сообща, не полагаясь на соседа или главу администрации, каждый может стать потенциальным трупом».

Февральский взрыв в метро потряс москвичей. Тысячные очереди в пункты переливания крови. Страх и смерть. А через три дня – все, как и было раньше. На экранах телевизоров и на страницах газет – другие новости, другие проблемы. Может быть, так и нужно? По определению, СМИ живут только один день и только сегодняшним днем.

Но дело ведь не в СМИ, а в главном вопросе нашего сегодняшнего бытия. Вопрос далеко не новый, но не утративший актуальности. Так что же дальше делать? Как бороться с терроризмом? Кричать на всех углах: люди, будьте бдительны! Произнесенная более полувека назад и по другому поводу фраза эта, увы, на мой взгляд, ничего не решает. Только на Ставрополье теракты считают уже не единицами, а десятками. И, судя по всему, насмотреться и натерпеться нам ещё придётся. Слишком ослаблен организм государства и слишком разрослась опухоль терроризма.

А рецепты наша власть и наши силовые структуры предлагают настолько демократичные, с оглядкой на западные правозащитные структуры, что впору заворачиваться в белую простыню и тихо ползти в сторону кладбища. Вот что было сказано в день ессентукского теракта. Цитирую тогдашнего министра внутренних дел России Бориса Грызлова: «Сегодня всем гражданам России был брошен вызов». Его подход поддерживает и президент страны Владимир Путин. Говоря о том, что теракт имел целью дестабилизацию выборов, он подчеркивает: «Это не позволят сделать им (террористам. – В.Л.) сами граждане России». Господи, опять мы, граждане, за все в ответе! За невнятную и опасную политику в Чечне, за бездействие спецслужб, за недоработки милиции. Вспомните, с каким убийственным спокойствием глава ФСБ Николай Патрушев говорил президенту что-то типа того, что всего ведь предусмотреть невозможно. А нам, гражданам, выходит, возможно?

В принципе я тоже за бдительность граждан. Возрождаемые добровольные и казачьи дружины уже, несомненно, приносят пользу. В борьбе с преступностью, так сказать, общекриминальной. Но вот их польза в борьбе с терроризмом как бы под сомнением. Помните, что бывает, когда пироги печет сапожник. Все гражданские образования и их помощь хороши только тогда, когда они подкрепляют продуманные и спланированные действия спецслужб и правоохранительных структур. Помню, как-то разговаривала я с одним русским израильтянином, который прожил в этой стране много лет. Я спрашивала, как там удается предотвращать так много терактов. И меня поразил ответ: нам всем объясняют, как террориста можно узнать… по глазам. Именно так – на психологическом уровне. Согласитесь, это очень и очень далеко от рекомендаций наших правоохранительных органов убрать все урны на вокзалах и сообщать водителю автобуса, троллейбуса или маршрутки о подозрительных пакетах, оставленных в них.

И не может не возникнуть вопрос об ответственности. Как ни обидно вспоминать нам 1995 год, но… После буденновского рейда Басаева, напомню, были сняты глава администрации края Евгений Кузнецов и руководители ставропольской и буденновской милиции Виктор Медведицков и Николай Ляшенко. Но тогда же ушел в отставку весь (!) блок силовых федеральных министров. Сейчас об этом, увы, никто не помнит. Да и зачем вспоминать? Ошибочка на заре демократии. Сейчас мы к высшей ее стадии почти приблизились. И вопрос, кто виноват, решается очень просто. При взрыве в Моздокском госпитале виноват главный врач, осужденный судом, не принявшим во внимание, что проработал в своей должности он… всего один день. После декабрьского взрыва электрички тоже чуть было не нашли виновных.

После совещания, прошедшего в администрации Кавминвод (кстати, в закрытом от прессы режиме) под председательством полпреда президента РФ в ЮФО Виктора Казанцева, он дал короткое интервью:

- Разговор шел об ответственности тех, кто косвенно причастен к этой беде – это, прежде всего, работники железнодорожного транспорта, транспортной милиции, непосредственно главы районов. Нынешний дикий случай произошел спустя два месяца и два дня после взрыва этой же самой электрички. У нас состоялся очень серьезный, конкретный разговор, мы определили, что необходимо делать. Если опять не будут сделаны выводы, мы примем самые суровые меры по привлечению конкретных должностных лиц к уголовной ответственности...

Собственно говоря, что должны сделать эти должностные лица, если к уголовной ответственности не привлекаются боевики?

С месяц назад в Грозном начался суд над подручным Басаева и Хаттаба Магомедом Магомедовым. Он занимал один из ключевых постов в незаконных вооруженных формированиях, еще с середины девяностых годов воевал против федеральных сил в Грозном, Урус-Мартане и горных районах Чечни. В 1999 году участвовал в нападении на Дагестан. В последние годы он был эмиром одного из крупнейших подразделений боевиков. И знаете, сколько ему грозит? До… восьми лет лишения свободы. Если Государственная Дума страны просто-напросто амнистирует боевиков? Результаты амнистий членам НВФ (а их было уже пять, если память не изменяет) известны. Отсидятся по домам до весны, до «зеленки», а потом достанут законсервированные до поры оружие и взрывчатку и опять на войну. С нами.

Факторы, усиливающие опасность терактов на Ставрополье и Северном Кавказе, давно известны. Это неконтролируемая миграция, поток нелегалов, прозрачные границы со странами Закавказья, «мирная и спокойная» административная граница с Чечней, охрану которой федеральный центр уже давно не финансирует. И если бы не усилия краевых властей, то через нас прошел бы прямой чечено-российский тракт боевиков.

Все это известно и озвучено очень давно. Еще 13 апреля 2001 года на заседании совета по экономической и общественной безопасности края, где обсуждались проблемы восточных районов Ставрополья, Александр Черногоров заявил, что край стоит на грани потери десяти юго-восточных районов. Люди там живут бедно, растёт преступность. Неблагополучным социальным фоном успешно пользуются активизировавшие деятельность религиозные эмиссары, проповедующие среди мусульманского населения радикальные формы ваххабизма. Из районов идёт отток русского населения, а его место занимают переселенцы из республик Северного Кавказа. Если эта тенденция сохранится, подчеркнул губернатор, то уже в ближайшие годы встанет вопрос о безопасности Ставропольского края в целом. Члены совета безопасности пришли к единому мнению - для борьбы с опасными тенденциями нужна масштабная государственная программа, осуществлять которую должны не только краевые, но и федеральные власти.

Краевые власти по мере сил свою часть программы выполняют. Правоохранительными органами принят ряд конкретных мер по обеспечению стабилизации оперативной обстановки, недопущению попыток проникновения диверсионно-разведывательных и террористических групп чеченских бандформирований на территорию Ставрополья, предотвращению их преступных замыслов, обеспечению надлежащего общественного порядка и безопасности граждан.

Но уже всем очевидно, что этого мало. И создается впечатление, что Ставрополье отдано на откуп бандитствующим элементам. Не сочтите за провокацию, но давайте поставим перед МВД России вопрос о возвращении ставропольских милицейских отрядов из Чечни. У нас ведь не хватает стражей правопорядка, а там они из боевиков идут в ряды чеченской милиции. И платят им не в пример больше, чем нашим. Поставим как граждане, которых президент призвал не допустить дестабилизации. Добавим, не только выборов, но и всей нашей жизни. Давайте поставим вопрос и перед президентом о создании особых охранных отрядов на КМВ, потому что теракты на Кавминводах губят лучший российский курорт, подрывая экономику не только края, но и всей страны.

И где, кстати сказать, законы? Например, о противодействии политическому и религиозному экстремизму? Помнится, именно с Северного Кавказа была выдвинута инициатива о принятии таких нормативных актов. Где закон «О чрезвычайном положении»? В который более десяти поправок внес наш земляк Анатолий Куликов. В принципе, ни меня, ни других ставропольчан не интересует нахождение законов как бумажных носителей возможностей нашей защиты от терроризма. Нас интересует защита. Реальная. Настоящая. И чтобы защитниками были не мы сами, а те государственные институты, на содержание которых мы платим немалые налоги. Иначе высшая мера демократии, к которой так стремится Россия, превращается для ставропольчан в смертный приговор.

Когда верстался номер

Вчера стало известно, что следствие считает, что взрыв в московском метро 6 февраля и теракт в Ессентуках 5 декабря являются звеньями одной террористической цепи. «В пользу этой версии говорит тот факт, что технология проведения этих терактов практически идентична. Во всех случаях террористы использовали мощное взрывное устройство, которое они проносили в вагоны поездов», - сказал источник, близкий к расследованию теракта в столичном метро.

Страна.ru